Госпожа Клявелин громко извинялась перед остальными участниками, по ее словам сеанс вышел из-под контроля. Фон Грехт сидел, тупо уставившись в одну точку. Оказывается, что он увидел свое будущее, как медленно замерзал где-то в бесконечной степи, и не было никаких сил даже застрелиться. Потом он забудет всё это, как страшный сон, и до самой зимы 1943 года ничего не вспомнит. Его услужливая память спрячет это воспоминание куда-то глубоко, до самого момента этой страшной развязки. Двое остальных мужчин, которые участвовали в сеансе, тоже увидели какие-то обрывки прошлого или будущего, но для госпожи Клявелин они были лишь статистами. Она смотрела на молодого человека, оценивая степень его шокового состояния.
– Кажется, что король Фридрих сегодня занят! Прошу всех в гостиную, к остальным гостям!
Дверь вновь открылась, и все поспешили пройти в другой зал, балахоны они оставили прямо тут. Их стал убирать пожилой слуга, который потом загасил лишние свечи. В зале оказалось еще несколько гостей. Соседки-медиума тут не было. К приятелям подошел невысокий волевой человек, их представили. Он назвался господином Рудольфом фон Зеботтендорфом. Это имя они уже слышали давно, и честно признаться, что не были готовы к такой неожиданной встрече с ним. Человек представился ученным, но Ади уже знал, что он представляет очень серьезный финансовый и политический круг людей в Мюнхене. Это был современный идеолог, который недавно создал общество «Туле». И, судя по резким высказываниям прессы, оно считалось расистским. Ади в данной ситуации старался говорить как можно меньше, что было совершенно ему не свойственно. Он не пытался что-то изображать из себя и делать умный вид, был самим собой, вел себя естественно, пытаясь, прежде всего, понять своего собеседника.
«Меньше говоришь, больше можно услышать!»
Господин Рудольф предложил присутствующим здесь господам, ознакомиться с номером его еженедельной газеты «Мюнхенер беобахтер». На передовице можно было увидеть за его подписью целый курс его лекций по древней истории человечества.
– Немецкая культура – это остаток самой древней и могущественной культуры на земле. Немецкий язык несет в себе уникальный шифр, который оставили нам гиперборейцы. Сегодня нельзя замалчивать, что многие астрономические открытия немцам известны с незапамятных времен. Откуда? Все очень просто! Они достались нам вместе с нашим языком. Именно он был источником для создания рун. Мы, вместе с моими единомышленниками, докажем, что немецкая нация – единственная расовая структура, достойная наследия могущественных ариев.
После сеанса громкий голос этого господина вызывал бы раздражение, но все его слова лежали почти в той же плоскости, которую разделяли сами приятели, как военные немецкие агитаторы. Господин фон Зеботтендорф принадлежал к современной политической элите, которая хотела контролировать весь город. Коммунистическое движение Германии набирало силу, но в противовес ей возникли и другие реакционные силы.
– Кстати, господа, познакомьтесь. Это Карл Харрер. Он и есть редактор данной газеты. Надеюсь, что нам есть что обсудить?
Он кивнул на лежащий, на столе газетный номер «Мюнхенер беобахтер» («Мюнхенский обозреватель»). Они пожали друг другу руки. Редактор пригласил господ посетить его редакцию. Он не стал скрывать некоторые трудности своего дела. Штрафы по делам о клевете ведут его газету к банкротству.
– Обычно у нас помещают объявления. Пока мы остро нуждаемся в заказах. Но я не сомневаюсь, что смог бы взять некоторые ваши статьи, новые тексты для издания. Если вы, конечно, что-то напишете.
Такое предложение оказалось неожиданным. Ади пока не задумывался, что может написать что-то серьезное, и эта, высказанная другим человеком мысль, ему понравилась. Он еще не знал, что очень скоро выкупит эту газету. Тут вновь появилась хозяйка, и пригласила всех к столу. Фон Грехт с облегчением вздохнул, кажется, что только его желудок напряженно бурчал.
– Наконец-то! Черт возьми.
Стол представлял собой настоящую роскошь, которую могли позволить себе не все жители города. Прошел камердинер, пожилой слуга, который помог всем занять свои места. Оказывается, что к ужину тут отнеслись очень внимательно. Основные блюда заказали в ресторане приличной гостиницы, где, как сообщила всем мадам, самые лучшие повара в этом городе. Вина выбрали из домашнего погреба. Обслуживали мероприятие нанятые официанты. Сразу предложили наполнить бокалы. Тост в честь памятной даты покойного императора, вызвал легкую усмешку у всех. Все прекрасно понимали, что встреча очень далека от дел покойного императора. За столом было очень много незнакомых приятелям людей, но сегодня это их совершенно не тревожило. Во главе стола сидела хозяйка салона, она много говорила, следя за сменами блюд. Такой стол напоминал волшебство – блеск столового серебра, звон хрустальных бокалов. Белоснежные салфетки, накрахмаленная скатерть. Кажется, что такого не может быть, после нескольких лет военно-полевой жизни, все это воспринималось, как волшебная сказка. Фон Грехт уже проникся особыми чувствами к своей соседке, женщине с дорогими серьгами и жемчужными украшениями на шее. Он делал ей комплименты, словно нехотя налегая на содержимое своей тарелки. За его спиной исполнительный официант успевал регулярно подлить вино в его пустеющий бокал.
–Можно сказать, что смотрины прошли успешно.
Многозначительные взгляды двух пожилых джентльменов. Когда с блюдами было покончено, все, не торопясь, встали. Фон Грехт с сожалением оглядел стол. Мужчинам предложили сигары. Они прошли в курительную комнату. Ади никогда не курил, но прошел вместе с остальными. Официанты принялись убирать со стола. Итак, новичков в этот день было пятеро. Из них упор делали на двух человек с военной выправкой. Согласно рекомендациям женщины-медиума, один из них имел очень впечатляющие данные. Она с трудом смогла сообщить о своих видениях, но этого было достаточно, чтобы обратить внимание именно на них. Пожилой человек, который представился профессором, несколько минут посвятил рассказу о своей научной экспедиции. Потом вернулась хозяйка и сообщила, что имеет честь рекомендовать каждого из новичков для попытки стать членами их нового научного общества. Всем пятерым предложили также вступить в некий орден.
– Имелся некий испытательный срок. Впрочем, еще не поздно отказаться.
Для непосвящённых была сделана небольшая лекция. Выступал на этот раз невысокий пожилой человек, которого за глаза называли магистром. Его недлинный экспромт обладал таинственным налетом новизны для присутствующих. В общих словах он подвел черту нескольких тем, которые касались будущей программы их общества. В тот момент его речь никто серьезно не воспринимал, но, тем не менее, она почему-то всем запомнилась. Очевидно, что табак, который использовали курильщики, не был достаточно чистым от разного рода индийских примесей, была заметна среди присутствующих лиц некая рассеянность, хотелось расслабиться, сразу со всем согласиться. Даже молодой австриец, который никогда не курил, от этого табачного дыма уловил некую эйфорию. Остальные просто не могли оторвать взгляд от этого забавного и во всем приятного старика. Потом спросили, есть ли вопросы. Их ни у кого не оказалось, воодушевление захлестнуло всех еще раз, а потом открыли окно, и глоток свежего воздуха привел мысли на свои места, радость постепенно угасла, наступило тупое безразличие. Так Ади стал кандидатом в члены тайного общества, которое имело свои планы на политическое и экономическое будущее Германии. Собственно говоря, как новичок, он мог рассчитывать на некоторую поддержку, в том числе и финансовую. Следовало только посещать собрания, участвовать в ритуалах, в дебатах, и поддерживать планы общества.
