Я встрепенулась. А так ли это? Ведь Елизар мог стрелять наугад. Или же… Появившиеся мысли мне нравились, но тут же заскреблось подозрение, что предсказание всё же было настоящим. Скорбияр ни капли ни удивился.
— Валерьян, а вы давно здесь? — решила всё же уточнить на всякий случай.
— Долговато, — прокряхтел он и отошёл от Лошши. — А что?
— Да вот… — я смолкла, но тут же продолжила: — Скажи, предсказание, что чужестранка, то есть я, обещана Радиставу — было ещё сделано Чеславом?
Глаза Валерьяна забегали, и он резко спрятался за Лошшу, от которого едва успел отойти.
— Вика, тебе не понравится мой ответ, — глухо прозвучало из-за звериной туши. — Совсем не понравится.
Глава 20. Подарок Соинги
Я резво вскочила и подлетела к Лошше. Звериная туша меня больше не пугала. Даже то, что пасть оной была наполнена острейшими зубами. Шарик расценил мои действия по-своему и, грозно шипя, пополз следом.
— Валерьянчик, радость моя, — прощебетала я, — выползай. Поговори со мной.
— О чём? — донесся писк скарбника. — Всё сказано до нас.
— Валер-р-рьян, — начала я терять терпение. — Вылезай, паразит ты этакий, и выкладывай! Кто пообещал меня Радиставу?
Повисла тишина. Шарик покосился на меня, мол, надо ли подкрадываться сзади и кусать скарбника за определённое место?
Я только выдохнула сквозь стиснутые зубы. Мда уж. Кажется, будет драка.
— Валерьян!
— Ну, ладно, — буркнул он и осторожно высунулся из-за Лошши. — Это сказал я. Радистав, знаешь ли, хотел тебя принести в жертву.
— Куда? — оторопела я, замерев на месте.
— Кому? — в отличие от меня проявил проблески логического мышления Шарик.
Валерьян пожал плечами:
— Да кто их тут разберёт? Как-то больно уж настроен был серьёзно. Явился тут и давай рассказывать какую дхайя он встретил в ирийских подземельях, какая у неё вкусная созидающая аура, бла-бла…
Я прищурилась. Нет, конечно, помощь в таком деле ой, как нужна. Но если вспомнить слова Скорбияра о том, что супруги не могут друг другу лгать, то… Валерьян очень облегчил задачу Покойнику. Ведь тот с чистой совестью сможет сказать: «Дорогая, тебя сейчас принесут в жертву. А я почти был готов на тебе жениться, но… передумал».
— Не надо на меня так смотреть, — предупредил Валерьян, пятясь к стене. — Пророки здесь существа ценные, их обижать не…
— Я тебя убью! — прорычала я и рванула к нему.
— Спасите! Домогаются! — заверещал скарбник и кинулся наутёк.
— Почему это домогаются? — озадачился Шарик.
Я почти ухватила Валерьяна за балахон, однако он на удивление ловко выскользнул. Ругнувшись, метнулась в другую сторону.
— Потому что, — запыхавшись, ответил скарбник, упал на пол и шустро прополз у меня под ногами и напоследок дёрнул за платье.
Не ожидав такой подлости, я взвизгнула и, потеряв равновесие, шлёпнулась на пол. Послышался треск рвущейся ткани.
Прощай, нарядное платье к царскому приёму. Впрочем, платье меня волновало только в том разрезе, что в разорванном бегать неудобно. К тому же как-то убедительно заболело бедро. Этого ещё не хватало — ходить в синяках.
— Они тут хорошо к женщинам относятся, — сообщил Валерьян, взобравшись на кривоватый шкаф, стоявший в углу комнатки. И как я его сразу не разглядела? Впрочем, здесь, мягко говоря, не светло, поэтому удивляться нечему.
Валерьян же, довольный, что сумел удрать от разъярённой хозяйки, воодушевлённо вещал:
— Ты бы видела, какие роскошные цацки им дарят! Сплошное золото! И не работают тут женщины — не то, что наверху.
— Угу, а потом приносятся в жертву, — буркнула я. — Ты вот скажи, ничего поумнее придумать не мог? Сказать, что я посланница каких-нибудь сил и трогать меня ни-ни? Зачем сразу было продавать мужику?
— Чтоб не догадался, — буркнул Валерьян и тяжко вздохнул. — К тому же… посуди сама, тебе не восемнадцать, мужика рядом нет. Хоть этого иномирного попробуй окрутить. А чё? В твоём возрасте уже пора задуматься о семье!
Возмущение аж заклокотало. Это меня только что старой девой попытались обозвать?
— Что-о-о-о-о-о?!
Я метнулась в середину комнаты, ухватила первый попавшийся под руку осветительный кристалл и со смаком запустила в скарбника.
— Ой, Вика! — заорал он и шлёпнулся вниз вместе с кристаллом.
Куда именно я попала — так и не поняла, но судя по ахам и охам — где-то в лоб.
Шарик разве что не улыбался. Его явно радовало происходящее, и что вредный скарбник получил от меня люлей.
— Я уже двадцать шесть лет Вика, — буркнула я, поднимаясь с пола и оглядывая платье. Подозрительно обвисло. Обернулась и присвистнула.
Печально. Дырка. На самой зад… то есть, на пикантном месте. Как теперь топать к себе в комнату?
В дверь неожиданно постучали.
— Войдите, — крикнул Валерьян, наплевав на происходящее: и на мой вид, и на своё положение.
Не успела я даже отойти к стене, как дверь распахнулась, и на пороге появился Скорбияр.
Представшая его глазам картина явно не вписывалась в представление нарвийского мужчины о том, чем должны заниматься пророк и его, э, клиентка. По совместительству ещё и будущая жена брата царя.
Прижав многострадальную ткань к себе так, что в целом вышло весьма целомудрененько, я ослепительно улыбнулась:
— Да-да?
Валерьян закашлялся. Краем глаза я заметила, как он бодренько пополз в сторону Лошши, но потом, сообразив, что я ему преграждаю дорогу, тяжко вздохнул и поднялся на ноги.
Скорбияр наконец-то отмер:
— Что здесь происходит?
— Что и должно, — неожиданно размеренным голосом произнёс Валерьян, и я с трудом сохранила невозмутимое выражение лица. Один на один выяснять отношения — это хорошо, но в присутствии нарвийца лучше не нарываться.
Скорбияр сделал шаг вперёд, неодобрительно разглядывая моё платье. Судя по нахмуренным бровям, про пророка он подумал что-то очень нехорошее.
— Ты что ей наговорил?
Ух, ты! А голос-то ледяной-ледяной, заморозит на раз. Я медленно отошла к стеночке, чтобы бочком незаметно пробраться мимо разгневанного Скорбияра. Это мужчины пусть тут выясняют что можно, а что нельзя. Мне бы подальше отсюда. Ну, в крайнем случае, если начнёт задавать подозрительные вопросы — рухну в обморок. А что? Так делают многие дамы в любовных романах. Уж не знаю, всех подтекстов, но в моём случае надо было срочно придумать, что говорить Скорбияру и как… не спалиться.
— Если твоя невеста, — пафосно начал Валерьян.
