— Не знаю. — Тон Эдвина с серьёзного сменился на беззаботный. — Но, во всяком случае, меня точно можно назвать стукнутым на всю голову. У меня и свидетели есть.
Один из его союзников, тот самый, что в своё время увёз Эдвина из дома Тамиры, беззлобно хохотнул. Но, заметив, что на него устремились не слишком довольные взгляды как потенциальной невесты, так и потенциального жениха, поспешно отвёл глаза и сосредоточился на связывании ещё не пришедшего в себя стражника.
— Я же хотела как лучше! — взвилась Тамира.
Она говорила полушёпотом, чтобы их диалог не становился достоянием всех присутствующих в тоннеле. Стоит ли уточнять, что друзья Эдвина, немного поднапрягшись, всё равно слышали каждое слово.
— Понимаю, — не стал возражать Эдвин. — Но и ты ведь должна понимать, что теперь, с такой контузией, за меня замуж никто не пойдёт. Мало ли чего от меня теперь можно ожидать. Так что придётся тебе это как-то компенсировать…
— То есть это предложение руки и сердца? — прямо спросила травница.
— Оно самое, — подтвердил Эдвин.
Девушка закатила глаза.
— Нет, я, конечно, всегда знала, что со мной что-то не так, — вздохнула она, якобы разговаривая сама с собой. — И вот оно, подтверждение. Мне даже предложение делают, как никому другому! Кругом — трупы и лужи крови, стоим в забытом богами месте, куда даже солнечный луч никогда не проникает, и кандидат в женихи — человек, который, вполне вероятно, всего несколько часов назад получил сотрясение мозга!
— Ромааантика! — протянул приятель Эдвина.
Процесс связывания уже был завершён, и теперь мужчина стоял, привалившись плечом к стене, и с нескрываемым любопытством прислушивался к разговору.
— Соглашайтесь! — поддержал его второй соратник.
Поглядев на них, как хозяйка огорода — на шкодливых мальчишек, попытавшихся перелезть через забор, Тамира вновь сосредоточила внимание на Эдвине. Тот стоял неподвижно, вопросительно изогнув брови.
Травница постояла, поджав губы.
— Имей в виду: никаких многолюдных церемоний, — категорично заявила она. — И ещё: я не хочу жить в большом городе.
Этот ответ был встречен громом аплодисментов, какого уж точно не знал древний подгорный тоннель.
— Могу пообещать, что в ближайшее время больших городов не будет, — вмешался в разговор обнимающий меня за плечи Сэнд. — Мне понадобится во главе Оплота верный человек из местных. Тёмный, знающий здешнюю жизнь, на которого я смогу положиться. Угадайте, кто это будет?
Глава 20
В Иллойю мы возвратились при помощи портала. Однако, поскольку этот вид светлой магии по — прежнему блокировался на территории Оплота (разобраться в принципе работы блокировки и отменить её учёным пока не удалось), до Грани пришлось добираться обычным путём.
Грань снова работала, выпуская светлых на родину, но не позволяя им пройти в Оплот. Открывали её лишь на два часа в сутки, в строго определённое время. Сочли, что это придаст населению чувство безопасности. К слову сказать, обстановка в стране была нервной, но напряжение порождал не страх. К счастью, светлая армия прошла по Оплоту спокойно, не трогая мирное население и уж конечно не сжигая деревни. Генерал Дер оказался профессионалом и выполнил своё обещание. Разделавшись с пограничным отрядом, солдаты в знак мирных намерений убрали мечи в ножны и ровным строем направились к городу. Меж тем сопровождавшие армию герольды оповещали население о том, что цель светлых — не убивать жителей Оплота, а освободить заключённых и открыть границу. Насколько люди поверили, сказать трудно. Но светлые подкрепили свои слова делом, а, когда всё было кончено, я, несмотря на бессонную ночь и утомление, вышла на площадь. Народу собралось много: несмотря на естественные опасения, все хотели знать, что ждёт Оплот дальше. И я стала объяснять, в меру своего собственного понимания. К счастью, с армией пришли люди, обладавшие способностью магически усиливать голос. В противном случае я вряд ли бы справилась.
Освобождение заключённых действительно стало одной из первых задач после взятия Замка Надежды. Занимались этим в основном Эдвин со своими товарищами. Но я, конечно же, удостоверилась в том, что все мои знакомые, и в первую очередь — старушка Клэр, вышли на волю и не успели серьёзно пострадать. Старушка Клэр оказалась бодрее многих молодых. С разрешения мужа, я пообещала ей дом в хорошей настрийской деревне, формально — в качестве награды за оказанную государству помощь.
Да, напряжение ощущалось в атмосфере Оплота, но причиной, как я упоминала выше, был не страх. Скорее люди осознавали, что старой жизни пришёл конец, и пытались теперь разобраться, что принесёт новая. В Настрию отправлялись пока далеко не все, и тем не менее, подъехав к Грани, мы обнаружили там длинную очередь.
В Оплоте нам с Сэндом пришлось провести несколько дней. Дел было слишком много, и некоторые следовало уладить прежде, чем оставлять Эдвина один на один с неизбежными многочисленными сложностями. В частности, была решена судьба Луиса. Убивать короля действительно никто не собирался: такая казнь имела бы лишь негативные последствия, да и не было в ней ни малейшей необходимости. Вместо этого Луису выделили небольшую территорию в Настрии, сопоставимую по размерам с Тёмным Оплотом, поселили в замке и оставили править, оставив при этом помощников, которые должны были удостовериться, что данное правление не скажется пагубно на вверенной бывшему королю земле. Такое решение придавало уверенности населению Оплота. Выходило, что после объединения с Настрией Луиса не казнили и даже не то чтобы свергли, скорее просто перевели на другой участок.
Военнопленных по большей части отпустили. В том числе и Кеннингтона. Несмотря на то, что он занимал место в самой верхушке правительства Оплота, а также участвовал в похищении, после его последнего поступка, советника было решено не заключать в тюрьму. Его выпустили и предоставили свободу действий, хотя, понимая, что человек его уровня может представлять опасность, продолжили потихоньку за ним присматривать. Помня, что человек, обладающий его знаниями и талантами, может оказаться очень полезен, но предпочитая подождать с конкретными предложениями до тех пор, пока не удастся убедиться в его благонадёжности.
Когда портал перенёс нас с Сэндом непосредственно в его дворец, в устланный узким тёмно — синим ковром коридор второго этажа, внутри что-то защемило. Словно между сердцем и горлом протянулась и надрывно задрожала тонкая струна. Стал ли этот дворец для меня домом? Наверное, ещё нет. Но и чужим он тоже уже не был.
— Послушай, сюда что же, может проникнуть любой, кто умеет открывать порталы? — вдруг озаботилась безопасностью жилища я.
— Нет, — усмехнулся Сэнд. — Сюда могу попасть только я. И то у охраны срабатывает магическая система оповещения, так что о моём возвращении во дворец уже знают. А посторонние, открывающие сюда портал, попадают ко входу, где им, как и всем, приходится пройти через стражу. К тому же после некоторых небезызвестных тебе событий я основательно улучшил систему охраны дворца.
