– Ухм, – только и сказала ведьма.
Потом она принялась распаковывать чемоданы, а в это время два крепких паренька (снова лунники), приволокли деревянную бадью, натаскали ведрами горячей воды и даже сложили на край кровати белоснежные полотенца.
– Отвернись, – потребовала Малика.
– Ты думаешь, я никогда не видел голых женщин? – Марио хмыкнул, нопросьбу выполнил. Ондостал из внутреннего кармана сюртука маленькую книгу и углубился в чтение, чем ведьма и воспользовалась.
– Хотя на твоем месте я бы полез мыться после посещения полицейского участка, – ехидно добавил ее напарник, честно не отрывая глаз от книги.
– Это почему же?
– Поймешь, почему, – он тряхнул соломенной челкой, – душенька, ты наивна и невинна как ребенок. Жаль, что тебя загребли в ведомство. Теперь ты будешь по уши в грязи, что, между нами, довольно неприятно.
* * *
Когда время подошло к обеду, Малика была готова задушить господина Игиро собственными руками. Нет, он ничем ее не обидел и не оскорбил – упаси Всеблагий! Просто Марио оказался прав насчет купания, полицейского участка и правильной последовательности действий. Мыться следовало бы…
После того, как, вдоволь поблуждав по извилистым улочкам Ловенны, пару раз вступив в коровью лепешку и утомившись расспрашивать прохожих, они наконец добрались до цели своего маленького путешествия.
После того, как, йоргг его дери, инспектор Анри Станс изволил вернуться с обеда, удовлетворенно поглаживая шарообразный живот и выковыривая из зубов остатки жаркого.
– А-а, так это о вашем прибытии меня предупреждали, – сонно протянул Анри, рассмотрев удостоверения агентов, – ну, что, посмотрим на улики?
…И, наконец, после того, как им пришлось провести досмотр состояния жертв неведомого лунника, которые бережно хранились инспектором в леднике.
И там, в потемках, пропитанных трупным запахом, Малику стошнило.Она едва успела отвернуться от «улик» и отскочить в ближайший угол – потому что такого ей не приходилось видеть даже в Блюменсе, не говоря уже о благодатных стенах Академии Объединенного Волшебства, которая, к несчастью, осталась в прошлом.
Два мужчины, женщина и подросток, от которых мало что осталось. Кости, лоскутья кожи, черные провалы рваных ран. Под ребрами… пусто. Неведомый зверь сожрал внутренности своих жертв, переломал им кости и размозжил головы. Но лицо подростка чудом уцелело, и ведьма – с трудом – но узнала того паренька из своего полусна-полубреда. Худенького, взъерошенного. Того, которого убил лунник. Йоргг!..
С хрипом хватая воздух, Малика вытерлась платком и, обернувшись, виновато посмотрела на Марио. Тот молча обнял ее за талию и прижал к себе, весьма своевременно, потому что ноги новоиспеченного агента так и норовили подломиться. Анри, ковыряясь зубочисткой в зубах, чинно молчал. Ну, подумаешь, стошнило даму при виде растерзанных тел – с кем не бывает?
– Не смотри туда, – сквозь зубы процедил Марио, крепче прижимая к себе ведьму, – и так все ясно. Еще один лунник возомнил себя безнаказанным.
– Лунник? – она подняла глаза. Щека Марио нервно подергивалась, чего раньше за ним не водилось, – ты уверен?
– Здесь нет хищников, которые могут… натворить такое, – негромко заметил инспектор и щелчком отправил зубочистку в угол, – никто из животных не будет разбивать головы своим жертвам, госпожа Вейн. Я бы сказал, что для обычного зверя достаточно перегрызть горло добыче, а потом уж пировать. А здесь… Прямо изощренное какое-то убийство. Как будто тварь хочет сказать – мол, вы же должны понять, что это дело лап лунника.
– Пойдем отсюда, – сухо обронил Марио и потянул ведьму прочь из ледника, наверх и к чистому воздуху.
– Да, разумеется, господа, – Анри тяжело затопал следом, – я прикажу подать кофе, думаю, он вам не повредит.
* * *
…– Так что, я почти готов побиться об заклад в том, что это был лунник, – заключил Анри, маленькими глотками смакуя горячий напиток.
Малика окинула его взглядом: инспектор Ловенны казался добрейшим существом, видом своим напоминая старого пушистого кота, разомлевшего на солнце.
– У нас чересчур мало доказательств, – буркнула она, – то, что тела растерзаны, еще ничего не доказывает.
Неимоверно горький кофе пришелся кстати, Малика вцепилась в фарфоровую чашечку как утопающий за бревно – стоило вспомнить о виденном в леднике, как из желудка поднималась кислая волна, и тогда ведьма делала очередной глоток, одновременно пытаясь подумать о чем-нибудь более приятном нежели вид растерзанных трупов.
Получалось у нее плохо: перед глазами так и стояло посиневшее лицо подростка.
"Меня убил лунник".
Мда.
– Госпожа Вейн так горячо защищает лунников, – усмехнулся инспектор, – что я бы непременно поселил ее здесь, в Ловенне. У нас с детьми Ночной Странницы всегда был мир, даже в темные времена. Что произошло теперь – ума не приложу.
– Всегда найдутся скрытые причины, – промурлыкал Марио, – всегда найдутся недовольные существующим порядком вещей…
– Вы уже сталкивались с подобным? – Анри оживился, даже привстал с потертого кресла.
– С чем я только не сталкивался, инспектор. Не лунник, так внезапно выползший из склепа вампир. Не вампир, так человек. И, надо признать, люди всегда отличались куда большей изобретательностью нежели наши соседи по Этернии.
– Я мало знаю лунников, Анри, – проговорила Малика, – но тот, кого я знала, не стал бы убивать людей просто так…
И она запнулась, задумавшись. Осенившая ведьму мысль была очень и очень неприятной. Возможно, ни один из детей Ночной странницы и не будет марать руки любопытства ради, а вот ради мести… И, в конце концов, что она знает об этом народе? Граф Рутто, воплощенное спокойствие, собственноручно убил четверых – и это только при ней. Сколько их еще могло быть в послужном списке лунного лорда?
– Госпожа Вейн, – осторожно позвал Марио.
Ведьма вздрогнула, с запозданием понимая, что ей вот уже которую минуту к ряду суют под нос клок черного меха.
– Это шерсть лунника, которую нашли зажатой в кулаке одной из жертв, – терпеливо пояснил Анри, – полагаю, что этого достаточно, чтобы искать виновных среди детей луны?
Малика поморгала, неприязненно рассматривая жесткую и блестящую шерсть, которая походила на тончайшие угольные иглы.
– А вы уверены… что это именно… лунника?
– И не сомневайтесь, госпожа Вейн. Только клок, выдранный из загривка одного из них, может так красиво переливаться и искриться при луне. Сказано ведь, дети Ночной Странницы…
"Что может заставить лунника убивать?" – думала ведьма, глядя сквозь Анри, – "пожалуй, только месть… Или самозащита".
У Малики вдруг возникло чувство, как будто она забыла что-то очень важное. Клок черной шерсти все еще лежал на столе между ней и Марио. Ведьма потянулась, осторожно дотронулась пальцем до пучка жесткого ворса. Йоргг! А ведь она знавала одного лунника, который мог перекинуться в черного, угольно-черного зверя. У этого лунника были причины не любить людей, а кроме того, он не вернулся в свой замок среди Ирисовых пустошей.
