— Пока все прямо, — уверенно ответил попугай.
Он знал, что Аргентина будет где-то там, на юге. Как знал он и то, что если двигаться на юг, то рано или поздно им попадется Испаньола, где можно будет сделать передышку… А там уж видно будет. Никому ведь не известно, как долго перемещается в пространстве гнев короля. Тем более что он был не вполне уверен, что король помнит всех адмиралов наперечет. Если вспомнить, что дон Арчимбальдо ничем выдающимся пока не отличился, то шансы, что король вообще вспомнит о нем, были равны нулю.
— Поживем — увидим, — решил попугай и, прислонившись к теплому уху любимого адмирала, закрыл глаза. Он спал, и ему виделся чудный остров, над которым сияло яркое солнце, N легкий ветер покачивал верхушки стройных пальм, и прекрасные попугаихи подносили ему чудесное терпкое вино.
Глава двадцатая
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Крепко держась за массивные ручки чаши, Абрафаксы с напряжением ждали, когда же она начнет действовать. Световой столб уже был на месте, он вертелся, кружился, переливался красками.
«Все как всегда», — подумал про себя Абракс и сам усмехнулся, поймав себя на том, что уже почти привык ко всем этим фокусам.
Незаметно они стали подниматься, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Столб опять, как тогда, превратился в кроваво-красный туннель, по стенкам которого бежали сверкающие молнии. Чаша летела, вращаясь с бешеной скоростью, и вместе с нею, как парашютисты в небе, выполняющие акробатические этюды на высоте, летели друзья, стараясь не сорваться. Сила вращения как будто раскидала их в стороны, но они крепко держались за ручки, твердо помня, что отпускать их нельзя.
— Ой, мамочки, не могу! — верещал Калифакс.
— Держись! А то сейчас шлепнешься обратно! — прикрикнул на него Абракс.
— Ой! Не хочу! — снова заверещал Калифакс.
— Не хочешь, тогда закрой рот! — посоветовал Брабакс.
Всем было несладко. В прошлый раз они хотя бы не знали, куда их несет. Теперь же им очень хотелось добраться до дому и совершенно не хотелось угодить в какое-нибудь малоприятное время, например к динозаврам или пещерным людям. Нет уж, лучше не думать ни о чем и только держаться, только держаться, только держаться — твердили они про себя.
«Господи, да когда же все это кончится!» — подумал Калифакс и вдруг почувствовал, что движение стало замедляться. Свет перешел из красного в розовый. Ничего больше не ухало, не сверкало, не грохотало. Это было как во сне. В каком-то оцепенении он вытянул ноги, с трудом разжал посиневшие скрюченные пальцы и полетел вниз.
— Калифакс! Что ты делаешь? — закричал Абракс, в ужасе глядя на удаляющегося в розовой дымке приятеля.
— Калифакс! — истошным голосом завопил Брабакс, не понимая, какая муха укусила теперь бедолагу.
Калифакс плавно пролетел еще несколько метров и благополучно приземлился в том самом служебном помещении, откуда началась их экскурсия в прошлое. Не успел он как следует оглядеться и прийти в себя, как оба приятеля рухнули откуда-то сверху и сбили его с ног. Оттуда же с тяжелым звуком шмякнулась чаша, накрыв их собою как медным тазом.
— Ой, елки-палки! — сердито закричал Кали-факс. — Вы мне все отдавите!
— Калифаксина?! Это ты! — радостно завопил Абракс, бросившись тут же обнимать своего друга.
— Нашелся, попрыгунчик ты наш! Нашелся! — повторял Брабакс, тиская непоседливого толстяка.
— Да отвяжитесь вы от меня, все уши мне обслюнявили! — вопил Калифакс, с трудом отбиваясь от приятелей, воспылавших к нему неожиданной нежностью.
От всей этой возни чаша в конце концов съехала и со всего размаху грохнулась на пол.
Друзья вскочили на ноги и замерли. Абракс на цыпочках подошел к чаше и бережно взял ее в руки.
В этот момент дверь распахнулась, вспыхнул свет и на пороге появились две знакомые фигуры. Смотритель и толстая экскурсоводша. Оба они, как верные служители музейного дела, вернулись по зову сердца с полдороги, чтобы проверить, все ли в порядке в экспозиции. Благо еще недалеко ушли. Они буквально столкнулись нос к носу у самой двери в зал с пиратской выставкой.
— Так!.. — грозно сказала дама, подбоченившись. — Что здесь происходит?
— Э-э-э… — начал было Абракс, не зная, что сказать.
— Мы заблудились, — бойко ответил Брабакс, выступая вперед. — Не в ту дверь зашли.
— Не в ту? — нахмурив брови, переспросил смотритель, заподозрив что-то неладное. — И что вы за той дверью целых двадцать минут делали?
— Двадцать минут?! — хором воскликнули друзья. Они-то знали, что отсутствовали уж по крайней мере целую неделю.
— Да, двадцать! Достаточно, чтобы тут набезобразничать! — сказала строго экскурсоводша.
— Да мы что, мы ничего… — жалобно протянул Калифакс. — Мы просто заплутали, вот и все. Заплутали, а теперь вот выплутали.
— Выплутали и пошли, — стараясь сохранять невозмутимый вид, сказал Брабакс, протискиваясь в дверь между смотрителем и толстой теткой.
— Пошли, пошли и даже вот совсем уже ушли, — пропыхтел Калифакс, который чуть было не застрял в узкой щели.
— Да, все было очень интересно, мы уходим, — спокойно сказал Абракс и тоже шагнул к двери.
— Минуточку! — задержал его смотритель. — Что значит уходим? А это что у тебя в руках?
В суете Абракс не заметил, что все еще держал в руках золотую чашу Монтесумы.
— Музейный экспонат! — взвизгнула экскурсоводша. Ее вопль не предвещал ничего хорошего.
— Да не нужна мне ваше чаша! — рассердился Абракс, которому было неприятно, что его заподозрили в воровстве. — Я просто хотел посмотреть ее поближе! И все! Зачем так беспокоиться! Вот она, ничего с ней не стряслось, — буркнул он и сунул чашу смотрителю.
— Н-да, любопытная вещица, — задумчиво сказал смотритель, разглядывая спасенный экспонат.
— На этой чаше вы видите орнамент, — принялась растолковывать ему экскурсоводша, почувствовав себя в своей стихии.
— Эй! Вы там поаккуратней с экспонатом! — вмешался Брабакс, видя, что смотритель повернул верхнее кольцо. — А то еще улетите!
— Иди, иди, мальчик, — рассеянно сказал смотритель, не отрывая зачарованного взгляда от волшебной чаши. — Иди, дорогой, без тебя разберемся.
— Да, не мешай нам! — прикрикнула на него экскурсоводша и повернула второе кольцо.
Друзья отступили назад.
— Не трогайте ее! Это опасно! — закричал Калифакс.
