Все было буквально пропитанно этим. Различные идеи находились всегда рядом. Их выкрикивали ораторы на улицах. Печатали об этом в газетах. Их «лоббировали», потому что они казались выгодными. Националистические идеи, они со временем возникли во многих европейских странах, и даже нашли поддержку, как в Великобритании, так и в Соединенных штатах. Неслучайно несколько идеологов нового поколения быстро нашли общий язык.
«Народничество»
Осенняя погода. Интересная дискуссия произошла на одной мюнхенской улице около Кёнигсплаца. Там вели яростный спор два оратора от различных политических течений. Десяток человек их внимательно слушали. Когда коммунистически настроенный пожилой мужчина потребовал привести любые доводы, доказывающие правоту оппонента, тот рассмеялся, и буквально попросил поверить ему на слово, заявив следующее:
– Превыше всего я верю в свой успех, я верю в него безоговорочно. А вы сами понимаете, что находитесь в присутствии величайшего немца всех времен?
Такое высказывание могло вызвать сочувствие, смех или недоумение, но только не в тот день. Дело в том, что этот худощавый оратор пользовался весомым авторитетом среди бывших военных лиц, он им нравился. Особенно тем, что никогда не боялся огрести лишнего в драке. Ему было тридцать, но он выглядел моложе своих лет, напоминал стареющего мальчишку, у которого вдруг отросли волосы, но не исчезло это хрупкое невесомое состояние. Время для него было такое, что прежние ранения пока особенно его не беспокоили. Даже наркотики он принимал не регулярно. Все знали про его воинские заслуги. Еще он категорически не носил боевые кресты, полученные в годы войны. За исключением торжественных случаев, когда надевал свой военный мундир. После дальнейшей громкой словесной перепалки на уличной площади, возникла очередная потасовка. Люди вымещали свою повседневную злобу на посторонних. К ним уже стремились другие люди, которые не прочь сегодня помахать руками. Группировки враждовали не только по территориальному, но и по национальному признаку. Так, например, от остальных резко отличались те, кто принадлежал к району, прилегающему к железнодорожному вокзалу. Там всегда была временная работа, связанная с разгрузкой вагонов. Очень сильная трудовая организация была в доках. Если посмотреть, то им-то делить было нечего. Еще людей объединяло такое понятие, как «пивная партия». Но ее, как таковой еще не было, просто имелась привычка. Что делать? Ну, собираться в ближайшей пивной, где можно было послушать песни, и обсуждать все грядущие вопросы. Вспомните, что все праздники были связаны со сбором урожая и приготовлением пива. До сих пор Октоберфест на Терезином лугу собирает любителей жареной курицы, кренделей и свежего пива. Сторонники бывшей баварской республики никуда не делись. Вот поэтому коммунисты постоянно искали союзников, но их позиции сильно покачнулись после реакционных событий.
Итак, на Кёнигсплац завязалась обычная драка. Люди не стеснялись в крепких выражениях и ударах. Было очевидно, что драться тут умел каждый. Но благо, что упавших людей никогда не калечили, и редко били ногами в лицо. Вмешалась полиция, которая раньше только наблюдала за выступлением. В руках полицейских оказались длинные дубинки. Дебоширов растащили в разные стороны, некоторых забирали в крытую карету. Молодой оратор в светлой рубашке с засученными рукавами нервно смеялся, выкрикивал обидные ругательства в адрес своего оппонента, которому досталось больше. Кажется, что кто-то кинул в него камень и разбил ему лицо.
Именно тогда Руд, бывший военный, молодой ассистент одного мастистого преподавателя Мюнхенского университета, сошелся с этим энергичным агитатором. В котором, он отметил черты настоящего лидера нового поколения. Еще того интересовали идеи завоевания жизненного пространства, различные оккультно-мистические построения и гипотезы. Руд отметил, что многие выражения, сказанные его новым знакомым, имеют вполне логическое отображение тех идей, которые уже давно витают в воздухе.
В то время Ади еще числился офицером просвещения армии. Это был не просто его карьерный рост, тут впервые он определил свое будущее. Занятия на курсах дали ему шанс показать себя, как темпераментного оратора, способного привлечь чужое внимание. Он стал запоем изучать различную литературу.
Теперь, когда было определено будущее направление деятельности, Ади смог завести различные полезные знакомства. Через Гвидо фон Листа он познакомился с Матильдой Людендорф, которая была супругой бывшего начальника германского Генштаба. Но это не значит, что он был сразу представлен её мужу. Эрих Людендорф ждал новое назначение. То есть, он продолжал заниматься политикой, начал писать военные мемуары, и как всегда оставался ключевой фигурой в мировой истории. Пока Ади было достаточно появиться среди определенного круга людей, на втором плане. Это чуть позже он сблизится со старым боевым генералом, когда тот войдет в правление Немецкого союза борьбы. Заводы концерна «Круппа» должны были перейти на новые невоенные заказы, а это пока сильно ударило по планам промышленников. У них не было этих заказов, правительство не давало денег на решение глобальных проблем. Промышленность теряла квалифицированные кадры, отсутствие заказов, привело к застою. Стране следовало восстановить всё, что было разрушено войной, экономика остро нуждалась в инвестициях, которых попросту не было. Что бы там ни происходило, но реакционно настроенному правящему классу требовались решительные люди, которые сами что – то могли сделать. Все видели, что правительство Веймарской республики отягощено долгами, и само не в состоянии решить многие наболевшие вопросы. Поэтому поддержка националистов определенным слоем, который тогда назвали «народническим», велась постоянно. Тут не было никаких гарантий, все поставлялось в долг, в расчёте, что смена политического курса что – то принесла полезное. Если коммунисты оказались на виду, в свете произошедших ранее революционных событий, то их политические противники пока вообще никак себя не проявили. Возможно, что они просто собирались с силами.
Вечерние салоны были неистощимым источником для решения некоторых личных проблем. Ади перестал остро нуждаться в деньгах, его новые знакомые стали оплачивать некоторые его расходы. Так, он смог расплатиться за аренду одежды и обуви. Этот унизительный факт был им успешно забыт, потому что теперь он мог позволить себе многое. Впрочем, следует отметить, что в тот момент различные предметы роскоши его мало интересовали. Он стал вхож в некоторые светские круги, а это подразумевало, что следовало следить за своим гардеробом. Но перемен особых не наблюдалось. Его повседневная одежда была самой простой. Он мог носить обычный серый плащ, который висел на нем, как на вешалке. Правда, в шкафу появился новый китель без знаков отличия, который сразу пришелся ему по вкусу, на нем он всегда мог поместить свои боевые награды.
В тот вечер, когда их обоих выпустили из каталажки, Ади и Руд просидели допоздна в пивной, где обсуждали значение личности камрада Антона и созданной им новой Немецкой рабочей партии (DAP). Худощавый мужчина с лицом уставшего ребенка буквально склонился к своему собеседнику. Он допускал некоторые вольности, мог потрепать Руди за шею. Иногда бусинки пота проступали на его лице, но он, кажется, ничего этого не замечал. Он словно репетировал свою новую речь. Представляя себя на трибуне, но мысли сбивались с этой речью.
