— Высадка десанта прошла успешно, — прозвучал в моей голове его голос.
— Ладно, — я весело похлопала Вадима по плечу, — расслабься, я уже ухожу.
Паладин малость завис.
— А ты чего вообще приходила? — обомлел он.
— В гости к тебе. Дай, думаю, навещу по старой дружбе. — Я с деланым расстройством вздохнула. — А ты меня даже чаем не напоил.
— Я к тебе приду вечером, и мы вместе попьем чаю, лады? — С вежливой улыбкой хронического джентльмена Вадим легонько подталкивал меня в спину к входной двери.
— Ну нет, — я усмехнулась, — считай, я на тебя смертельно обиделась.
— Ну, Карина! — проскрипел зубами Вадим с досадой. — Мне сейчас не до гостей!
— А чего так? — живо поинтересовалась я.
— Я кое-кого жду, — нехотя выдавил он.
— Кое-кого это кого? Трамвай? — не унималась коварная я.
— Девушку я жду, — буркнул Вадим.
— Девушку? — Я демонстративно схватилась за сердце и с коварной улыбкой добавила: — А если я все Рите расскажу?
— Не надо. — Вадим даже покраснел.
— Ага! — ликующе завопила я. — Вот ты и попался! Я так и знала, что ты на Риту глаз положил, старый развратник!
— Почему старый-то? — насупился Вадим. Видимо, против «развратника» возразить было нечего.
— Так ты на сколько ее старше! — продолжала возмущаться я.
— На пять лет, — мрачно ответил он.
— Целых пять лет? Какой кошмар! Так тебя уже пора в запас списывать! И нечего на молоденьких блондинок засматриваться! Да в твоем возрасте уже пора о пенсионном фонде думать, а не о девушках!
Вадим смотрел на меня как мухобойка на муху.
— Так что, друг ты мой негостеприимный, имей в виду, нам, молодым и красивым, такие великовозрастные типы неинтересны, — убийственно подытожила я.
— Ну-ну, — Вадим усмехнулся, — я Эридану так и передам.
— Ну и передавай, — фыркнула я. — Мне все равно. Мы с ним просто друзья.
— Ага, друзья. Очень смешно. Ладно, давай дуй домой. — Терпение Вадима иссякло, он открыл входную дверь и сделал мне приглашающий жест.
Обиженно сопя, я вышла из квартиры, и противный Вадим тут же закрыл дверь.
Дома, как и следовало ожидать, никого не оказалось. Видимо, даже еще температурящий Эридан сейчас заседал у Вадима. Но я не особо и расстроилась. До игры оставалось примерно четыре часа, так что вполне можно было напоследок побездельничать.
Я налила себе большую чашку кофе, насыпала в вазочку шоколадных конфет, но вдруг из зала послышался невнятный шорох. В первое мгновение я, конечно, перепугалась, но тут же решила, что это, наверное, Эридан телепортировался. Поспешила удостовериться.
Но в зале никого не оказалось. Может, мне тогда просто послышалось? Вот только внезапно накативший невнятный ужас явственно намекал, что что-то тут не так. Я внимательно огляделась по сторонам. Дыхание тут же перехватило — в углах комнаты клочками собиралась тьма. Сразу же стало темно, словно резко настала ночь. Я запоздало попятилась к двери, но меня вдруг словно оглушило. Перед глазами заплясали языки пламени, буквально гипнотизируя. На миг сознание будто отключилось, и я тут же снова пришла в себя. Вот только теперь кое-что изменилось…
Даже самому сильному человеку иногда очень хочется побыть слабым. Хочется, чтобы вдруг появился какой-нибудь добрый волшебник и решил за тебя все твои проблемы. Но когда проблема в себе самом, тут не поможет и целая рота добрых волшебников.
Я не знала, сколько прошло времени. Сидела на коленях на ковре в зале и затуманенным взглядом смотрела на орбаганский кинжал в своих руках.
Звучавший у меня в голове голос был инородным, будто бы это говорила со мной клубящаяся вокруг тьма. Но я пребывала в таком состоянии, что не понимала этого, и мне казалось, что все — мои собственные мысли.
— Правильно… Все правильно, Карина, — вкрадчиво шептал голос, — лучше для всех… Ты причиняешь слишком много боли тем, кто тебя любит… Разве Эридан заслужил это? А сколько из-за тебя пережил Андрей? Не встреть они тебя, были бы счастливы. Ты отравила им жизнь…
Я даже не пыталась возражать. Казалось, что со мной говорит сама истина. А голос между тем вкрадчиво продолжал:
— Любовь к тебе убьет их, вспомни предсказание. А разве ты этого стоишь? Ты ведь даже не любишь ни одного из двойников. Врешь им с хладнокровным лицемерием. Хватит уже их мучить. Дай им возможность стать счастливыми.
Кинжал в руках холодил пальцы, словно пытаясь отрезвить. Но не помогало.
— Это вовсе не слабость, — продолжал голос, — это будет твой самый отважный поступок. Ты пожертвуешь собой и тем самым спасешь их. Это не бегство от проблемы. Твоя смерть — это единственный из нее выход.
Я судорожно вздохнула. Мрачная решимость крепла с каждым мгновением. А окружающая неестественная, словно живая тьма сотнями голосов шептала мне одно и то же: «Убей себя, убей!»
Я была словно в трансе. С трудом осознавала саму себя. Закрыла глаза, собираясь с силами. Сжала рукоятку кинжала.
— Не медли! — скомандовал голос в моей голове.
Эридан успел схватить меня за запястье в последнее мгновение. Нестерпимо яркая вспышка света резко разогнала тьму, и странной формы черная плотная тень метнулась прочь и вдруг исчезла.
— Карина! — Эридан был бледен. Крепко держал меня за плечи.
Но я даже толком его не узнала. Перед глазами все еще плясали языки пламени, застилая окружающий мир. Хорошо хоть постепенно отдалялись, пока не исчезли совсем.
— Эридан, — прошептала я одними губами, еще толком не осознавая саму себя, — прости меня, прости… Я должна признаться… Я…
Эридан крепко меня обнял. Чувство абсолютной безопасности буквально вытряхнуло меня из этого непонятного транса в более-менее вменяемое состояние.
В паре шагов от нас во вспышке света материализовался взволнованный Андрей.
— Что случилось? Карина в порядке?
— Ее пытались убить, — ответил Эридан, по-прежнему меня обнимая.
— Нет, — неуверенно прошептала я, отстранившись от Эридана и потупив глаза, — это все я сама.
Андрей заметил лежащий на ковре кинжал и нахмурился.
— Зачем? — перевел на меня тяжелый взгляд.
— Так будет лучше.
— Лучше кому? — Андрей становился все мрачнее.
— Вам… Я причиняю вам одни страдания и…
— Карина, — перебив меня побагровевший Андрей, — ты что, серьезно? Ну и кому бы стало лучше от твоей смерти? Нам, что ли, с Эриданом? А, может, твоим родителям? Ладно, на нас плевать, но о них-то ты вообще подумала? Каково бы им было, а, Карин? Сначала одна дочь якобы покончила собой, а теперь и вторая?
