Сатемпо с краснокожими исчез мгновенно. А стрельцы вместе с разведчиками разбежались по кустам за валежником и хворостом. Вскоре заполыхал жаркий костёр, в котором канул несостоявшийся мститель вместе со своими талисманами и амулетами. Сожгли, на всякий случай, и всё индейское оружие. После чего вернулись в деревню.
– Олег, вы как про нападение узнали? – я сидел на резной скамеечке вождя и потягивал через тонкую соломину чай матэ. Олег сидел рядом на подушке, набитой травой, и тоже наслаждался приятным напитком. Нам никто не мешал, перед глазами не шнырял и из-за хижин не выглядывал. Даже малолетки на меня не пялились с детской непосредственностью. Что по возвращении сказал местным Сатемпо, я не знаю. Но почтение ко мне (или страх передо мной?) возросло многократно.
– Двое мальчишек, – выпустив соломину изо рта, произнёс эскудеро, – что утром с тобой ушли, прибежали. Стали орать, что тебя колдун убивает. Вот все и подхватились на выручку.
– Молодцы, пацаны. Надо будет их пригреть. Узнай их имена и живы ли их отцы. Потом доложишь. Нам из местных нужны верные люди, что служить будут не за страх, а за совесть. – Я втянул через соломинку чай и продолжил. – Задумка у меня есть интересная и для нас весьма выгодная. Ты знаешь, что за зелёные камни мне вождь на мыс присылал?
– Знаю, воевода. Смарагды это. Я по молодости у боярина Кошелева в Муроме холопом был. Тот на оклад иконы Божьей матери в церковь два таких камня пожертвовал. Причины этого поступка не знаю. Но когда боярин камни отцу Серафиму передавал, я был при этом, камни видел и слышал, как он их называл. Батюшка боярина за столь щедрый дар очень благодарил.
– А как у князя Северского оказался, если ты холоп боярский?
– Нет, я свободный человек. Когда царь Иван Васильевич отменил поместное войско, оружных холопов боярам выставлять стало не нужно. Кошелев меня на вольные хлеба и отпустил. Я с пищалью был обучен обращаться. Меня потому в стрельцы сразу и взяли. А как царю стал не нужен, к князю Северскому нанялся на два года за десять рублей серебром и княжий кошт.
– Это хорошо, что ты не закуп, а наймит. Только князь может обидеться, что я тебя без его ведома в дворяне возвёл. И потребовать вернуть деньги, на тебя потраченные. Но это моя вина, что ты договор найма не выполнил. Ты мне нужнее. Потому неустойку заплачу я.
– Спасибо, воевода! Отработаю. Я тебе и так уже по гроб жизни обязан. Ты мне и семье моей дал возможность лучшей жизни.
– Так ты женат и дети есть?
– Да. Жену Марфой звать, детишек трое, погодки все: Андрейка, Маруся и Иван, старший. Ему десять лет зимой исполнилось.
– Как думаешь с семьёй поступить? Сюда везти или возвращаться на Русь будешь?
– Сюда везти. На Руси я простым мужиком так и останусь, даже не стрельцом. А здесь я – дворянин, почти боярин, тебе благодаря.
– А согласится Марфа твоя ехать за море, на край земли?
– Согласится и поедет, потому что любим мы друг друга сильно, но живём бедно. Это в Москве стрелец получает 4 рубля в год, а в остальных городах всего два. Правда, землицы немного я по царскому указу получил и ремеслом мог заниматься или лавку на торгу открыть. Но царь Фёдор Иоаннович войско сократил, и остался я без жалованья и без земли. Потому и пошёл за князем. Деньги, от него полученные, семье оставил. Года на три хватить должно, жена у меня бережливая.
– Насчёт переселения решение правильное. Только сам знаешь, путь не близкий и опасный. Да и Марфе твоей одной с детьми среди чужих людей добираться трудно будет. Попутчики нужны, и хорошо бы это родственники были. Скоро князь корабль на Русь пошлёт. Мастеров, крестьян да воинов будет приглашать сюда переселиться. Земли-то много, бери, сколько поднять сил хватит, а пахать да сеять некому. Здесь по два урожая снимать можно! Поплывёт боярин Жилин, Пётр Фомич, на бригантине нашей. Вот ты письмецо с ним и отправь жене. Отпиши, что да как, денег передай с боярином прилично, князь тебе выдаст на такое дело из твоей доли добычи с найденного галеона и с пиратов. Да посоветуй родственникам письмо показать, пусть позавидуют. Глядишь, и будут у неё попутчики.
– А ведь верно! Я перед отъездом домишко в деревне купил. Там всё же легче прожить, огород да коровёнка с курами. И родственники рядом. Случись что – помогут. Парни молодые есть, племяши да братья. Отпишу, обязательно! А пока они сюда доберутся, дом, думаю, уже поставлю. Да и землицей князь не обидит!
– Вот именно. Землю все получат. Только посоветуй парням своим, чтобы не одни приезжали, а сразу с жёнами. Тут, сам видишь, с женщинами напряжёнка. Но это, эскудеро Олег, дело будущего. Я с тобой хочу поговорить о настоящем. Человек мне нужен верный, смелый и самостоятельный, способный дело тайное и прибыльное в этих местах диких сделать. В том ручье, где мы сегодня были, нашёл я богатство немереное. Индейцы не знают о нём, даже не догадываются, что у них под ногами лежит. Для них это просто зелёные камушки, с которыми дети играют. А для нас – изумруды-смарагды, больших денег стоящие. Вот, смотри, – я вынул из поясной сумки горсть найденных сегодня камней, выбрал один, величиной с ноготь мизинца. – За один вот такой камень можно купить дом с хозяйством. А вот за такой, – я показал камень, больше предыдущего раза в четыре, – усадьбу с землёй чатей двадцать, скотиной и парой лошадей.
Олег удивлённо смотрел на камни. Потом перевёл взгляд на меня и спросил вдруг охрипшим голосом:
– И много, говоришь, в том ручье камней таких?
– Да, много. А ещё больше в скалах, что вокруг ручья. Вот, смотри, – я вытащил из-под скамейки кусок сланцевой породы, что выломал из скалы, и показал Олегу вкраплённые в неё изумруды. Тот взял породу в руки и долго рассматривал невзрачные камешки. Потом положил её на циновку у моих ног и спросил:
– Что делать надо, воевода?
– Надо организовать добычу камней с сохранением тайны их стоимости от местных аборигенов. И не болтать о камнях ни с кем, особенно с испанцами. Остальным стрельцам знать об этой находке тоже не обязательно. Кроме тех четверых, что я выберу тебе в помощники. Каждый участник этого похода получит вознаграждение. Серебром. Ты же и те люди, что вместе с тобой будут здесь камни добывать, получат долю добытого и смогут её у князя на серебро поменять. И стать богачами. Вам пятерым я кладу десять процентов. Из них тебе – четыре. Нравится такое моё предложение?
Олег вдруг рухнул передо мной на колени. Размашисто перекрестился и дрожащим голосом произнёс:
– Отец родной, благодетель! Век за тебя Богу молиться буду и детям накажу! Всё сделаю, как скажешь!
– Олег! Поднимись с колен, сядь и слушай дальше. Сегодня я выберу людей. Закажу местным лотки для промывания песка и остальное, что необходимо для работы. Завтра, думаю, инструмент будет готов, а послезавтра мы возьмём пленных и отведём на ручей. Там я покажу, как они должны будут искать зелёные камни. Для всех индейцев объяснением нашего интереса к этим камням будет служить то, что наши дети там, за солёной водой, тоже очень любят играть в камушки, а у нас их очень мало. А детей много. А ещё лучше просто сказать, что я, Великий Морпех Воевода это делать приказал. И всё!
