— Совершенно справедливо подмечено, — заявила я, бесшумно входя через потайную дверь, о существовании которой поселенный в этой комнате Уилфорт, конечно же, не подозревал. — Ваша задница мудрее, чем головы некоторых вельмож.
Произнося эти слова, смотрела я главным образом на Александра, а вовсе не на его спутника.
— Ты! — выдохнул супруг таким тоном, словно в самом этом утверждении было сокрыто серьёзное обвинение.
— Как видишь.
Я прикрыла за собой потайную дверь, которая мгновенно слилась с занимавшим всю стену панно, и всё так же бесшумно приблизилась к мужчинам.
— А вы знакомы? — поинтересовался спутник моего мужа.
— Самую малость, — ответила я, по — прежнему глядя главным образом на Александра.
— Познакомься, Роб, — сказал Уилфорт, отвечая мне столь же пристальным взглядом. — Это и есть та самая Элайна Кенборт.
Я всё-таки покосилась мельком на второго мужчину. Его приподнятые брови и весьма выразительный взгляд свидетельствовали о том, что моё имя он слышит отнюдь не впервые.
— Очень приятно, — бросила я. — Полагаю, что вы — лорд Роберт Мэдисон, ещё один участник этой милой экспедиции?
Губы Роберта на миг тронула едва уловимая улыбка.
— К вашим услугам.
— Очень надеюсь, что они мне не понадобятся, — отрезала я.
После чего полностью сосредоточилась на персоне Уилфорта. А именно: подошла к нему почти вплотную и ожесточённым шёпотом произнесла:
— Всё жизнь мечтала выйти замуж за идиота!
— Замуж? — выдохнул у меня за спиной Роберт.
— Так получилось, — откликнулся Александр.
— Постой, постой… — Роберт обошёл нас, описав полукруг по комнате, и уставился на меня с новым интересом. — Хочешь сказать, там, на маскараде — это была она?
Сэнд лишь выразительно развёл руками. Я растянула губы в подобии улыбки, которая была призвана выразить согласие.
— Какого чёрта ты сюда приехал?! — вновь вызверилась я на супруга. — Жить так сильно надоело? Не мог придумать более простого способа для самоубийства?
— Ну, должен же я был навестить дорогую жену, раз она от меня уехала, практически не попрощавшись, — заметил он.
— Навестил? Теперь убирайся.
— Неужели даже чаю не попьём?
— Можем попить, — кивнула я. — Ты что к чаю предпочитаешь, ложные опята, мышьяк или что-нибудь более экзотическое?
— Я так понимаю, это не угроза, а намёк? — сосредоточенно осведомился счастливый обладатель мудрой задницы.
— Совершенно верно, — похвалила я.
— Садись.
Мигом посерьёзнев, Сэнд предложил мне стул. Я пожала плечами, давая понять, что беседовать сидя совершенно необязательно, но в целом мне всё равно, и приняла предложение.
— Тебя собираются накормить илиевым корнем, — продолжила я, едва Сэнд оказался сидящим напротив. Роберт расположился чуть позади. — Это такая ядовитая трава, растёт в Оплоте. В Настрии её, по — моему, нет, но, впрочем, не уверена. Я не особенно разбираюсь в настрийских ядах. В любом случае, идея в том, что яд действует медленно. Примешь ты его здесь, а с жизнью расстанешься уже в Настрии.
— Хм. — Сэнд опустил задумчивый взгляд на собственные руки. — И в итоге никто не будет виноват. Умно.
— Рада, что ты оценил идею, — ядовито произнесла я.
— Спасибо. — Сэнд как будто не заметил моего сарказма. — Теперь я смогу принять меры.
— Ничего ты не сможешь принять, — отрезала я. — Ты не в силах предугадать, когда и во что именно они добавят яд. Не можешь же ты воздерживаться от еды и питья всё то время, что здесь проживёшь!
— Ничего, я подумаю, — откликнулся Сэнд. — Должен найтись какой-нибудь выход.
— Выход есть, и только один, — заверила я. — Ты должен завтра же убраться из Оплота. В этом случае они не успеют устроить отравление. Кроме того, если переговоры прервутся, они и сами предпочтут к этой мере не прибегать. Слишком скользкой политической ситуацией это чревато.
— Сэнд, дама права.
Роберт поднялся со стула, будто собирался уехать прямо сейчас. На самом же деле он описал полукруг по комнате, после чего остановился, положив руки на спинку стула Александра.
— Нам больше нечего здесь делать.
Сэнд поморщился.
— Это будет выглядеть как побег. Да, собственно, это и будет побегом. Весь политический выигрыш — насмарку.
— Ты предпочитаешь умереть? — будничным тоном осведомилась я. — Впрочем, я догадывалась, что в тебе взыграет светлая аристократическая гордость. Так что у меня есть план. Я устрою так, чтобы завтра ты получил письмо, в котором якобы будет сообщаться, что тебе необходимо незамедлительно выехать в Настрию по наиважнейшему делу. Это поможет сохранить лицо.
— Как ты можешь устроить подобное? — нахмурился Сэнд.
— Тебе какая разница? У меня есть друзья на границе.
Сэнд немного подумал, играя пальцами рук.
— Друзья — это, я так понимаю, те разбойники, которые регулярно грабят наших торговцев?
— Ничего подобного, — осклабилась я. — Это милые безобидные люди, за которыми торговцы сами гоняются с оружием, требуя, чтобы они забрали весь товар в Оплот в качестве гуманитарной помощи.
— Я запомню эту версию.
— Так ты согласен? — настойчиво спросила я, имея в виду свой план.
Несмотря на красноречивую мимику Роберта, стремившегося подтолкнуть Александра к правильному ответу, тот продолжал напряжённо раздумывать.
— Поедешь со мной? — спросил он меня в лоб.
Признаться, я слегка опешила, поскольку подобного вопроса не ожидала.
— Издеваешься? — откликнулась я, немного оклемавшись. — У меня здесь и так положение шаткое — дальше некуда. Любой неосторожный шаг — и меня уберут в один момент, без всяких ядов замедленного действия. А ты хочешь, чтобы я, по сути, объявила, что предпочитаю Оплоту Настрию, и уехала с тобой? Да меня не станет раньше, чем мы покинем город!
— Ну уж, от этого я сумею тебя защитить, — морщась, возразил Александр.
— Даже не надейся, — отрезала я. — Ты не у себя дома. Здесь всё по — другому.
— Но вам действительно опасно здесь оставаться, — вмешался Роберт, задница которого, похоже, перестала генерировать гениальные идеи. — Вы сами сказали: один неосторожный шаг может стоить вам жизни. Этот шаг вы уже сделали, придя сюда.
— Не беспокойтесь, — криво усмехнулась я. — Я умею работать. И выехать из Оплота тоже сумею. Тогда, когда момент будет подходящим.
— Ты приедешь в Иллойу? — обеспокоенно спросил Александр.
По этому вопросу я поняла, что на моё предложение он фактически согласился.
