В комнате лаборатории находился еще один немолодой уже человек. Это был не местный, приезжий тип, которого пригласили для этого эксперимента специально. Ему пришлось раздеться, чтобы исследователи смогли описать все физиологические особенности его тела. Доброволец безмерно прищуривался, его бил нервный тик. Как было написано в медицинском листе, это отголосок контузии. Пациент сам ничем примечательным не отличался, его рентген головного мозга всегда находился под рукой у специалистов. Потом его приготовили к опыту, он был терпеливый малый, иногда мог пошутить. После воздействия, его спрашивали, что он такого мог себе представить.
– Я словно вновь оказался на Восточном фронте. Однажды там нашу роту внезапно накрыло артиллерийским огнем, мы все вжались в грязный снег. После чего меня ранило в шею. И я потерял сознание. Благо тогда меня успели перебинтовать и отправить в лазарет. Но сейчас я снова пережил это событие, до самого своего «без сознания». А потом словно увидел что-то другое, очевидно, что это уже была другая война. Оружие и форма совершенно другой эпохи, там меня сразу ранило в голову, и я словно вернулся. Что это, доктор?
– Не волнуйтесь. Это тоже часть эксперимента. Сейчас мы повторим некоторые детали, и если вы что-то увидите, то сразу прошу описать подробнее.
Настройка происходила медленно, доброволец слабо щурился, его глаз вновь стал дергаться. Он опять впал в прошлое. Лаборант на миг замер, в его обязанности входило не дать заснуть пациенту, чтобы сохранить чистоту данного эксперимента. Как только он видел, что доброволец прикрывает глаза, он хлопал его по ладони, потом приходилось даже ущипнуть. С его внушительной комплекцией, у испытуемого возникало противоположное чувство, он заранее испуганно вздрагивал.
– Что нового?
– Опять бой, но это, как в старом кино. Враги наступают, а нас накрыло взрывом. Только это я и успел увидеть.
– В деле написано, что ваш отец воевал во Фландрии, и там получил серьезное ранение в голову. Так?
– Так. Вы хотите сказать, что я увидел все глазами своего отца?
– Кто знает? Возможно, это так, а может быть, и нет. Трудно судить по таким отрывочным сообщениям. Вы могли вспомнить часть увиденного раньше фильма или воспоминания старших товарищей, скажем, рассказ отца или дяди. Это словно наложение на ваши собственные воспоминания о войне.
Следующие полтора дня ничего нового не произошло, доброволец устало кивал головой, его замучил нервный тик, но нового он так ничего и не увидел. Доктор Илонг был крайне рад, постоянный результат от независимого источника, это его вполне устраивало. Теперь можно было переходить на более сложные части опытов. Осталось только расписать все показания данного этапа, чтобы документ для архива был полностью готов. Сложные диаграммы, разрезы, контуры – все это требовало точного описания. Все подробности легли в сценарий. Самописцы были самыми передовыми на тот момент времени. Лаборант усердно собирал и склеивал бумажные листы. Кажется, что ни один из замеченных факторов не был забыт. Пациента отпустили в комнату отдыха, завтра он уедет домой, его контракт закончился. Потом можно будет взять другого добровольца, или вызвать этого же.
Глава третья, в которой читатель узнает об отделении исследований оккультных наук. Генрих
1933 год. Берлин, Далем. Пюклерштрассе, шестнадцать. Здесь, по этому адресу был особняк, где находилась штаб-квартира загадочного «Аненербе». Особенно никто не рекламировал эту организацию, но несколько символов на самом здании трудно было не заметить. Огромного роста швейцар находился тут днем постоянно. В его обязанности входило услужливо пропускать вовнутрь служащих и гостей, объясняя остальным праздным прохожим, что они явно ошиблись, принимая данное здание за гостиницу. Если попасть в само здание, то можно поразиться отголоску былой роскоши и убранства, любая гостиница могла позавидовать такому оформлению. Широкие коридоры, великолепные мраморные колонны, мягкие ковровые дорожки, красивые люстры, очевидно, первые хозяева этого места имели хороший доход в своих африканских колониях. Множество дверей с загадочными вывесками. Нам нужно в самый конец коридора. Вот сюда.
«Отдел исследования по парапсихологии, спиритизму, оккультизму и другим наукам»
Это была небольшая, аккуратная вывеска, она находилась перед входом в комнату, в здании было много различных тематических кабинетов. Следует отметить, что в данный период времени все оккультные науки являются официально запрещёнными в Германии. Этот отдел занимался сей сферой вполне законно. В кабинете находятся два человека. Один, молодой ассистент, пишет под диктовку высокого мужчины с пышной бородой. Это известный оккультист Артур Коне. Он возглавляет давно данный отдел, но имеет все основания переименовать его, дописав «в области безопасности» в самом конце. Доктор Коне добился некоторой самостоятельности в своих работах, но новая реконструкция всей организации требовала от него кардинального изменения своего статуса. Оказалось, что ему следует переехать в Мюнхен, сдав кабинет своего отделения в штаб-квартире под другие, более перспективные исследования. Его молодой ассистент Генрих выглядел робким юношей в этих стенах. Это была только видимость, парень уже давно пустил тут корни, пропадая все свободное время в огромной библиотеке данного общества.
– Мы им не подходим! Я не понимаю, что, собственно говоря, изменилось? Изыскания в области локализации духа, деяний, наследства индогерманской расы. Популяризация результатов исследований в доступной и интересной для широких масс форме. Они, что, смеются?
Профессор еще раз стряхнул мел с брюк, который случайно раздавил руками.
– Генрих, все решено. Профессор Фюст зовет нас к себе, в Мюнхен. Он обещает дать отдельный корпус, или даже целое здание. Это так у нас называется реорганизация. Бюрократия окончательно победила в Берлине. Тут стало выгодно устраивать торжественные встречи ордена, и всячески расширять штат. Скажите, а кто будет работать?
– Значит, мы надолго прервем наши опыты? Сборы. Переезд. Новое место. Это займет много времени!
– Глупости. Начинайте упаковывать весь наш архив. Соберите документацию и все основные наши наработки. Самый ценный материал я уже сложил в свой портфель. Мебель мы оставим тут. Больше ничего нас не держит. Отправляетесь с Вольфом сразу, как только получится. На месте вас встретит ассистент профессора Фюста, только телефонируйте ему. Я буду работать дома, потом подъеду, как только вы устроитесь и сообщите об этом.
– А что делать с объектом?
– Пусть Вольф займется им сам. Этот Иосиф нам еще потребуется. Можно взять для сопровождения пару местных полицейских, пусть они присмотрят за ним в пути. Но помните, ни за что не отстегивайте его, а то он опять сбежит. Он выглядит стариком, но это все так обманчиво. Если он сбежит, наши наработки надолго встанут.
– Но Вольф собирается в свою невероятную полярную экспедицию!
