– Типа, прокачаться или сдохнуть?
– Это уж как получится, – вздохнул Рудик. – Задолбало ходить недомерком. Не жизнь, а…
Внезапно на плече мертвого пулеметчика ожила рация. Захрипела, давясь помехами, которых в аномальной Зоне больше, чем где бы то ни было – и вдруг неожиданно чистым голосом выдала:
– Внимание всем! Говорит лидер группировки «Борг». Только что к нам поступила информация, что Снайпер ликвидировал отряд наших Охотников, зачищающих Зону от чудовищных мутантов иного мира, а также уничтожил нашу диверсионно-разведывательную группу, состоящую из трех боевых «четверок». Исходя из чего группировка «Борг» поднимает цену за голову мертвого Снайпера до трехсот тысяч «деревянных». Цена за живого – пятьсот тысяч. Со своей стороны гарантирую удачливому охотнику стопроцентную оплату, а также при необходимости безопасную и совершенно бесплатную эвакуацию за кордон вместе с деньгами…
Рация вновь захрипела – и отрубилась.
– Ишь ты, – задумчиво произнес я. – Расту прям не по дням, а по часам.
– Это про тебя что ли? – поинтересовался Рудик.
– Ага.
– А что за «деревянные» они обещали за твою голову?
– Деньги у нас в Зоне так называются.
– Они из дерева? – вылупил спир и без того большие глаза.
– Нет, бумажные.
– Бред какой-то, – скривился Рудик. – Кому нужна эта бумага? Деньги должны быть из золота, на крайний случай – из серебра. А бумага хоть и редкий трофей, но толку от него никакого – разве что на подтирку сгодится. И то по мне экологичнее лопухом: со старой бумаги шрифт сползает и потом задница зудит. Помню нашел я одну книгу…
– Хорош! – рыкнул я через плечо, потроша рюкзак убитого пулеметчика. Не был бы занят, за такое мог спиру и в ухо треснуть. – Не для этого книги, заруби себе на носу!
– Ну, они тоже разными бывают, – пожал плечами Рудик. – Некоторые только на подтирку и годятся.
– Дурак, – в сердцах бросил я. – Не бывает плохих книг, понял? То, что не нравится тебе, вполне может понравиться другим. И всё, давай на этом закончим, а то выведешь и за последствия я не ручаюсь.
– Понял, понял, – пробормотал Рудик. – Съезжаю с темы.
И отправился ковыряться в другом трофейном рюкзаке.
За десять минут я изрядно пополнил боекомплект, а спир помимо пистолета обзавелся еще одним ножом, увидев который я даже слегка присвистнул от зависти.
Рудик трепетно сжимал в лапах шестидюймовый складной американский стилет. В смысле, клинок у этого ножа был длиной в пятнадцать сантиметров. Плюс рукоять восемнадцать. Эдакий карманный двуручный меч, разработанный на фабрике одного толстого ножедела. Недолюбливаю я американцев за то, что они постоянно лезут со своей выгодной только им вооруженной демократией туда, куда их не просят. Но конкретно этого толстяка уважаю. В том числе – за эту «шестерку», которую любой нормальный мужик, взяв однажды в руки, уже никогда из них не выпустит.
И судя по тому, как трясся от восторга и облизывался Рудик, был он реально самым что ни на есть настоящим мужиком.
– И на фига тебе это складное копье? – ревниво поинтересовался я. – Что ты им делать собрался с твоим-то ростом?
– Тебе не отдам, и не мечтай! – окрысился спир, почуяв, что я готов покуситься на его трофей. – У тебя вон «Бритва» есть.
– Не путай боевой нож с EDC.
– С чем???
– От английского «every day carry», нож для повседневного ношения. Боевой нож – это узкоспециализированное оружие, а твое пырялово как раз…
– Ты мне зубы не заговаривай, – оборвал меня спир, после общения с Коляном и Шерстяным ставший заметно наглее. – Нож не отдам. Точка. Самому нужен. Если хочешь, могу «Кобру» подарить.
– Ладно, не надо ничего, – вздохнул я. – Твои трофеи, ты и владей на здоровье.
– Это точно, – расплылся в улыбке спир, и даже от избытка чувств лизнул клинок «шестерки». На полированной стали расплылось пятно желтоватой слюны.
– Ядом своим нож решил смазать? – усмехнулся я.
– Откуда про яд знаешь? – насторожился Рудик.
– Да так, прикололся просто. А что, ты у нас еще и реально ядовитый?
– Да не, фигня, – вздохнул спир. – Разве ж это яд, который действует при температуре от плюс семидесяти градусов? Только в бане вражью силу травить, и то не факт, что подействует. В общем, считай, что обычные слюни.
– Ну слюни и слюни, – сказал я. – Главное смотри, чтоб от них нож не заржавел. В общем ладно, поговорили – и будет. А теперь нам пора отсюда ноги делать. Причем мне в ту сторону, а тебе – в противоположную.
– Это с какой такой радости мне в противоположную? – довольно агрессивно осведомился спир. – Нож не отдал, так теперь ты меня за это прогнать решил?
– Не в ноже дело, – миролюбиво ответил я, словно уговаривая капризного ребенка. – Просто ты сам слышал – за мою голову объявлена охренеть какая награда. Было б у меня их две, как у некоторых моих знакомых, всерьез задумался бы чтоб одну продать. Но поскольку голова у меня одна-единственная, и охота за ней сейчас начнется втрое более интенсивная, чем была, то лучше тебе держаться от меня подальше.
– Ты это, полегче, – насупился Рудик. – Я ж такое могу за оскорбление принять. Ты типа в натуре считаешь, что я могу кореша бросить, которому аж два раза жизнь задолжал из-за того, что рядом с ним опасно? Так мне ж оно на руку, что опасно, быстрее Долг Жизни отдам. В смысле, два долга.
– «Кореш, в натуре», – вздохнул я. – Чувствуются последствия общения с Коляном и Шерстяным. Ладно, оставайся, если своя жизнь недорога.
– О, другой разговор! – расплылся в улыбке спир, показав два ряда мелких и острых зубов. – И куда мы пойдем?
Я достал КПК, в котором была загружена карта Зоны.
– Отсюда оптимально через Новоселки и Иловницу прямо до Дитяток. Я те места хорошо знаю. Перелезем через кордон и двинем до Киева. Оттуда, думаю, через Чернигов доберемся до Гомеля, а из Беларуси всяко проще в Россию попасть.
– В Москву? – с придыханием спросил Рудик.
– Может, и в Москву, – хмыкнул я.
Память услужливо подсунула ворох старых воспоминаний… которые я немедленно отмел в сторону. Воспоминания – прекрасная штука, которой лучше предаваться, когда ты в безопасности. То есть, не сейчас.
Покончив с трофеями, я еще раз сверил направление с картой и сказал:
– Ладно, потопали. К вечеру дойдем до Новоселок, если всё в порядке будет, там и заночуем. Слышал я, что эта деревня самое спокойное место в Зоне, где ничего не происходит.
– Аномалия что ль? – прищурился Рудик. – Чтоб на зараженных землях да ничего не происходило? Не бывает такого.
– Вот и проверим, – сказал я.
