Мысль эта была столь ужасна, что, будь ее воля, Настя выбежала бы на мороз в одной рубашонке, лишь бы не оставаться в спальне, где она ощущала себя очень уязвимой и беззащитной. Но, прежде чем начать действовать, нужно было дождаться, пока все вокруг уснут.
Наконец спальня погрузилась в полную тишину. Слышалось только размеренное сопение девочек. Настя осторожно встала с кровати и замерла, прислушиваясь к звукам. Вокруг было тихо. Напоследок она бросила взгляд на Валю Химич, завернувшуюся в одеяло, как бабочка в кокон, и подошла к шкафчикам. Стараясь не издавать ни звука, Настя достала оттуда свою одежду. Одеваясь, она останавливалась каждую секунду, чтобы послушать, нет ли шагов за дверью. Если проснется кто-то из девочек, то все, что нужно, – это замереть на время, ведь они ее не увидят. А вот если в комнату войдет убийца, то ей уже не спастись.
Наконец, справившись, Настя выбралась из спальни, спустилась вниз и выглянула из-за угла. В вестибюле сидели два новых охранника из фирмы этой задаваки Мягковой. Настя помнила, что дядя Андрей называл их забавными кличками Бим и Бом, но они даже тогда не казались ей смешными. А сейчас и вовсе внушали только страх. Надсмотрщики проклятые!
В пустом коридоре эхо гулко разносило звуки. Настя слышала, как один из охранников говорил в мобильный телефон, прижатый к уху:
– Да, Ангелина Эдуардовна, понял… забрать хитрую малявку, когда все уснут… Там на кроватях таблички висят… Карташова, не перепутаем… Не пикнет, не беспокойтесь… На воротах Бубнов дежурит, так что осложнений не возникнет.
Разум отказывался верить в это, но Настя понимала, что речь идет именно о ней. Это ее хотят выкрасть. Зачем? Ну конечно же, не для того, чтобы накормить пирожными-морожеными.
Сердце Насти учащенно забилось в маленькой груди, но это ничем не могло ей помочь. Девочка почувствовала, как в ее животе разрастается темная воронка, сквозь которую засасывается космический холод. Колени стали совсем слабыми, руки безвольно повисли вдоль тела. От страха Настя не могла даже шаг сделать, не то что думать о побеге. Ей внезапно захотелось показаться на глаза этим двоим, Биму и Бому, чтобы закончить ожидание и больше не бояться, что ее могут поймать.
Вдруг Насте снова вспомнилась Клара Карповна, лежащая на полу в луже собственной крови. Это словно разбудило ее от кошмарного сна. Настя услышала голоса охранников, переговаривавшихся между собой.
– Пусть заснут покрепче, тогда пойдем, – сказал Бим.
– Я сам пойду, а ты снаружи постоишь, – ответил Бом.
– А если она шум поднимет?
– О-о-о-о, – усмехнулся Бом. – Поверь, с какой-то малявкой я справлюсь. У нее же косточки хрупкие, как у воробушка. Крак! – Он изобразил звук ломающихся костей.
Настя не стала слушать, что отвечает ему Бим. Справившись со слабостью в ногах, она, скользя тенью по стене, направилась в туалет. Там было окно – ее единственный шанс обойти этих двух амбалов и выбраться наружу.
Пробравшись в туалет, Настя прислушалась: охранники не издавали тревожных, предостерегающих возгласов, значит, ей удалось пройти незамеченной. Подоконник находился слишком высоко, поэтому Настя подвинула к окну металлическую урну с крышкой. Взгромоздившись на нее, она перебралась на подоконник. Но случайно толкнула ногой урну, с грохотом опрокинув ее на пол. Зажмурившись от шума и страха, маленькая беглянка замерла. Она прислушалась к голосам охранников: они затихли. Насте казалось, что вот-вот сюда войдет Бим или Бом, но никто не шел. Выдохнув с облегчением, она распахнула окно, затянутое москитной сеткой. Непослушными от волнения пальцами Настя долго подковыривала и раскачивала сетку, пока наконец не удалось снять ее и осторожно отставить в сторону. Холодный ветер ворвался в туалет. Настя свесила ноги с подоконника на улицу и прыгнула.
Она не успела понять, что произошло, как оказалась в руках у Бима.
Зажав ей рот ладонью, пахнущей чем-то неприятным, он прошипел:
– Ты нам очень помогла, маленькая сучка. Даже не пришлось напрягаться. Спасибо.
Обезумев от страха, Настя пыталась колотить Любимова ножками в сапогах. Но он так крепко обхватил ее своими лапищами, что она даже шевельнуться не могла. Понимая, что это ее последний шанс, она что есть мочи закричала в ладонь, зажимавшую ей рот.
Правда, Настя не надеялась, что кто-то услышит ее сдавленный крик о помощи.
Но оказалось, что такие люди есть.
В то время, когда Настя выбиралась из спальни, Лунев и Алена перелезали через чугунную ограду детского дома. В зимней одежде это было нелегко, к тому же Алена не являлась чемпионкой по преодолению препятствий. Посадив ее на плечи, Лунев вплотную приблизился к забору.
– Давай же, – прошептал он. – Хватайся руками и подтягивайся.
– Легко сказать! – раздраженно прошипела Алена в ответ. – Во-первых, я женщина, во-вторых, в дубленке.
– Смелее, женщина в дубленке!.. и на каблуках с набойками!
Схватившись руками за чугунные наконечники, Алена безуспешно пыталась поставить между ними ногу, которая все время соскальзывала на спину Лунева.
– А поосторожней можно? – Он подскочил, когда ее нога в очередной раз ударила его по плечу. – Ты мне хребет сломаешь!
Рассерженно засопев, Алена сделала отчаянное усилие и наконец взгромоздилась на забор. Лунев вздохнул с облегчением и подтянулся на руках вслед за подругой.
– Чего сидишь, как воробей? – Он приземлился в мягкий сугроб. – Здесь невысоко, прыгай.
– Я боюсь, – смущенно произнесла Алена.
– Ладно. – Лунев встал под забором, разведя руки, чтобы поймать подругу. – Давай, прыгай.
Немного поколебавшись, она повалилась вниз. Лунев подхватил ее на лету и осторожно поставил на снег. Он не сразу разжал крепкие объятия, а она не сопротивлялась. В это мгновение между ними как будто что-то вспыхнуло, но для поцелуя было совсем неподходящее время.
– Окно в туалете всегда открыто на проветривание, – сказал Лунев, отступив от Алены. – Полезем через него.
– Значит, нам туда. – Алена махнула рукой, указав направление. – Вдоль деревьев. В тени нас точно никто не увидит.
Стараясь осторожно ступать на скрипящий под ногами снег, они двинулись к нужному окну.
– Там кто-то есть. – Остановившись, Лунев стал вглядываться в темноту. – Подожди. Слышишь шум?
– Кажется, это охранники Мягковой, – прошептала Алена, глядя в сторону, откуда доносились звуки. – Только кто это с ними?
– Это девочка! – Лунев осторожно двинулся вперед, стараясь рассмотреть, что там происходит. – Это Настя!
– Что они с ней делают? – Алена следовала за Луневым, ускорившим шаг. – Господи, у нее руки связаны! Они ее похищают.
Не говоря больше ни слова, Лунев бросился к Абросимову и Любимову, которые тащили к своему джипу брыкающуюся Настю с заклеенным ртом. Вытащив на бегу травматический пистолет, он выстрелил Любимову прямо в лицо. Тот упал, выпустив девочку из рук, и протяжно застонал, держась то ли за нос, то ли за щеку. Его руки мгновенно стали красными и заблестели, как будто были в эластичных хозяйственных перчатках.
