— Это не его дело. У Ясукаты нет права вмешиваться в дуэль чести. Но теперь Асано мои враги. О свадьбе не может быть речи.
Вот почему он не женится. Он собирался взять невесту из рода Асано, а из-за Мии это невозможно…
Мия почувствовала облегчение и радость при этом известии. И тут же устыдилась недостойного чувства.
Ей не хотелось говорить об этой женщине. Но она зачем-то спросила:
— Она красивая… ваша невеста?
— Моя бывшая невеста, — поправил Акио. — Да, красивая.
— Очень?
— Очень.
В груди что-то сжалось, стало трудно дышать. Мия уставилась себе под ноги.
Вот так! Не задавай вопросов, ответов на которые ты не хочешь слышать. Зачем Мии вообще знать о других женщинах Акио Такухати. Понятно, что он взрослый, опытный мужчина. И Мия у него не первая. И никогда не будет единственной…
Так принято. Наложница хранит верность своему господину, а не наоборот. Наложница не вправе требовать любви, достаточно того, чтобы господин заботился о ней.
Нет, Мия не станет больше спрашивать! Ей не нужно ответов…
— Вы любите ее? — выдавила девушка дрожащим голосом, нарушив только что данное себе обещание.
— Нет. Это был политический союз, Мия. Даймё не женятся по любви.
Ее облегченный вздох был таким громким, что Акио услышал и рассмеялся.
— Ты ревнуешь, лучшая ученица? — с подначкой спросил он, обнимая девушку за плечи.
— И вовсе я не… — возмущенно забормотала она, тщетно пробуя вырваться из его объятий. А потом поймала взгляд и затихла.
Он смотрел на Мию все с той же снисходительной улыбкой, совершенно не похожей на обычную свойственную ему высокомерную и отстраненную гримасу. Смотрел так, будто понимал лучше самой Мии, что сейчас происходит с девушкой.
Мия засмущалась под этим взглядом, затем рассердилась, но рассердилась не по-настоящему. За этим чувством как будто пряталось совсем другое.
Указательный палец медленно очертил контур ее губ.
— Я видел ее один раз в жизни. Красивых женщин много, Мия…
Она замерла, не зная, как понимать эти слова. Красивых женщин много, ты всего лишь одна из них, Мия? Или он хотел сказать что-то другое?
— Как ты оказалась на корабле?
— Я сбежала в Самхан.
Его глаза потемнели.
— От меня?
— От вас. И просто… Я не хочу быть гейшей. Это… грязно.
Мия почувствовала, как напряглись удерживающие ее руки.
— Тогда почему ты отказалась стать моей?
Дрожащим голосом, сбиваясь и путаясь, Мия рассказала о словах Асуки. О собственной доверчивости, переходящей в глупость, она говорила жестко, не пытаясь оправдаться.
— И ты поверила? — подытожил Акио ее рассказ.
Девушка всхлипнула, прижалась крепче и спрятала лицо у него на груди.
— Я кажусь тебе таким монстром, Мия?
— Да. То есть нет, сейчас уже не кажетесь, но раньше… Вы же связывали меня… тогда, в школе.
— Я не делал тебе больно, — резко ответил Акио.
Мия не удержалась и все-таки расплакалась. Ей было горько и стыдно.
Как просто могло бы все быть, если бы Мия тогда не поверила Асуке.
— Простите, — прошептала она. — Пожалуйста, простите меня! Я не хотела…
— Прощаю. Ну все, все, не реви.
Девушка прижалась к нему и заплакала еще горше. Акио устало вздохнул:
— Хватит, Мия. Я не люблю женских слез. Асука, значит. Она за это заплатит, обещаю.
Слезы высохли мгновенно. Мия отстранилась и с подозрением посмотрела на мужчину:
— Что вы хотите сделать?
Он улыбнулся, на этот раз неприятно и жестко:
— Эта девка полгода из кожи вон лезла, чтобы стать моей наложницей. Я ее выкуплю, а потом отдам в самый дешевый бордель Идогамы.
Мия содрогнулась от ужаса. У нее не было никаких теплых чувств к Асуке, но план мести Акио показался девушке просто чудовищным.
Еще мгновение назад рядом с этим мужчиной она чувствовала себя защищенной, а теперь снова стало страшно.
— Вы не сделаете этого, — прошептала она.
— Сделаю. И не спорь со мной, Мия.
— Нет!
— Ты слишком добрая девочка, я уже говорил тебе это. Подлость нельзя прощать…
— Вас я простила, — тихо сказала Мия.
Он осекся, а потом сердито сузил глаза:
— Считаешь, это одно и то же?
— Нет, — Мия бестрепетно выдержала его гневный взгляд, — я считаю, что если вы так поступите, то станете монстром. Таким, как говорила Асука. Понимаете?
Мужчина не спешил возражать, и это придало ей уверенности. Она порывисто схватила его за руку и заговорила все быстрее и увлеченнее:
— Отказаться от мести — не значит простить! Я поверила Асуке, поэтому виновата не меньше нее. Забудьте об этой женщине, и вы накажете ее уже этим. Жизнь гейши и так безрадостна и полна унижений. Отдаваться каждую ночь любому, кто заплатит, и делать вид, что сама хочешь этого, — гадко.
Он медленно покачал головой.
— Ты судишь по себе, Мия. Я видел достаточно шлюх. Для них нет в этом унижения. Ты — другая. — Он потянул ее за руку. — Пойдем.
Что-то подсказало девушке: не следует настаивать дальше. На Акио Такухати нельзя давить. Его надо уговаривать, убеждать — ласково и осторожно.
Она пообещала себе, что вернется к этому разговору позже.
Глава 9
НАЕДИНЕ
Чем ближе они подходили к воротам, тем более смущенной и возбужденной чувствовала себя Мия. Акио продолжал смотреть на нее так, словно хотел съесть, и от его взгляда по коже бегали щекотные мурашки.
Девушка представляла, что он сделает с ней совсем скоро, когда они останутся наедине. От этих мыслей слабели ноги, а в животе появлялась приятная тяжесть.
Но у главного входа в Инуваси-дзё Акио со срочным вопросом перехватил начальник стражи. За его спиной маячил советник по налогам, глава купеческой гильдии и гильдии ткачей, и у каждого было дело, не терпящее отлагательств.
Чтобы не мешать мужчинам, Мия отошла в сторону. Начальник стражи держал в руках свитки и с жаром доказывал что-то. Акио слушал его речь со скептической гримасой. В присутствии других людей он неуловимо изменился. Сейчас во дворе замка стоял Ледяной Беркут с Эссо — жесткий и требовательный даймё.
Девушка почувствовала, как возбуждение уступает место разочарованию. Она ощутила себя ребенком, которому пообещали подарок и обманули.
