Когда газовая атака прекратилась, появились военные в своих балахонах и противогазах. Они уже на подступах собирали раненых и убитых людей на носилки. Разбираться кто из них прав, а кто виноват, они не стали. Тех, кто был агрессивно настроен, их всех пришлось усыпить зарядом транквилизаторов. Техника еще подходила, когда в окопе, где находился режиссер, появились люди в камуфлированной форме. Офицер сделал распоряжение, по которому выходило, что за участие в противоправных действиях режиссер будет задержан, все материалы следователь изымает. Люди стали методично складывать аппаратуру в дорожные сумки. Очевидцы были подавлены свершившимся, а такой оборот дела для них вообще был неприятной неожиданностью.
Да, Тимур оказался заодно с Фаэтоном. Иначе и быть не могло.
– Впрочем, это следовало еще доказать.
Он только криво усмехнулся, когда ему надели на руки наручники. Размер оказался подходящим, обычные стандартные вещи для него всегда были малы.
Финал.
Да, что поделаешь, если финал сражения оказался очень трагическим? Магия давно исчезла, а когда прибыла помощь, то им пришлось иметь дело только с ранеными и убитыми. Ветер давно разогнал отравляющий газ, поэтому военные сняли свои противогазы. Бывшие псы – люди тогда потеряли сознание от взрывов газовых зарядов. Поэтому их ловят сетями.
Те, кто успел прорваться за военные кордоны, избежали общей участи, но вряд ли ушли от наказания. Бывших наемников отлавливали сами горожане, у них были списки, особые приметы подозреваемых, с обвинительной фазой тут все было в порядке. Разведка поработала с успехом.
Отряд полковника Сазонова опять смог уйти вовремя. В какой – то момент они смешались с «химиками», потом залезли в машину, которая пристроилась к общей военной колонне, направляющейся к городу.
Так же, не прощаясь, исчез и Саул. Он еще молился над телами погибших, но когда потребовались его показания, то никого найти не смогли.
Что касается Стража и его команды, то тут ничего не случилось. Эти люди просто разделись, сложили свое снаряжение в сумки и ушли. Задержать их никто не пытался. Тело грека они несли в носилках, поместили в свою машину, которая находилась на общей стоянке.
Определить визуально, кто из них был Стражем, оказалось уже не возможно. Карл с виду был простым человеком плотного телосложения.
Раненного Себастьяна забрал отец. Этого человека никто никогда не видел живым, и все очень удивились, когда вообще появился.
Олег, Николаев и другие горожане после снятия показаний, были отпущены на все четыре стороны. Остальные участники массовки тоже провели несколько неприятных часов в отстойнике, но с ними тоже потом разобрались. С ними возникли другие проблемы. Стали решать, как их кормить, ведь многие студийные запасы были разорены и разграблены. Помогли опять же горожане и военные. Последние, они вообще привезли на поле полевую кухню.
Самым сложным было определиться с трофеями и вещественными доказательствами, все они числились декорациями киностудии и висели на балансе новой кинокомпании. За каждый предмет бухгалтеру пришлось долго биться, потому что «сибиряки» оказались парни не промах, ценные трофеи собирать умели. Но потом все уладили. Острые вопросы были решены. Военные следователи, имея на руках кинозаписи и документы студии, с рядом вопросов разобрались сразу.
Опять Сима.
Конечно, этот человек все знал заранее, или хотя бы догадывался, что потом будет. Находиться на съемочной площадке ему очень не хотелось, но Николаев просил быть внимательным и сообщить обо всем ему в первую очередь. Так же родственник, настаивал на постоянном присутствии.
– «Конечно, если меня не будет, это в глаза не броситься никому, но скажут потом, что я трус! Зачем? Зачем мне лишний раз рисковать? Алексею легко говорить, он вон, из каких передряг выкарабкивался, а я? Я простой человек, обыкновенный творческий работник, к чему мне эти батальные сцены, эти драмы? Я могу итак прожить, без лишнего пафоса!»
Все – таки он присутствовал, но из своей машины не вылезал, сказал, что плохо себя чувствует!
Когда все началось, он набрал нужный телефон, и крикнул что есть мочи:
– «Началось! Тут такое началось!»
Потом нашел в себе мужество и вывез с площадки трех человек из киногруппы. Но далеко уехать им не дали, местность была оцеплена войсками. Проверили документы, отпустили. Он так и не уехал.
Что там было? Никто точное не расскажет, слишком долго все ждали. Потом знакомый офицер сказал, что к ним прорвалась группа с заложниками. Затем было затишье. Хотя, там что – то происходило.
«Федералы» перекрыли все дороги. Мэр города подогнал несколько тяжелых грузовых машин, так блокировали самую широкую трассу.
Сима потом видел и самого господина мэра и его отряд, который он сам повел на выручку заложников. Странно все это было, знакомый офицер постоянно докладывал начальству, о появлении условного противника то в одной точке, то в другой. Кажется, что чужих отрядов тут было больше, чем планировалось.
А потом произошел этот взрыв! Колыхнуло так, что взрывной волной опрокинуло и машины и грузовики. Дальше следовал артиллерийский обстрел, и Сима плохо, что помнил, и слабо осознавал. Но его эвакуировали вместе с московским начальством, как контуженного.
Две недели он провалялся в больничной палате, потом его отпустил домой.
