Когда эта часть кошмара оборвалась, Лион открыл глаза, и увидел, как в мутное стекло окна пробивался яркий солнечный свет, и безмятежно шарил по полу. Его коллега сидел возле стены, опершись спиной, и дремал. Лион встал, оступился, и нарушил тем самым хрупкую тишину. Канец открыл глаза и сонно что-то произнес. Пора было двигаться дальше. Когда Лион вернулся в сарай, доктор уже стряхнул с себя пыль, поправил одежду, и был готов идти дальше.
– Я думаю, что на станции нам появляться не стоит. Но если пешком пересечь территорию двух крупных поселков, то можно выйти на другую железнодорожную ветку, где нас точно ждать никто не будет. Там можно будет купить билет и доехать до самой границы со Швейцарией. Наших документов будет достаточно, чтобы пересечь границу. В этой стране у меня есть старые знакомые. В конце войны я скрывался у них, думаю, что они нам помогут переждать некоторое время. Что касается багажа, то мы свяжемся с нашим человеком в деревне, он его перепрячет в более надежное место. Денег у меня мало, но этого хватит на два простых билета до нужного поселения. Мы всегда сможем позвонить, и нас сразу заберут.
На этом они и порешили. В старом заборе выдрали по одной длиной жерди. С такими посохами было легче идти. Когда вышли из сарая, то прикинули нужное направление, и спокойно, выбирая более глухие дороги, туда двинулись. Если им встречались местные крестьяне, они спокойно здоровались, спрашивали о положении ближайших жилых поселений. Их вид приводил в недоумение местных жителей, но мало ли по свету шляется разного народа. С ними охотно разговаривали, делились хлебом. Особенно их никто не расспрашивал, но мистер Канец запасся легендой, по которой выходило, что они приезжие краеведы, направляются в старинную деревенскую церковь, чтобы увидеть храм. Якобы это уже не первый на их пути объект для исследования. Потом он обмолвился, что им следует вернуться в гостиницу, назвал населенный пункт где-то по пути, чтобы не вызвать подозрения. Очередной житель показывал, куда им следует двигаться, прогулки пешком налегке вызывали меньше недоумения, когда оказывалось, что все вещи их ждут в гостинице.
Вечером они оказались на перроне. Билеты в кассе купил сам доктор, Лион терпеливо ждал его возле небольшого железнодорожного вокзала. Они успели тщательно отмыться возле одного крестьянского дома, где им предложили присоединиться к столу. Жандарм, который находился на перроне, не обращал на них особого внимания, они выглядели усталыми и счастливыми. Поезд подошел своевременно, небольшие вагончики с мягкими креслами стали для них надежным убежищем. Всю ночь он следовал в сторону швейцарской границы, утром они пересели в другой поезд.
Глава двадцать первая, в которой мы вспомним немецких ученых. Аудит. Генрих. Вольф
Аудит
193. . год. Мюнхен. Так получилось, что разгром некоторых «вредных» течений внутри «возленаучных» структур общества «Аненербе» очень сильно отразился на состоянии дел отдела оккультной защиты профессора Коне. Ему предложили закончить все свои работы и отчитаться за все потраченные его отделом суммы. Все было полной неожиданностью для всего отдела. Можно сказать, ударом. Но профессор обладал многими скрытыми возможностями, и если, часть его покровителей, вдруг отвернулась от него, то другие люди оказали ему в это время помощь и поддержку. Он трезво оценил обстановку и окончательно успокоился.
– Аудит? Нет ничего проще, пожалуйста.
Так и сделал. Аудит вел невзрачный педант, который хорошо знал свое дело. Он в течение двух недель тщательно проверял всю финансовую документацию и отчетность, потом принес несколько документов, по которым у него возникли отдельные вопросы. В этот день они договорились встретиться, по какой-то причине стенографистка опоздала, и ревизор прошел в здание один. Профессор Коне ждал его, все документы уничтожить не удалось, и такие «хвосты», которые попали в руки этого человека, в любом случае должны были всплыть. Оплата запчастей на изготовление нужной партии приборов состояла из двух частей. Официальной, и той, которую не удалось вовремя спрятать, спонсорской. В тот момент просто никто не думал, что в будущем могут возникнуть проблемы, профессор торопился и совершил оплату наличными. Теперь следовало убедить этого человека, что финансовый отчет данного отдела не имеет других источников, кроме признанных, официальных.
Кабинет представлял собой отдельный полузал огромной лаборатории, где профессор мог спокойно проводить часть времени. Тут было очень душно, поэтому гость сразу вспотел. Но почему-то общая вентиляция не работала, окна были заперты и зашторены, лишний свет был выключен, имелось только освещение возле стола. Господин ревизор сел на удобный венский стул, достал блокнот, карандаш и несколько документов. Его взгляд уперся в центр стола, там находился графин с питьевой водой. Артур учтиво предложил мужчине воды. Тот не отказался. Он сам налил себе из прозрачного графина в стакан. Чистых стаканов на подносе было три. Сделал глоток-другой, и приготовился задавать свои вопросы. Господин профессор сдержанно улыбнулся и предложил начать. Он отвечал на все вопросы с учтивостью, с легкими кивками, как бы заранее соглашаясь на все. Ни одного отрицания или противоречия. Незаметно мужчина ощутил, что этот человек, сидящий напротив него, обладает над ним некой властью, нет, не силой, а невероятным чувством заботы о нем, почти братской любви. Его лицо вдруг приблизилось, заполнило все имеющееся вокруг пространство, вопросы перестали быть актуальными, они стали бессмысленными. Это выглядело так.
– Вот копия документа на получение некоторой суммы денег из Центрального немецкого банка. Эту сумму никто из основных ваших партнеров вам не переводил. Вы получали ее, герр Коне?
– Да. Конечно, я получил ее.
– Вы не отрицаете, что ваш спонсор не указан вами во всех ваших документах?
– Да, действительно это так. Он не указан.
– Мне необходимо, чтобы вы посмотрели на следующий документ. Это копия квитанции иностранного банка, вы должно быть тоже получили эти деньги?
– Да. Конечно, и эти деньги тоже пришлось получить.
– Укажите название организации, которая перевела вам эти средства. Это, как я понимаю, валюта?
– Да, это валюта. Вы правы.
Пауза. Господину ревизору стоило много усилий вспомнить, что он хотел сделать, он посмотрел на бумагу, и перестроил свой вопрос.
– Если это валюта, то где документы, по которым вы ее перевели в марки?
– Да, повторяю, это валюта, но, боюсь, что такие документы не сохранились, возможно, что деньги получили наличными. Но это ведь не важно? Как вы сами думаете?
Господин аудитор уже сам сомневался, возможно, что это действительно неважно. Мысли его путались, он не мог заставить себя сосредоточиться, предметы перед глазами вдруг вздрогнули, и разбегались в разные стороны. Еще одна попытка взять себя в руки, но ничего не вышло, все поплыло перед его глазами. Он прикрыл веки, откинулся на стул, и отдался теплому успокаивающему чувству, которое вместе с шумом морского прибоя доносилось откуда-то издалека. Потом шум исчез, вновь возник образ собеседника. Теперь он слышал только спокойный голос профессора, тот что-то тихо объяснял, и это четко и правильным образом складывалось в нужную картину его следствия. Прежние вопросы стали неактуальными. Профессор спросил разрешения осмотреть все имеющиеся личные записи господина аудитора, и тот с удовольствием отдал ему папку из своего толстого портфеля, а потом был так признателен, что смог сам ответить на все его вопросы. Профессор Коне не суетился, внимательно прочел все записи, если ему что-то было непонятно, то он спрашивал своего гостя, а тот с радостью ему отвечал. Через некоторое время господин ревизор стал приходить в себя, когда он стряхнул усталость, то увидел напротив профессора, который уже не был таким значимым и заботливым. Нет, никакой страшной перемены не произошло, просто профессор что-то рассказывал о горах в Швейцарии, где он провел как-то целое лето. Потом он закончил свой рассказ, посмотрел на гостя. Тот согнал последние остатки тяжести из своего организма, посмотрел на свой блокнот и кипу банковских бумаг. Черт возьми, что тут происходит? Что он делает? Он тут же порвал уже ненужные для его следствия копии банковских документов, кинул их в корзину, встал, извинился, и покинул комнату. Больше у этого человека вопросов не было. Более того, когда он встретил возле здания стенографистку, то отсчитал эту женщину за опоздание, и немедленно отправил ее домой. Потом взял такси, вернулся на свое рабочее место, в свой кабинет. Там он внимательно просмотрел все документы по данному делу, и многое полетело в камин. Он выкинул большую часть компрометирующих документов и своих записей, но теперь это его мало волновало. Потом он сел за стол, и написал рапорт, с просьбой предоставить ему внеочередной отпуск за свой счет. Он просил всего два дня, чтобы уладить свои дела. Странно, но все сослуживцы данного департамента ничего особенного в его поведении не заметили. Именно через два дня его обнаружили со сломанной шеей в горном ущелье возле одной туристической тропы в Швейцарии. Он там был один. И что было странным, говорят, что от услуг проводника он категорически отказался. Следствие по делу пришлось приостановить, потому что документы, которые остались, не имели никаких компрометирующих доказательств. И после всего этого тот начальник, которого попросили проверить данный отдел, просто развел руками. Работа проделана очень долгая, а результат не был достигнут. Господин аудитор странным образом отстранился от своей цели. Это было необъяснимо, пришлось следствие на этом завершить.
