Яго уже избавил Йожевижа от рубахи и уложил на бок. Придержал за плечи, дождался, когда волшебница подаст знак, что готова к операции. Заглянул в лицо гному.
– Ну что, старина, потерпишь?
Тот едва заметно кивнул и закрыл глаза. Он был бледен и покрыт испариной – кровопотеря и болевой шок делали свое дело.
Черноволосый взялся за древко и дернул. Кровь в ране запузырилась, забила фонтаном. Легочная, алая, красивая.
Магические светляки спустились из-под потолка и зависли над Йожевижем. Вита оставила один, потушив остальные: яркий свет ей был не нужен, а вот силы поберечь следовало!
– Хорошие инструменты, – буднично похвалил Ягорай, разглядывая содержимое свертка. – Имей в виду, если что – я смогу заштопать остальное!
Вита посмотрела на него с удивлением, переходящим в благодарность. Черноволосый думал на шаг вперед и дал девушке понять: если, отдав все силы на заживление основной раны, она потеряет сознание – он сможет закончить операцию.
А затем волшебница прикрыла веки и сосредоточилась на раненом, чей силуэт, подобный контуру созвездия, мерцал в темноте быстро блекнувшими звездами. Его бы согреть – болевой шок и кровопотеря забирают тепло из тела. Но это потом! А сейчас она направит целительную Силу вглубь раны…
Гном дернулся и застонал – глухо, страшно. В наступившей следом тишине было отчетливо слышно, как стучат зубы Виньо.
– Подержать? – неожиданно предложил наблюдающий за процедурой тролль. – Бьется!
Йожа действительно начинала колотить крупная дрожь.
Яго молча подвинулся, давая Дробушу прихватить раненого за плечи. А сам придержал ему голову, чтобы гном не бился ею о камни.
Вителья мысленно проникла в легочную ткань с кучей порванных альвеол. Заживить их все без подключения к линии Силы было невозможно, но выгнать воздух из полости легких, стянуть отверстие и затромбировать рану – вполне. На общем объеме дыхания это не должно сказаться – жили же, не страдая, люди с залеченной чахоткой! А затем она принялась за сосуды, и вот эти мелкие скользкие гады вымотали ее донельзя. Они пытались уйти глубже в ткани, они не желали ровно срастаться, и они кровили, кровили, кровили… Ей казалось, гном потерял уже треть крови, а у нее самой почти не осталось сил, чтобы добавить жизни в его похолодевшее тело.
И вдруг ее рук, накрывших рану, коснулись шершавые ладони, но это был не Яго. Вита распахнула глаза и с изумлением обнаружила рядом Виньо. На лице молодого гнома застыло страшное напряжение, однако оно давало плоды: медленно и неохотно в руки волшебницы перетекала дикая, неприрученная магия. Виньо оказался Спящим – магом, Сила которого, однажды пробудившись и не найдя выхода, уснула вновь.
Обычно пробуждение Силы сопровождалось обрядами очищения сознания и тела, инициациями, непрестанным наблюдением за магом старших товарищей. Рядом с Вительей в это важное время находилась ее мать – профессиональная целительница. А у Виньо, видимо, не оказалось никого, кто мог бы помочь развиться его дару. И сейчас гном «ломал» собственную природу, насильно пробуждая когда-то утерянные способности.
Волшебница благодарно коснулась рыжего плечом, надеясь, что он поймет нехитрый знак. И вновь ушла в глубины разума, направляя неожиданную помощь на заживление раны, ускорение кроветворения, повышение температуры тела Йожевижа.
Любая магия обладала индивидуальным «ароматом». Аромат волшебства Виньо казался девушке ужасно знакомым, но она, вспоминая всех встреченных магов, никак не могла сообразить, на чей же он похож!
Когда Йож задышал ровнее, измученные и ослабевшие целители повалились рядом с ним на камни и мгновенно уснули.
– Разбудить? – поинтересовался у Яго тролль.
Тот покачал головой.
– Не надо! Рану я сам заштопаю. Нам нужно тепло! В сумке у Йожа есть немного угля, в моей – зажигательная жидкость, трут и огниво. Надеюсь, трут не вымок. Сможешь развести костер?
– Огневушка красивая! – мечтательно сообщил Дробуш и отправился на поиски сумок. – И мясо на ней вкуснее, чем сырое!
Ягорай только головой покачал. Сумку волшебницы он положил себе на колени и теперь выбирал шелковую нить для шва и иглу, достаточно крепкую, чтобы продырявить толстую кожу гнома.
Вырвиглот собрал нехитрый костерок, плеснул на угли вонючей жидкости, заставившей его расчихаться. Огнивом не воспользовался – чиркнул указательными пальцами друг о друга, высекая искру. Скоро маленькое пламя плясало на камнях, гоняя тени под потолком пещеры, а Дробуш, разложивший вокруг вещи для просушки, время от времени переворачивал их ладонью, будто блинчики на сковородке лопаткой.
– А где кошак? – вдруг спросил он.
– Рай ушел верхами, – пояснил Яго, не оглядываясь – последний магический светлячок слабел, и ему приходилось напрягать глаза, чтобы шов получился не только крепким, но и более-менее ровным. – Будет убивать их по одному и ждать нас на поверхности. Нюх подскажет ему, выбрались мы или нет!
– Всех надо убивать! – недовольно проворчал тролль. – Плохие люди!
– Плохие, – согласился черноволосый. Перекусил нить, полил на рану из приготовленной заранее бутыли с крепленым вином. – Дробуш, помоги! Приподними Йожа, чтобы я мог забинтовать ему грудь.
Вдвоем они перетащили к костру всех троих и наконец сами смогли присесть и погреть у огня озябшие ладони.
– Если тебе нужно поспать – спи! – предложил Яго. – Здесь безопасно!
– Ску-у-учно! – подвыл тролль. – Как под мостом сидеть! Пойду поищу?
– Что поищешь? – удивился вожак. Поднялся, найдя котелок, зачерпнул воды из подземной реки, поставил на угли.
– Дорогу! – Дробуш тоже встал, потянулся с хрустом – звук был таким древним, словно друг о друга терлись смещающиеся тектонические плиты.
Подойдя к воде, тролль прыгнул в поток и тут же ушел на дно.
– Пресвятые тапочки! – пробормотал Ягорай.
Он посмотрел на волшебницу. Ее осунувшееся личико было чуть ли не бледней лица Йожевижа. Подтянув Виту к себе, Яго уложил ее головой себе на колени и… бережно погладил по щеке.
* * *
Когда Вителья проснулась, Ягорай помог ей сесть и напоил горячим ягодным отваром с медом. Слава богам, это вернуло силы! Не в полной мере, но вернуло. Как она ни была истощена, но принялась по каплям добавлять магию в огонь, понимая, что им всем, кроме, пожалуй, тролля, необходимо тепло.
Йожевиж спал целительным сном и просыпался лишь дважды – попить воды. Виньо не отходил от него ни на шаг, сидел рядом, держал за руку и украдкой вытирал слезы, думая, что его никто не видит. Поглядывая на него, Вита не в первый раз задалась вопросом, кем приходится молодому гному старый. Отцом? Но они совсем не похожи друг на друга. Дядей, братом? Опекуном? Учителем?
Бесконтрольное использование целительских способностей могло причинить Виньо вред, поэтому Вителья завела с ним серьезный разговор.
