Вместе с тем в России уже появился влиятельный слой отечественных бизнесменов, которые работали на внутреннем рынке. Они поддерживали Вронченко и противостояли эскортному лобби, которое добивалось свободы торговли. После долгих согласований интересов всех противоборствующих групп влияния было решено отменить пошлину на вывоз сала и пеньки, одновременно снизив пошлины на некоторые импортные изделия легкой промышленности. Кроме того, после тщательного исследования положений старого тарифа обнаружилось, что затруднялся ввоз отдельных материалов, необходимых нашим предприятиям. Это упущение Канкрина было исправлено.
Очередное понижение пошлин произошло в 1850 году, но и в этом случае упрощался ввоз сырья, в котором были заинтересованы предприятия реального сектора. То есть и новый министр зорко следил за тем, чтобы налоговое обложение, а пошлина – это де-факто налог, способствовало развитию заводов и фабрик в России.
Почему облили грязью генералов, Николая I и его систему?
«Солдаты жалели, что война кончилась: русский солдат любит войну, а война в азиатской Турции шла вообще более удачно, чем неудачно, и обещала им впереди, по-видимому, еще большие успехи, чем кончившаяся кампания. В войне есть прелесть и поэзия для народа, способного к великим чувствам, потому что в великие минуты битв более чем когда-нибудь узнается своя сила и чувствуется свое достоинство; а для солдата нет других поприщ, где бы он мог испытать такое удовольствие самосознания».
Генерал-майор Михаил Доримедонтович Лихутин
У читателя наверняка возникло недоумение: изложенные автором факты показывают, что Крымская война – отнюдь не позор. Экономику никак нельзя назвать слабой. Царь Николай I и его генералы – профессионалы высокого уровня. Почему же тогда о той войне написаны горы книг и статей, в которых постоянно говорится о «бездарных командующих», «плохом вооружении» и самодурствующем императоре? Прежде чем ответить на этот вопрос, сначала приведу известную цитату:
«Крымская война показала гнилость и бессилие крепостной России»
[81], – вот такие слова нашел для нашей страны друг русского народа Владимир Ульянов, более известный как Ленин. С этим пошлым клеймом война и вошла в советскую историографию. Давно уже нет ни Ленина, ни государства, созданного им, но в общественном сознании события 1853–1856 годов до сих пор оцениваются именно так, как сказал вождь мирового пролетариата.
В целом восприятие Крымской войны можно уподобить айсбергу. Все помнят со школьных времен «верхушку»: оборону Севастополя, гибель Нахимова, затопление русского флота. Как правило, о тех событиях судят на уровне штампов, заложенных в головы многолетней антироссийской пропагандой. Тут и «техническая отсталость» царской России, и «позорное поражение царизма», и «унизительный мирный договор». Но истинный масштаб и значение войны остаются малоизвестными. Многим кажется, что это было какое-то периферийное, чуть ли не колониальное противостояние, далекое от основных центров России.
Упрощенная схема выглядит незамысловато: противник высадил десант в Крыму, нанес там поражение русской армии и, добившись своих целей, торжественно эвакуировался. Так ли это? Давайте разберемся.
Во-первых, кто и как доказал, что поражение России было именно позорным? Сам факт проигрыша еще ничего не говорит о позоре. В конце концов, Германия во Второй мировой потеряла столицу, была полностью оккупирована и подписала безоговорочную капитуляцию. Но вы хоть раз слышали, чтобы кто-нибудь называл это позорным поражением?
Давайте с этой точки зрения посмотрим на события Крымской войны. Как уже говорилось, против России выступили три империи (Британская, Французская и Османская) и одно королевство (Сардиния-Пьемонт). Что такое Британия тех времен? Это гигантская страна, промышленный лидер, лучший в мире военный флот. Что такое Франция? Это третья экономика мира, второй флот, многочисленная и хорошо обученная сухопутная армия. Нетрудно заметить, что союз этих двух государств уже давал такой резонансный эффект, что объединенные силы коалиции располагали совершенно невероятной мощью. А ведь была еще и Османская империя.
Да, к середине XIX века ее золотой период остался в прошлом, и ее даже стали называть больным человеком Европы. Но не стоит забывать, что это говорилось в сравнении с самыми развитыми странами мира. Турецкий флот располагал пароходами, армия была многочисленна и частично вооружена нарезным оружием, офицеров направляли учиться в западные страны, а кроме того, иностранные инструкторы работали и на территории самой Османской империи.
Между прочим, во время Первой мировой войны, уже лишившейся почти всех своих европейских владений, «больной Европы» победил Британию и Францию в галлиполийской кампании. И если такой была Османская империя на излете своего существования, то надо полагать, что в Крымской войне она была еще более опасным противником.
Роль Сардинского королевства обычно вообще не учитывают, а ведь эта небольшая страна выставила против нас двадцатитысячную, хорошо вооруженную армию. Таким образом, России противостояла мощнейшая коалиция. Запомним этот момент.
Теперь вспомним, какие цели преследовал противник. Согласно его планам, от России должны были быть отторгнуты Аландские острова, Финляндия, Прибалтийский край, Крым и Кавказ. Был момент, когда шведам предложили даже Петербург. Кроме того, восстанавливалось Польское королевство, а на Кавказе создавалось независимое государство «Черкесия», вассальное по отношению к Турции. Это еще не все. Дунайские княжества (Молдавия и Валахия) находились под протекторатом России, но теперь предполагалось передать их Австрии. Иными словами, австрийские войска выходили бы на юго-западные границы нашей страны.
Трофеи хотели поделить так: Прибалтику – Пруссии, Аландские острова и Финляндия – Швеции, Крым и Кавказ – Турции
[82]. Черкесию получает предводитель горцев Шамиль
[83], и, кстати, во время Крымской войны его отряды тоже воевали против России.
Обычно считается, что этот план лоббировал влиятельный член британского кабинета Пальмерстон, а французский император придерживался другой точки зрения. Однако дадим слово самому Наполеону III. Вот что он сказал одному из русских дипломатов:
«Я намерен… приложить все усилия, чтобы воспрепятствовать распространению вашего влияния и заставить вас вернуться в Азию, откуда вы и пришли. Россия – не европейская страна, она не должна быть и не будет таковой, если Франция не забудет о той роли, которую ей надлежит играть в европейской истории… Стоит ослабить ваши связи с Европой, и вы сами по себе начнете движение на Восток, чтобы вновь превратиться в азиатскую страну. Лишить вас Финляндии, балтийских земель, Польши и Крыма не составит труда»
[84].
