Но разве вышивка и сплетни помогут его спасти?
Странное место — двор Тэруко Ясуката. Как будто кто-то нанял неопытных, но старательных актеров, чтобы играли, изображая придворную жизнь. Они и играют в меру своих представлений о том, какими должны быть придворные дамы. Иногда получается убедительно, иногда не очень. А самой принцессе и вовсе нет дела до актеров. Кажется, дай ей волю, отошлет всех, кроме Хитоми.
Жизнь фрейлины во многом похожа на жизнь гейши. Днем — посиделки с подругами, сплетни. Женские разборки, обиды на пустом месте, маленькие альянсы, «дружба против» других придворных дам. Вечером — пышные празднества, флирт с мужчинами.
Принцесса Тэруко к полуденным посиделкам не выходила. Мия себе такого позволить не могла.
Она даже не могла позволить себе провести это время с пользой. В первый день, когда Мия достала прихваченный из библиотеки дворца свиток с нудным географическим описанием южных провинций, ее закидали насмешками и вопросами.
Больше девушка не решалась привлекать к себе внимание.
— Помоги мне, пожалуйста! — Негромкий голосок Хитоми, обращенный к одной из фрейлин, вырвал Мию из тягостных раздумий.
Младшая сестра Акио замерла с бритвой над шелковым полотнищем. Ей нужно было обрезать ткань по краю — там, где нитки растрепались, образовав некрасивую бахрому. Но сделать это ровно в одиночку невозможно.
— Не могу, — фыркнула девица. — Разве ты не видишь, что я занята?
И кивнула на выложенные перед ней фишки маджонга, в который играли она и еще три девушки, ее ближайшие подруги.
— Я помогу! — встрепенулась Мия, чем заслужила неприязненный взгляд со стороны всей четверки.
Остальные фрейлины недолюбливали Хитоми. Было тому виной сомнительное происхождение самой северянки или ее слишком мягкий характер? Или особое расположение принцессы?
На лице Хитоми вспыхнула радостная улыбка, она протянула Мии кусок полотна.
— Держи за края и натягивай. Я обрежу.
Вдвоем они благополучно управились с неровным краем.
— Может, тебе еще чем-нибудь помочь? — спросила Мия.
Хитоми улыбнулась, показав ямочки на щечках:
— Буду очень благодарна, Миако-сан.
Мия ощутила, как тонкая, еле заметная ниточка взаимной симпатии, протянувшаяся между ней и Хитоми, чуть окрепла. Уже ради одного этого стоило прийти сегодня в общий зал.
Какая милая у Акио сестра. Такая добрая, искренняя. Неудивительно, что он так любит свою Хитоми. Мия тоже уже готова полюбить ее всем сердцем…
Они как раз расстилали второе полотно, когда прошелестела дверь. В комнату заглянула служанка.
— Принцесса вызывает Хитоми Такухати.
Мия, закусив губу, проводила взглядом девушку. Это повторялось из раза в раз. Стоило ей заговорить с сестрой Акио, как ту подзывала к себе Тэруко. Отвлекала каким-нибудь поручением или задавала вопрос. Принцесса словно не желала, чтобы у Хитоми появились другие подруги.
Или она ревновала именно к Мии?
Девушка снова вернулась к своим невеселым мыслям.
Нужно что-то придумать, как-то отвлечь принцессу, чтобы обыскать ее покои. В одиночку тут не справиться, нужен напарник. Такеши Кудо клятвенно обещал внедрить связного, у которого будет доступ к женским покоям. И где этот связной?
— Не тут ли прячутся наши девицы? — загудел веселый мужской голос за стенкой.
Дверь распахнулась, и в комнату вкатился низенький округлый мужчина. На носу мужчины красовались очки в толстой оправе, придававшие ему неуловимое сходство с лемуром лори. На плечи была накинута куртка-хаори, которую явно шили на куда более рослого человека, отчего полы ее почти подметали пол. Из-под хаори виднелись роскошные хакама в канареечно-желтую, алую и бирюзовую полоску. От этого великолепия у Мии зарябило в глазах.
— Вот они где, красавицы! — Мужчина приосанился, огладил голову и подмигнул Мии. — Ну, будем знакомы.
— Танака-сан — новый лекарь принцессы и ее фрейлин, — пояснила госпожа Мадока Хига, вошедшая за мужчиной.
— Повелитель клистиров и гроза чирьев, — встрял лекарь.
Недоумение на лицах девушек сменилось понимающими улыбками и смешками.
— А сейчас, красавицы, я побеседую с каждой из вас наедине. Расскажете мне про свои болячки.
На исходе второго дня конвой остановился на окраине небольшого городка. На ночь заключенных завели в барак — длинный и узкий, похожий на бывший хлев. Арестанты не роптали, прошлую ночь им и вовсе пришлось провести под открытым небом, а так хоть какая крыша над головой.
Будущие каторжане уже частично спали, когда в барак вошли двое конвоиров. Они прошлись над цепочкой скованных людей, рассматривая их при свете фонарей, и остановились напротив Нобу.
Юноша обмер. Неужели подмену обнаружили? Сейчас его раскуют и отправят обратно в Тэйдо, в яму. И единственным шансом на побег остается убить стражника, потому что в яму Нобу не вернется.
Его расковали, но в Тэйдо не отправили.
— Мать тебя выкупила, подлеца, — сплюнул на пол начальник конвоя. — Золотой заплатила. Ноги ей целуй.
И пихнул ничего не понимающего Нобу в сторону полной женщины в застиранной синей одежде с рисунком в мелкий цветочек.
— Сыноче-э-эк, — заголосила женщина. — Харуки-и-и, кровиночка моя!
Опешивший Нобу пытался что-то возразить, но был немедля втиснут лицом меж двух необъятных полушарий. Внешне рыхлая и неповоротливая незнакомка сжала его в воистину богатырских объятиях так, что ребра затрещали. Почти задыхаясь в стальной хватке ее ручищ, Нобу слышал, как она нараспев благодарит господ самураев, делится подробностями сбора выкупа и радуется, что успела в последний момент.
Господа самураи вежливо поддакивали и зевали.
Наконец Нобу позволено было оторваться от роскошного бюста незнакомки. Женщина схватила полупридушенного, недоумевающего юношу за шиворот и потащила за собой в ночную тьму, громко божась устроить «беспутному сыночку» изрядную трепку.
К тому моменту, как Нобу достаточно пришел в себя, чтобы оказать сопротивление или поднять крик, они уже отошли от барака на изрядное расстояние.
— Стойте! — выкрикнул юноша, вырываясь из объятий страшной женщины. — Вы кто? Зачем вы меня выкупили?!
Женщина обернулась. Глуповатая добродушная маска сползла с ее лица, взгляд стал собранным и цепким, и Нобу почувствовал, как по коже поползли жутковатые мурашки. Сразу вспомнились детские сказки о горных ведьмах или Снежной женщине.
— Я — твое спасение, мальчик, — тихо, но очень четко ответила незнакомка. — Так что шевели ногами, и побыстрее.
— Я никуда не пойду с вами, пока вы мне все не расскажете.
Женщина тяжело вздохнула, отчего ткань на ее необъятной груди угрожающе натянулась и затрещала.
