– В чем же сестра видит корень зла?
– В вашем городе есть мальчик, сын лесника. Ему уготована участь стать врагом нашего народа.
Старик не понял, о каком именно ребенке идет речь, поэтому переспросил.
– Как фамилия отца этого ребенка?
– Waldhütter.
– Это не фамилия.
– Сестра сказала, что предсказание связанно с лесничим, или со смотрителем. Точно имя неизвестно. Но какая разница? Если их несколько, то, вероятно, следует убить всех. Это изменит всё будущее, и наш народ будет спасен, избежит Холокоста!
Собеседник ужаснулся таким речам. Высокий молодой человек с бледным лицом так просто заговорил об убийстве ребенка! Старик невправе был решать сам такую проблему, он сказал, что ему нужно подумать. Юноша ушел, так и не заручившись его поддержкой. Вполне очевидно, что он решил сам найти ребенка, и решить задачу уже своим способом. Разрешить убить человека, ему, как руководителю целой общины? Он, конечно, созвал собрание, где не стал скрывать цель приезда этого человека. Сначала это вызвало всеобщее негодование. В синагоге высказались все. Единого мнения не было.
– Это может повлечь очередные гонения.
– Погромы. Вы слышали, что устроили в России?
Речь шла о первой волне еврейских погромов на юге России. Это были беспорядки, когда коммерческая несостоятельность некоторых русских общин привела к недовольству и зависти к чужим успехам. Обычно, такие слухи распространялись очень быстро. Было решено, не оказывать никакого содействия и помощи Иосифу, а слова его сумасшедшей сестры должны быть всеми забыты.
Потом парня арестовали, кто-то посчитал, что он оказался простым браконьером. И именно он охотился в заповедном лесу, тем более жег там костер. Теперь, когда его заключили под стражу, он обреченно ждал приговора суда. Старику передали, что он хочет с ним встретиться, следовало подготовиться к встрече. Для этой цели он заручился разрешением судьи. Он шел, как старейшина местной еврейской общины. Судья поморщил нос, он ничего не имел против свидания, но последние события в городе вызвали у него острый приступ изжоги. Кто – то проник в городской архив и похитил старые, никому ненужные бумаги. Потом, после летнего городского праздника, кучка ряженых комедиантов устроила в лесу пиршество, если верить показаниям местных мальчишек, они еще убили оленя. Их, конечно, искали, но никого так и не нашли. Иосиф сидел в общей камере. Он был одет в скромный черный сюртук, на голове ермолка. Он был спокоен. Оказалось, что он не смог выполнить свою задачу. Из выбранных детей никто особенно не выделялся. Он сообщил, что сестра дала ему еще одну зацепку.
– Скоро будет большая война, и там я его обязательно найду.
– Теперь ты уже знаешь его имя?
– Нет, но какая разница. Я знаю имена и фамилии всех детей, которые родились в этом городе, и переехали сюда из других мест. Я найду его методом исключения, но через несколько лет. А там, никто мне уже не помешает.
– А если это воля божья? Ты не задумывался?
– Смерть нескольких человек или гибель всего народа? Что бы вы выбрали, Рабби?
– Я сам задаю себе этот вопрос, и никак не могу найти на него ответ. Чем я могу тебе помочь, Иосиф-воин?
– В гостинице остались мои вещи. Возьмите из моей сумки список детей, и оправьте в почтовом конверте по адресу, который указан в моем рекомендательном письме. Больше у меня просьб не будет. Австрийские законы очень суровые, но я скоро выйду, и это мне пригодится, когда снова возобновлю свои поиски.
В тот же вечер Рабби, никому не доверяя, сам проверил сумку Иосифа. Там действительно оказались списки детей, о которых говорил молодой воин. Старик пробежался по бумагам своими подслеповатыми глазами. Уперся в одно имя. Родители этого мальчика недавно вызывали врача, и тот ребенок находился на грани жизни и смерти. Благодаря уколам, которые сделали вовремя, его жизнь удалось спасти. Вряд ли чужак знал об этом факте, с его позиции, все они должны были умереть.
– Пусть ищет, если хочет. Он, что, не понимает, что исправить будущее просто невозможно? Если бы во времена Ирода можно было убить всех детей, то Иисус никогда бы не попал на крест.
Иосиф
Окрестности города Линца встретили его коротким, летним дождем, панорама, которую он увидел, была достойна творчества любого немецкого художника. Радуга разорвала смуглые облака, водоорошение прекратилось. Теперь мостовая блестела яркими каплями этого небесного дара. Гулко стучали в сводах католического храма отзвуки дороги. Удары копыт, лязг колес, говор людей. Он, почти не промок, стряхнул влагу с волос, вытер тыльную сторону руки о край полы своего полупальто. Еще несколько минут ходьбы, и он оказался в нужном районе. Это был небольшой рынок на площади. Теперь ему необходимо было спросить, где находится нужная улица. Австрийский городок отличался от тех мест, где ему доводилось бывать. Он прекрасно понимал многие европейские языки, на других свободно разговаривал. Его красивое открытое лицо внушало доверие, улыбка могла бы сломать сердце не одной красавицы, но все это было не ко времени. Он сам отказался от многих мирских благ, про себя решив даже дать обет безбрачия. Он считал, что все это может помешать его великой миссии. Его целеустремленности могли бы позавидовать некоторые революционеры, искариоты.
Мария
Недавно он потерял очень близкого человека, и тень этой потери была для него ощутима. После смерти родителей совершеннолетняя Мария поспешно вышла замуж. Брак был недолгим, женщина стала вдовой. Но она сумела воспитать брата, и помогла получить некоторое образование. Однажды она сильно простудилась, оказавшись в ледяном осеннем потоке. Болезнь трудно было победить, и вот когда казалось, что надежды не было, она стала поправляться. Но, ненадолго. Именно тогда у нее появились эти самые приступы видения. Она рассказывала о своих страшных снах, но все это было расплывчатым и непонятным, пока не появились голоса. Словно определенный человек навязчиво и многократно проникал в ее сознание, расспрашивая о ней самой, и рассказывая о далеком будущем. С его слов Мария смогла составить некую общую картину. Там, в этом будущем, пройдет много кровавых войн, свершиться большое количество различных преступлений против народов. Против их народа! Некто Лион рассказал о своем детстве, даже не рассказал, а вспоминал. Перед Марией возникли ожившие картины ужаса лагеря, где тот провел несколько самых тяжелых в его жизни месяцев. Упоминание о Холокосте врезалось в память. Она видела не просто заключенных, которых привозили в товарных вагонах для скота, она видела газовые камеры, кучи пепла, клубы дыма, которые изрыгали трубы печей крематория. Плотная, вязкая пыль постоянно висела над тем местом. Лион говорил о фашизме, о чудовищном человеке, на котором, по его мнению, лежит вина за все это. Он даже называл его имя, но связь с будущим не походила на телефонный разговор или на что-то еще. Образы и слова, возникшие в голове женщины, были обрывочными и неясными. Даже даты и названия местности были сначала непонятными для нее. Лион сам многое узнал от Марии, она вслух говорила о себе, отвечала на некоторые его вопросы. Так, она узнала, что нужно сделать. Название нужного города она не могла знать, но Лион представил ей описание городского герба. Те обрывки информации дали ей общую картину. Тогда многое успели записать, ведь она все рассказала брату и еще другому родственнику. На семейном совете было решено проверить ее слова. Молодой Иосиф немедленно собрался в дорогу. Влиятельные знакомые помогли ему оформить заграничный паспорт. Следовало покинуть Германию, чтобы отправиться в соседнее государство. Так он и поступил.
