– А когда он вернется? – толкнул ее под руку рогом полумесяца божок и снова дунул дворецкому, на этот раз в ухо.
– Когда граф вернется? – послушно повторила за ним девушка.
Собеседник схватился за ухо и ответил сквозь стиснутые зубы:
– К свадьбе его высочества принца Колея и принцессы Ориданы Гаракенской должен поспеть.
– Свадьба? А когда свадьба? – изумился Кипиш.
– А когда?.. – начала было Вита.
– Через пару месяцев! – прорычал дворецкий и заерзал длинными ногами в замысловатом па – противный божок где-то подобрал щепочку и тыкал ею в его причинное место. Судя по всему, палочка, как и бог, была подобна воздуху и дворецким не идентифицировалась. – Так вы отдадите мне письмо?
– Я лучше позже зайду! – грустно сказала волшебница. – Благодарю вас!
И пошла прочь, печально отсчитывая ступени под ногами.
– Мне что-нибудь передать его сиятельству?
– Передайте, что его хотела видеть Вителья Таркан ан Денец! – неожиданно ответил Кипиш Витиным голосом. – И что у него в дверях застрял козел!
Дворецкий открыл было рот, желая ответить с достоинством, но щепочка совершенно недостойно и глубоко впилась в какое-то очень чувствительное место, заставив парня подскочить и заскакать в дверях, как то самое рогатое животное.
– Эй, – черноволосая красотка, пристроившаяся рядом с Витой, неожиданно чмокнула ее в щеку и ласково погладила по плечу, – ты зачем расстроилась? Монетки из сплава, недостойного божества, у тебя есть, на жизнь пока хватит! Погуляешь по городу, обживешься, а там, глядишь, и Жак этот вернется!
Волшебница благодарно улыбнулась.
– Ты прав, Кипиш, конечно, прав! Просто я так стремилась оказаться здесь…
– Знаешь, – неожиданно серьезно покивал бородатый воин, – лучше не стремись ни к чему слишком сильно. А то окажешься там, где желала, а там окажется не так, как желала!
– Ну ты завернул! Мне надо это обдумать! – засмеялась Вителья и, подойдя к своим спутникам, взяла их под руки. – Предлагаю продолжить прогулку!
Вот только глаза у нее были грустные.
* * *
Гавань в предрассветной дымке казалась замерзшей, хотя подмораживало не сильно. Ночью пошел снег и очертил берег белой каймой, которую пытались, но никак не могли достать неспокойные воды залива.
Стоя у окна, его величество Редьярд Третий отпил из стакана воды с лимоном, привычно поморщился и сказал:
– Крамполтот, паразит! Размером с горшок, а туда же, переговоры вести на два фронта!
– Рост на уровень интеллекта не влияет, так же как и размер достоинства! – заметил королевский шут, Дрюня Великолепный, валяющийся тут же, в королевском кабинете, на медвежьей шкуре перед зажженным камином. Рядом с Дрюней, положив морду на лапы, спал любимый волкодав Редьярда по кличке Стремительный, или, как называл его сам король, – Стрема. Шут развлекался тем, что щекотал собачий нос и хихикал, когда пес, не просыпаясь, принимался фыркать, будто лошадь.
– Не умничай! – отмахнулся король. – И оставь Стрему в покое!
– Смотри, как бы он тебе нос не откусил… хотя с такой пастью он скорее сразу лицо слижет! – произнес третий собеседник: высокий мужчина с длинными заплетенными в косу седыми волосами. В мочке его правого уха блестел простенький брильянт размером с ноготь мизинца, а в левом висел золотой полумесяц, усыпанный радужниками.
– Никогда! – воскликнул шут, глядя в блекло-голубые глаза герцога Трояна рю Вилля, друга короля, бывшего пирата, а ныне ректора Морского университета, известного ресторатора, яхтсмена и по совместительству – начальника Королевской Тайной канцелярии. – Никогда собака не кусает за правду! Это вам не человек!
Редьярд хмыкнул, постучал пальцами по подоконнику и пожаловался:
– С ужасом жду, что подарят местные гномы Кольке на свадьбу! Отказаться от подарка не смогу в связи с политической обстановкой, а Оридана, по слухам, до жути боится всяких механизмов!
– Почему же по слухам, ваше величество? – любезно осведомился герцог. – В раннем детстве ее высочество, убежав от нянек, изволили гулять по дворцу в одиночестве и в Тронной зале зацепились краешком платья за фигурку больших королевских напольных часов. Фигурка изображала Океанского Творца с трезубцем, коему, как вы знаете, поклоняются гаракенцы, и менялась каждый час на другую. В положенное время означенная шедевра вознамерилась скрыться во чреве часов, утащив за собой ребенка. Как поговаривают, от воплей малышки скончалась одна из пожилых фрейлин королевы! Прибежавшая охрана отцепила Оридану от трезубца, и история закончилась благополучно. Но страх остался!
– Печально! – кисло заметил Редьярд. – Теперь мне вполне понятна повышенная тревожность принцессы. Однако проблему это не решает!
В дверь постучали. Вошел дежурный офицер охраны.
– Ваше величество, к вам граф Рю Воронн со срочным донесением!
Стрема открыл один глаз, шумно вздохнул и перевернулся на бок, откинув лапы.
– Ну наконец-то! – возвращаясь за стол, воскликнул король. – Пусть войдет! Дрюня, не позорь меня!
Вздохнув в одной тональности с собакой, шут поднялся с пола и послушно сел в кресло напротив Трояна.
В комнату вошел граф Ягорай рю Воронн. Одетый по последней столичной моде, он больше не походил на бандита с большой дороги, хотя военная выправка и отточенность движений указывали на человека, связываться с которым не стоило, в каком бы наряде он ни был.
– Ты сильно задержался, – проворчал Редьярд. – В чем причина?
– Непредвиденные обстоятельства в пути, ваше величество, – склонился в поклоне тот.
Герцог задумчиво качнул длинным указательным пальцем сережку-месяц. В отличие от холодного блеска обычных бриллиантов, радужники вспыхивали искрами теплых тонов.
Его величество открыл секретный ящик стола и достал оттуда странный прибор, сочетающий в себе раструб, лупу и множество бронзовых вентилей. Не глядя на графа, протянул руку:
– Давай сюда!
Ягорай снял с шеи замшевый мешочек, растянул завязки и вытряхнул на ладонь… самый большой из радужников, незаконно пересекших границу.
Спустя мгновение камень упал в раструб. Прибор тихо загудел и выпустил световые лучи. Редьярд принялся раздраженно крутить вентили, сводя лучи в один, однако удавалось это ему плохо.
– Дай-ка мне, братец! – Дрюня, словно на пружинах, подскочил с кресла и подлез к столу.
Ставший невыносимо ярким луч прошел через раструб, упал на повернутую под углом лупу и высветил на гладкой поверхности столешницы мелкие пузатые буковки. Король, то и дело локтем отталкивая любопытного шута, погрузился в чтение.
Герцог рю Вилль спокойно ждал, разглядывая переливающиеся на свету огнями камни перстней, в изобилии украшавших его пальцы. Ягорай стоял навытяжку.
