Норм… Прорвемся…
Самочувствие – как после мясорубки, но с автодоком сдохнуть сложно. Я поморщился – сердце сбоило, одаряя массой специфических ощущений и взывая к первородному страху смерти.
Понизив режим тревожности БКС, я поднял забрало шлема и огляделся. М-да, напряг я народ…
Стоявший в десятке шагов Кил крепко сжимал в руке подаренный «тэтэшник» и давил меня настороженным взглядом. Пистолет предусмотрительно направлен в пол – не стоит раздражать параноидальный ИскИн боевого скафа.
За спиной дважды щелкнуло, плечи едва заметно вздрогнули от толчков – это БКС упрятал в контейнеры настороженные стволы внешних систем вооружения. Теперь я перестал быть похожим на готового к драке богомола.
– Павел, ты в порядке? – Голос лейта звучал напряженно, а программный анализ моторики его тела выдавал реальную тревогу.
Кила можно понять – первый контакт с внешним миром, ласковое сияние надежды, приоткрывшийся поток ништяков… Все это чуть было не превратилось в химеру, способную мгновенно смять расслабившихся робинзонов.
Я активирую протокол самоочистки скафа и сухого душа оператора. Ждать приходится несколько секунд – приоритеты служебных сервисов более низкие, чем у процессов жизнеобеспечения.
Наконец, дождавшись бодрящей ласки ионных струй, я вешаю шлем на уставной крепеж на поясе и поворачиваюсь к Килу:
– Вольно, лейтенант. Атака из сабпространства, такое тоже бывает. Нападавший – уничтожен.
Ну а что? Понты дороже денег, лишняя толика авторитета мне не повредит. Вон как вытянулись лица у присутствующих! Кое-кто даже опасливо закрутил головой, выискивая невидимого врага.
Что, роятся на периферии зрения расплывчатые червячки? То-то же! Твари жутко опасные и зело кусачие! Но не дрейфите, парни! Пашка с вами!
Придавив волей истерику адреналинового отката, я снимаю перчатку и задумчиво хмыкаю. Бесплотные монстры астрала, говорите?
На моей ладони сверкает тьмой небольшая черная жемчужина – вот и все, что осталось от хищной твари. Имплант бубнит что-то настороженное, а инстинкты просто надрываются: укрой, сожри, поглоти!
На мгновение поддаюсь жадности, мысленно соглашаюсь принять добычу. Жемчужина тут же плывет формами, затем неуловимо взгляду проседает, превращаясь в черную лужицу, и стремительно впитывается сквозь кожу.
Я испуганно встряхиваю рукой, пытаясь сбросить раскаленные капли. Но поздно – ладонь уже суха, а зрение вновь застилают прайм-алерты импланта:
– Инфильтрация неопознанного вещества! Провожу экспресс-анализ для выработки антидота. Внимание, объект имеет нестабильную морф-структуру, опознавание полевыми средствами невозможно! Капсулирую образец для последующего изучения специалистами. Рекомендация зараженному бойцу – активировать «чумной» протокол, самоизолироваться, сохранять спокойствие и ожидать эвакуационной команды.
Ага, щас… Изоленту только достану!
Я, может, и напрягся бы, но резко улучшившееся самочувствие и стремительно зеленеющий ползунок статуса боеготовности – радуют взгляд и льют бальзам на душу. Я уже молчу о своем внутреннем волчонке, бьющемся в экстазе при виде собственного отражения в невесть откуда взявшейся луже. Лохматый хищник заметно подрос, а молочные зубки сменились настоящими клыками!
Уже гораздо бодрей кручу головой на все сто восемьдесят и деловито потираю ладони:
– Ну, что тут у нас в целом? Экскурсию проведешь? Оценим, так сказать, размах полужопий судьбы. Ну а после – поговорим уже конструктивно. В помощи – по-любому, не откажу, но вот ее размер и вектор будут крепко завязаны на формат дружбы.
Кил серьезно кивнул:
– Подружимся. Это мы на районе друг другу морды били, за косой взгляд и неосторожное слово. А тут – народ на пулеметы грудью ложится, прикрывая товарища и даря ему секунды жизни…
Мысленно ставлю лейтенанту очередной плюсик – наш человек! Офицерский модуль импланта все уверенней отрисовывает психопортрет Кила. Рекомендации хитрой программы игнорирую, просто сверяю свои впечатления с альтернативным мнением. Действую на интуиции и под давлением личной симпатии.
Местный диктатор чем-то напоминает меня самого – загнанный обстоятельствами на позицию лидера, вышедший из зоны комфорта и далеко проскочивший за рамки личной компетенции. Хрипящий под грузом ответственности и оберегающий доверившихся ему людей. Мечтающий бросить все и уйти в одиночное плавание, но по-прежнему тянущий свою командирскую лямку. Ведь если не мы, то кто? И если не сейчас, то когда?
Контролируемый отрядом объем ничтожен – чуть меньше тысячи квадратных метров. Обходим периметр, Кил скупо комментирует увиденное:
– Плантации мха. Культивируем шесть сортов, боремся за урожайность. Как видишь, под огороды у нас отведено четыре пятых свободной площади, включая стены и потолок. Мох наше все – пища, кислород, топливо, рабочий материал и средство релаксации…
Я едва заметно приподнимаю бровь, но лейтенант замечает немой вопрос. Указывает в сторону странной конструкции, рядом с которой осторожно шаманит худой мужичок потрепанной наружности.
– Позволь представить. Палыч и его самогонный аппарат. Гений процессов брожения, епта… Поначалу – я его чуть было не удавил за перевод пищевой смеси на бражку. Но оказалось, что калорийность у алкоголя нехилая, а эффект психологической разгрузки – запредельный. Глоток зелья перед сном, и яркие мультики с юношескими поллюциями тебе обеспечены!
Тем временем Палыч наклонился к хлипкой системе емкостей и шлангов, смешно пошевелил синим носом и нахмурился. Потянулся к стоящему рядом цинку с зенитным БК, вытащил один из патронов и привычным движением свернул ему голову, извлекая пулю из гильзы.
– Мля! – Впервые на моей памяти имплант по-человечески выругался.
Я на секунду потерял дар речи. ИскИн матерится, редкие боеприпасы буднично уничтожают, а голодные меняют хлеб на вино. Что дальше? Три коня Апокалипсиса и их младший брат – Жирный Писец?
Палыч сыпанул в плошку серого порошка из гильзы, плеснул чуток воды и удовлетворенно замер, наблюдая за процессом. Кил вновь прокомментировал:
– Химия какая-то. Выделяет тепло при соприкосновении с водой. Хрен его знает, что за дрянь…
Чуть заторможенно отвечаю:
– Калий… Точнее, хитрая смесь на его основе…
Лейтенант уже пришел в себя после получения офицерских комет и чутко мониторит пространство – он вновь мгновенно замечает изменение в шаблонах моего поведения. Секунда на анализ, а затем вопрос с попаданием в десятку:
– Что, ценный БК?
Киваю. Врать смысла нет. Выменивать у наивных туземцев золото на стекляшки – я не собираюсь. Чай, не хитрый америкос, обменявший связку бус на остров Манхэттен.
– Очень ценный. Мы смогли поставить пару зениток на колесные станки, но плотность огня у них запредельная, вес залпа – тридцать кило вольфрама в секунду. Не прокормить…
