Даррен расхохотался.
– Ты думаешь, она тебе поверит?! Да тут повсюду камеры понатыканы!
Джеймс протянул дрожащую руку и указал ею в сторону.
Лианна посмотрела вслед за рукой, и Даррен увидел, как схлынула краска с ее лица, сделав белее мела.
– Да что такое?! – Дарр не на шутку рассердился.
– Даррен?.. – голос Лианны сорвался до свистящего шепота.
– Я здесь, – неожиданно ему стало холодно. – Лианна, ответь мне, прошу!
Но она отправилась к одному из мертвых тел и тронула его рукой.
– Дарри…
Даррен подошел ближе. И все понял.
– Этого не может быть, – прошептал Дарр в ужасе. – Неужели я умер?!
– Он мертв, Лианна, он убил Даррена. Нашего Даррена!!!
Дарр вздрогнул от неожиданности. Этот сукин сын вздумал лгать?!
Но Лианна его не слышала. Она перевернула тело Даррена, села на колени, обхватив его черную, украшенную слипшимися от крови кудрями, голову.
– Даррен, ответь мне… – ласково попросила она, проведя рукой по его щеке. – Любимый…
Она нежно взъерошила его челку.
– Я здесь, – на глаза Даррена навернулись слезы.
– Ты же не мог умереть… – сказал она по–прежнему шепотом. – Ты не мог оставить меня одну…
– Лианна, любимая, я здесь… – он попытался коснуться ее руки, но не смог.
– Даррен… – с ее глаз закапали слезы.
Они падали на лицо Даррена, очищая его от засохшей рубиновой крови.
Лианна задыхалась от слез. Она вырвала деревянный кол из груди Даррена, балансируя на грани рассудка. Самым простым решением было вонзить его прямо в сердце.
– Нет, не делай этого!!! – закричал Даррен. – Я люблю тебя!!! Не смей этого делать!!!
Неожиданно она послушалась, задохнулась и упала на землю, скорчившись и обняв руками колени.
Даррен видел, как ей было плохо, но ничем не мог помочь. Он кричал, метался по комнате, рычал от бессильной злости.
Неожиданно Дарра окутал белый свет, и его потянуло в небольшое светлое пятно, материализовавшееся под потолком.
– Нет, твою мать, только не сейчас! – выругался Даррен, изо всех сил сопротивляясь затягивающей его силе.
– Лианна!!! Я люблю тебя!!!
Последнее, что он видел, как Джеймс склонился над Лианной, что–то говоря ей.
Потом все окутала тьма.
Когда Дарр очнулся, то ничего не понял.
Он находился на какой–то лужайке, поросшей травой такого нереально зеленого цвета, что, казалось, какой–то ребенок изобразил ее на картинке. Над головой светилось солнышко, пели птицы, хотя Даррен не видел ни одной.
Он встал, отряхнулся от прилипших к костюму травинок, и хорошо огляделся.
Вокруг, насколько видели глаза, простирался этот чертов зеленый луг.
В душу Даррена закралось ну ооочень смутное подозрение.
– Я где? На небе? – закричал он в воздух. – Ну и где тогда голос?
Тишина.
– Почему меня никто не уговаривает идти дальше? Я что, здесь вечно буду торчать.
– Нет, не вечно, – голос прозвучал из ниоткуда, и тон был весьма озабоченным.
– тогда деньте меня куда–нибудь! Мне здесь даже развлечься нечем!
– Вообще–то… – голос замялся. – Наверху что–то напутали.
– Как это напутали? – не понял Дарр. – Я же здесь!
– Вот именно, – съязвил голос. – Вампиры на небо не попадают.
– Я хороший вампир, – подбоченился Даррен и скромно добавил: – Ну, или очень красивый…
Ему показалось, как зашуршали страницы.
– Покажись, эй, ты! Духовный наставник или как тебя там…
– Ну, вообще–то, раньше меня называли ангелом…
В воздухе материализовался золотоволосый светлокожий юноша с ясными голубыми глазами. На носу его красовались огромные круглые очки, и он действительно копался в объемистом списке, путая страницы.
– А звать тебя как?
Ангел задумался.
– Кастиэль.
– Хм, я буду называть тебя Кас, ладно?
Ангел не ответил, он что–то бормотал и листал страницы списка.
– Какой–то неправильный у вас рай, – сказал Даррен, заглядывая через плечо ангелу.
– Какой есть, – оскорбился Кастиэль.
– Елизавета Александра Мария Виндзор… – прочитал Даррен. – А что, королева Англии умерла? Пора уже!
– Не подсматривай! Это божественная тайна!
– Да ладно тебе… давай помогу…
Даррен забрал часть списка и быстренько отыскал в нем свое имя.
– Вот он я! Даррен Джузеппе Каррерас! 8 декабря 1844 года рождения!
– Хм, действительно… – Кастиэль поправил очки на носу. – Ты к нам поступил… но я бы все–таки сделал звоночек Люциферу, вдруг в Верховной Небесной канцелярии что–то напутали… хотя, с другой стороны… если я начну жаловаться, опять моронтийные херувимы будут на вторичных сановимов орать… а там, глядишь, до серафимов дойдет, и я буду крайним…
– Вот именно! – вторил ему Даррен, абсолютно не понявший ничего в этой небесной путанице, но зато четко уловивший фразу «я буду крайним». – Все шишки тебе достанутся…
– Но если вдруг тебе все–таки вниз, а я тебя пропущу, меня же архангелы разжалуют до амура… – испугался Кастиэль.
– Тогда скажешь ему, что я сам прошел, без спроса, – блефовал Даррен.
– Сам ты не пройдешь.
– Почему это?
– Потому что тебе нужна печать Иисуса. Без нее ты не пройдешь. А она у меня.
– Да? Первый раз слышу… – удивился Даррен. – Что за печать? Как она выглядит?
Кас с гордостью извлек из–под мантии маленький золотистый кружочек, на котором были оттиснуты крылья.
– И без этой маленькой штучки мне не пройти? – удивился Даррен.
– Да, – самодовольно изрек Кастиэль.
– Ага, в таком случае… – Даррен ловко вырвал печать из рук Каса. – Теперь пройду.
Губы у Кастиэля задрожали как у ребенка, Даррену стало жаль наивного бедолагу.
– Меня же разжалуют… – чуть не плача, сказал он. – Из серафимов на восхождение переведут во вторичных сановимов, отнимут крылья…
– Ладно уже, – проворчал Дарр и отдал печать. – Буду становиться хорошим.
Печать засветилась в руке Дарра золотистым огнем.
– Ты прошел, – просиял Кас. – Ты доказал, что в списке все верно… ты пропущен! Ура!
– Куда прошел? Зачем прошел? – испугался Дарр.
