– Стоп-стоп-стоп, – наморщил лоб Степанов. – А при чем тут вообще Земля? Зачем эти… Ну, которые… Хотят занести эту гадость к нам?
– Затем, что ученые Земли сейчас разработали такую же теорию, едва не погубившую когда-то Центрум. И уже готовы начать эксперименты, даже не подозревая о том, к чему это приведет. Если затея удастся, очень скоро Земли не станет. Конечно, гибель Маранга не имеет столь существенного значения, как уничтожение центрального мира «ромашки», кое-кто этого грустного обстоятельства даже, наверное, и вовсе не заметит. Только все без исключения миры все-таки связаны между собой, и катастрофа Маранга затронет как минимум несколько соседних вселенных. Так что эти, которых ты не хочешь называть, Костя, стараются не уничтожить Землю. Наоборот, они всеми силами пытаются ее спасти. И один успешный результат в их багаже уже имеется.
– Только вот последствий они не просчитали, – скривился Ударник. – Мы сейчас куда больше зависим от нефти и пластика, чем Центрум сто пятьдесят лет назад. Наша цивилизация попросту рухнет, развалится. Скатится в каменный век. Больше половины населения вымрет от голода и болезней. Наступит хаос!
– Принцип меньшего зла. – Виорел чуть прикрыл веки. – Они считают, что лучше дать шанс выжить сотням тысяч, чем погубить миллионы.
– И ты полагаешь, они правы? – с вызовом спросил Ударник.
Виорел вновь открыл воспаленные, усталые глаза и пристально, не мигая, посмотрел ему в лицо. От этого взгляда становилось жутковато и неуютно, но Ударник стойко выдержал его.
– Как ты думаешь, Ваня, – тихо сказал Виорел, – почему я поперся с тобой в это увлекательное путешествие? Ползал на брюхе по пещерам, лазил, как шимпанзе, по лианам на дне Разлома, сидел в клетке, а потом штурмовал ракетную базу? Ради какой-то награды? Ради развлечения? Искал, чем бы этаким заняться на старости лет? Я хотел, чтобы ты понял. Почувствовал, пережил все это на собственном опыте.
Ударник молчал. До сих пор он как-то не задумывался о мотивах, побудивших этого странного человека составить ему компанию и рисковать собственной жизнью, чтобы помочь незнакомому в общем-то человеку. И, каким бы боком ни повернулась судьба, он был ему за это благодарен.
– Подумай еще вот о чем, – продолжил тем же тоном Виорел. – Почему эта самая Эйжел столь упорно пыталась протащить контейнер со штаммом чумы именно через вашу шестнадцатую заставу? Не наняла за копейки первого попавшегося контрабандиста, что было бы гораздо проще и эффективнее, а вместо этого долго втиралась к вам в доверие? Лгала, строила целую шпионскую комбинацию? А когда поняла, что игра проиграна, пошла ва-банк, организовав штурм заставы, и чуть не погибла под пулями? К чему все это, зачем?
Иван молчал. Ответ лежал где-то на поверхности, он был прост, очевиден, но Ударнику никак не удавалось поймать за хвост ускользающую мысль. Пазл не складывался. Эйжел… Шестнадцатая застава… «Батарейки» в рюкзаке…
– Ну же?
И тут его осенило. А тело буквально сковало от ужаса, вызванного этим внезапным озарением.
Время в Очаге течет в обратную сторону. А значит, то, что для него является будущим, для Эйжел – прошлое. Она не просто так пыталась пронести свою «биологическую бомбу» на Землю через шестнадцатую заставу, надеясь взорвать ее именно в его московской квартире.
Это уже произошло.
Это свершившийся факт. В ее прошлом. В его будущем.
Она знала это и потому столь настойчиво пыталась исполнить задуманное. Возможно, она не была до конца уверена в том, сможет ли сама привести в исполнение собственный план, но результат ей был известен заранее. Что ж, прошлая попытка сорвалась, сроки чуть отодвинулись. И это не означает, что они победили. Это значит лишь, что будет еще попытка. А может быть, и не одна.
Как бы то ни было, Земля не погибнет в хаосе глобальной катастрофы.
Ее спасет катастрофа масштабом поменьше. Но гораздо более жуткая своими последствиями для человечества.
– Ты понял, – с довольным видом произнес Виорел. – Фактически все нити судьбы завязаны сейчас на тебя, Иван. Так получилось, что теперь лишь в твоих силах что-то изменить.
– А разве можно что-то изменить? – подавленно пробормотал он.
– Можно. Будущее неопределенно, а прошлое инвариантно. Когда ты совершаешь какое-либо осмысленное действие, рождается сразу несколько вариантов будущего, несколько потенциальных вселенных, вероятность существования которых варьируется от нуля до ста процентов. И в какой-то момент одна из таких вероятностей превращается в реальность. Сейчас реальность такова, что чумная бомба взорвалась в Москве в понедельник пятнадцатого мая две тысячи семнадцатого года в твоей собственной квартире. После этого на Земле разразилась «пластиковая чума». Погибло более четырех миллиардов человек. Но ты можешь попытаться изменить это, Ваня, и тогда будущее для жителей Земли и прошлое для обитателей Зеллона станет другим. Только ты один и можешь это изменить.
Иван задумался. В памяти возникли последние слова, которые произнес окровавленными губами падающий в бездну Разлома Алекс.
Он должен сделать это. Иначе получится, что Алекс, называвший себя Олександром, погиб напрасно.
– И все-таки я не понимаю, как умудрилась выжить Эйжел и почему она меня не узнала? – подал голос окончательно запутавшийся во временны́х парадоксах Ромка.
– Ну, это просто, – с довольным видом сообщил Виорел. – Представь себе, что вся твоя жизнь описана… Ну, скажем, в нескольких книгах. Вот ты родился, вырос, впервые попал в Центрум, оказался на шестнадцатой заставе. Познакомился со своими боевыми товарищами, с Эйжел. Затем она организовала нападение, проникла на Землю, погибла… А ты продолжил служить в Корпусе пограничной стражи. Теперь представь себе, что она читает этот сериал от конца к началу. Сейчас у нее в руках одна из последних книг, а о собственной гибели она узнает, только добравшись до первой.
– Интересно другое, – вступил в разговор Ударник, – на кой черт ей сдалась та карта, которую она сперла у этого… Как его… Зайцева, да? Что она собирается с ней делать? Ну, положим, карта необычная и очень подробная…
– А что было изображено на той карте? – прищурился Виорел.
– Хеленгар! – радостно заявил Ромка.
– Так… А вот теперь давайте подумаем хорошенько. Как называется самая известная достопримечательность Хеленгара?
– Поющий Лес, – откликнулся Костя, – природная аномалия. Постоянно действующий портал, ведущий… Ведущий… Черт, я забыл, как называется тот мир, в который можно попасть из Поющего Леса.
– А это и не важно, – усмехнулся Виорел. – Тот мир совершенно ничем не примечателен и никому не интересен. Кроме одного: в нем тоже есть постоянно действующий природный портал. Ведущий сюда, в Зеллон. И в каждом мире «ромашки» такой есть, и ведет он в какой-либо соседний лепесток. Все тринадцать, с учетом Очага и Центрума, основных миров тесно связаны между собой постоянно действующими сквозными порталами. Они соединены наподобие закручивающейся спирали…
