Подруга на секунду задумалась, а потом изрекла:
– Я – Та, Которая Хороводит Зефир!
– Ты – та, которая что? – не поняла я.
– Не я, а ты. «Я – Та, Которая Хороводит Зефир». Тебе
надо так переименоваться.
– Зачем это? Мне мое имя пока что нравится.
– Правильно, имя милое. Но дело в том, что Люся
Лютикова – это девушка, которую родной дядька выгоняет из квартиры, которая
согласна всю жизнь горбатиться за комнату в коммуналке, которая…
– Можешь не продолжать, – перебила я. – А кто
же такая Та, Которая Хороводит Зефир?
– О, это совсем другое дело! Той, Которая Хороводит
Зефир всегда сопутствует удача. Она живет легко и весело, согласна только на
самое лучшее и всенепременно это получит. Например, четырехкомнатную квартиру в
элитном московском доме.
– Ладно, я переименуюсь. А дальше что делать?
– Хороводь зефир! Возьми зефир и води с ним хороводы.
Пой детсадовскую песню «Как на наши именины испекли мы каравай».
Я уставилась на Сандру. Она была абсолютно серьезна, только
в глазах плясали бесенята.
– А зефир взять обычный или в шоколаде? – спросила
я.
– А ты какую жизнь хочешь – обычную или в шоколаде?
Думаю, ответ очевиден. Еще стишок можно сочинить. Например, такой:
Много в столице хороших квартир,
Я – Та, Которая Хороводит Зефир.
– И от этого у меня появится квартира? – недоверчиво
поинтересовалась я.
– Конечно! Если ты веришь, что появится, значит,
появится обязательно. Каждому воздастся по вере его.
– А каким образом она появится? Денег-то у меня нет, я
ведь тебе уже говорила.
– Об этом ты не думай – как, откуда… От верблюда! Это
уж как Вселенная решит. В любом случае, она выберет самый лучший и быстрый
вариант. Жди через двадцать семь.
– Двадцать семь чего?
– Часов, дней, недель – как получится.
Я понеслась в супермаркет за зефиром в шоколаде. В голову
сами собой приходили стихотворные строчки. Ого, кажется, я начинаю втягиваться
в эту игру!
Вернувшись домой, я поделилась с Сандрой поэтическими
шедеврами:
Весть летит в прямой эфир:
Я – Та, Которая Хороводит Зефир!
На елке висит голландский сыр,
Я – Та, Которая Хороводит Зефир!
– Молодец! – одобрила Сандра. – Радио у тебя
есть?
– Есть.
– Звони в прямой эфир!
Я принялась ловить волну, попала на радиостанцию для
автолюбителей. Там как раз проходил конкурс, надо было ответить что-то про
шестеренки и карданный вал. Я набрала номер прямого эфира и меня моментально
соединили с ведущим.
– У нас на проводе Люся, – услышали мы по
радио. – Эта девушка знает ответ на вопрос, который оказался не по зубам
мужчинам! Итак, Люся, мы вас внимательно слушаем.
– Правильный ответ такой: Я – Та, Которая Хороводит
Зефир! – выпалила я и бросила трубку.
Надо отдать должное ведущему, он не растерялся:
– Знаете, если женщина сходит с ума, то это не так
заметно для окружающих. Лечитесь, Люся, мы искренне желаем вам здоровья.
А мы с Сандрой и впрямь принялись хохотать, как
ненормальные.
Не переставая смеяться, я достала с антресолей искусственную
елку, нашла в холодильнике сырную нарезку и развесила ломтики вместо новогодних
игрушек. Мы взяли в руки зефир и принялись водить хоровод вокруг елки. И хотя
мы не пили ни капли спиртного, настроение было просто улетное.
– Это потрясающе! – восторженно кричала я. –
Я уже забыла, когда так веселилась! Даже на Новый год было не так здорово!
– И это только начало, – отозвалась Сандра. –
Настоящее веселье начнется, когда на тебя квартиры со всех сторон посыплются.
Под конец я разродилась еще одним волшебным заклинанием на
квартиру.
Наша Люся резво скачет:
Привалила ей удача!
У нее в Москве квартира —
Восемь окон, два сортира.
Инструкция по применению: читать стихотворение восемь (по
количеству окон) раз на дню, сопровождая чтение прыганьем на одной ножке и
потряхиванием косичек на голове. Даже если косичек нет.
Прошел почти месяц. Каждый день я колдовала на квартиру,
однако жилье не появлялось. Зато квартирная тема странным образом
активизировалась вокруг меня.
В метро я столкнулась с бывшей однокурсницей Вероникой.
Последний раз мы виделись пять лет назад, тогда Вероника защитила кандидатскую
диссертацию и устроилась на работу в научный институт. Насколько я помню, она
занимается русскими фразеологизмами, выясняет, откуда в языке появились
выражения типа «Тришкин кафтан», «хоть кол на голове теши» и «сирота
казанская». Ее муж Саша, доктор исторических наук, преподает в вузе. Супруги
получают грошовую зарплату, с двумя детьми ютятся в комнате в общежитии от
Академии наук, и у них нет никаких шансов купить квартиру в Москве. Они даже не
стоят в очереди на жилье, потому что не имеют в столице постоянной регистрации.
– Как дела? – поинтересовалась я, ожидая потока
нытья и жалоб на тяжелую жизнь.
– Отлично! – воскликнула Вероничка. – Еду в
Марьино смотреть новую квартиру, вот, ордер дали!
Я не поверила своим ушам.
– Покажи!
Она протянула мне ордер, и я обомлела: трехкомнатная квартира,
общей площадью 86,7 квадратных метров! По сердцу мгновенно царапнула зависть:
хочу!
– Кто же вам дает квартиру? – спросила я,
поражаясь, насколько неестественно звучит мой голос.
– Академия наук, – отозвалась Вероника. –
Сейчас действует федеральная программа «Молодые ученые», в ее рамках докторам
наук до сорока пяти лет выделяют жилье, мой Сашка как раз в нее попал.
– Я ужасно за вас рада, – сказала я и поспешно
попрощалась.
Внутри все клокотало. Нет, вы только подумайте – молодые
доктора наук! А чем эти доктора занимаются, позвольте спросить? Большинство из
них – всякой ерундой. Этот Саша, например, пытается внести ясность в
Куликовскую битву. В частности, его интересует вопрос: действительно ли
примкнул к татарам рязанский князь Олег Иванович или он был русским шпионом в
стане Мамая? Это что, прямо такое актуальное исследование, без которого наша
страна загнется? Закроются школы, перестанут работать больницы, начнется
эпидемия чумы, если мы не узнаем наконец правду о князе Олеге Ивановиче?!
Кстати говоря, квартиры просто так, из воздуха, не строятся.
На программу «Молодые ученые» идут бюджетные деньги, то есть деньги
налогоплательщиков. Если уж говорить прямо, то это мои деньги! А я не хочу,
чтобы бездельники от науки удовлетворяли любопытство за мой счет! Да еще
проживали в трехкомнатных хоромах, когда я сама скитаюсь без угла.
