– Если пакетик, который вы нашли в кармане, до сих пор у вас, значит, следователю вы ничего об этом не сказали, я так понимаю? – спросил детектив.
– Вы что, принимаете меня за полную кретинку? – фыркнула Доронина. – Чтобы потом на моего сына повесили обвинение в сбыте наркотиков? Я уверена, что Эдуард здесь совершенно ни при чем и этот пакетик попал к нему случайно. Либо ему нарочно кто-то его подсунул. Здесь скрыта какая-то тайна, и вы должны разгадать ее.
– А вам не приходило в голову, что ваш сын мог сам употреблять наркотики?
– Что?! Эдуард употреблял наркотики?! Побойтесь бога, молодой человек! Неужели вы думаете, что я бы этого не заметила?
– Ну, как раз родители – это те люди, которые узнают такие вещи последними, – пожал Кирилл плечами. – Тем более что жил он отдельно от вас.
– Отдельно – это еще не значит, что в другой галактике, – раздраженно ответила Доронина. – Я виделась с ним практически каждый день, хоть пять минут – но мой сын уделял мне. И потом, не забывайте, что я – врач с богатой практикой.
– Вы врач? – удивленно спросил детектив. – Вы мне этого не говорили.
– А вы меня и не спрашивали, – резко заметила женщина. – Да, я врач, и с таким заболеванием, как наркомания, мне приходится сталкиваться очень часто, особенно в последнее время.
– Вы нарколог?
– Нет, дорогой мой, я анестезиолог, но работаю в наркологической клинике, и мне приходится порой возиться с наркоманами больше, чем кому-либо.
– И, имея большой опыт, вы утверждаете, что ваш сын не мог сам употреблять наркотики?
– Я в этом уверена так же, как в том, что сейчас сижу перед вами. Нет, Эдуард не наркоман, и мне очень хотелось бы узнать, откуда в его кармане оказалась эта зараза, – кивнула она на пакетик. – Очень жаль, что мне не пришло в голову проверить карманы в тот же день, тогда бы я спросила у него самого. Но нашла я это только сегодня, а Эдуард, как уже известно, пропал. Поэтому я хочу, чтобы вы разобрались и ответили мне на этот вопрос. Это дело я отдаю в ваши руки, молодой человек, и надеюсь, что вы не посмеете нарушать пункт договора о полной конфиденциальности и не понесете это в милицию? – прищурившись, поинтересовалась она и повертела в руке пакетик.
– Нет, Маргарита Осиповна, на этот счет вы можете быть совершенно спокойны, – ответил ей Кирилл. – Пока я не найду вашего сына, я не буду предпринимать какие-либо попытки обнародовать эту историю, а дальше будет видно.
– Очень хорошо, – кивнула Доронина головой. – Теперь можете его забирать, – разрешила она, бросив пакетик на стол. – И я вам повторю еще сто раз, а если нужно, и двести, что начинать расследование вы должны с этой женщины.
– А вы сами не хотите у нее спросить, откуда у Эдуарда взялись наркотики? – поинтересовался Кирилл. – Вдруг она что-то знает или о чем-то догадывается?
– Во-первых, она не берет трубку, когда я ей звоню. Во-вторых, если бы она все знала и была обеспокоена этим фактом, то непременно рассказала бы вам. А если она ничего не рассказала, значит, либо она не знает, либо делает вид, что не знает.
– Вы, Маргарита Осиповна, так все запутанно поясняете, что мне очень трудно уловить ход ваших мыслей, – улыбнулся детектив. – К счастью, я имею большой опыт, поэтому понял, что вы хотели мне сказать. Вы считаете, что Наталья что-то знает, но скрывает?
– Уверена на сто… нет – на тысячу процентов.
– Зачем же она тогда приходила к нам? Зачем просила, чтобы мы нашли ее мужа?
– Возможно, она действительно хочет, чтобы вы его нашли, – неуверенно пожала плечами Доронина. – Хотя, если честно, я в этом сомневаюсь. Если и хочет, то совсем не для того, чтобы продолжать с ним жить долго и счастливо.
– Но почему вы так уверенно об этом говорите? Я понимаю, что вы не любите свою невестку, но это еще не дает вам права обвинять ее… почти в преступлении.
– Моя нелюбовь к этой женщине здесь совершенно ни при чем, – возразила Доронина. – Может быть, вас это и удивит, но в этой голове пока еще что-то имеется, – постучала она себя пальцем по лбу.
– Ну и что вы хотите этим сказать?
– Сейчас объясню. Если мой сын еще жив и не сообщает о себе, значит, он просто сбежал от нее. Чего-то испугался – и сбежал. А если его уже нет, значит, это она отправила его на тот свет, – очень уверенно проговорила женщина.
– Вы делаете такие смелые заявления, что у меня даже мороз идет по коже, – откровенно признался Кирилл. – И так спокойно говорите о том, что вашего сына, может быть, уже нет… – споткнулся он на слове, не зная, что сказать дальше.
– Я реалист, Кирилл Викторович, поэтому на все, что происходит в нашей жизни, смотрю трезво, – резко ответила Доронина. – Ведь изменить я уже ничего не смогу, поэтому истерично биться в конвульсиях – просто глупо. Да, я готова к самому худшему, но при этом не перестаю надеяться на лучшее.
– Логично, – согласился детектив. – Вашей силе духа можно только позавидовать. Что-то еще хотите сказать?
– Пока ничего, но, если что-то появится, я обязательно с вами свяжусь. А вы, в свою очередь, не пренебрегайте моими советами. Проследите за этой дрянью, и я уверена, что вскоре все тайное станет явным.
Кирилл поторопился покинуть квартиру Дорониной и, спускаясь в лифте вниз, размышлял: «До чего же загадочны и непредсказуемы женщины! В мыслях сам черт не разберется. Там такие лабиринты, что без экскурсовода можно запросто заблудиться».
* * *
– Что там такое, Данила? – снова спросила Юлька. – Да пропусти же ты меня наконец! – рявкнула она и с силой втолкнула здоровяка в комнату. – Ой, что это с ним? – испуганно вскрикнула она, когда увидела Романа, лежащего на полу. – Он что… он… его убили? – еле-еле выговорила девушка.
– Не каркай, ворона, – проворчал Данила. – Сейчас посмотрим, будем надеяться, что нет.
Молодой человек уверенно шагнул в комнату и наклонился над Романом. Тот лежал вниз лицом, с раскинутыми в стороны руками. В комнате царил страшный беспорядок. По полу были разбросаны какие-то бумаги, книги вперемешку с компьютерными дискетами и электронными носителями. Были перевернуты стулья и вспороты подушки. Сразу можно было догадаться, что совсем недавно здесь произошла нешуточная драка, а потом настойчиво что-то искали. Руки Романа были все в крови, как будто он молотил кулаками обо что-то твердое. Данила потрогал пальцами пульс на его шее и облегченно вздохнул.
– Похоже, жив, – проговорил он и перевернул молодого человека на спину. – Вроде бы крови нигде больше не видно, значит, колотых и огнестрельных ранений нет.
– А почему же он тогда без сознания? – дрожащим голосом спросила Юля и принялась нервно озираться по сторонам. – Не дом, а Содом и Гоморра! Похоже, здесь не привыкли жить спокойно, вечно что-то происходит, – проворчала она. – Почему, спрашиваю, он без сознания лежит, если не ранен? – снова спросила она.
