Другие достоверные свидетельства осведомленности германской разведки о состоянии советского Военно-морского флота были получены несколько позднее. Так, 27 марта 1945 г. сотрудниками Управления контрразведки «Смерш» 1-го Белорусского фронта в своем имении был арестован бывший кадровый германский разведчик Курт Янке, у которого при обыске был изъят большой архив: копии агентурных донесений, справки и сообщения, а также некоторые немецкие официальные документы. Значительное место в архиве профессионального разведчика занимали агентурные донесения периода 1920—1930-х гг., в которых существенное место было уделено состоянию советского Военноморского флота: реализации кораблестроительной программы СССР, проведению морских учений, состоянию береговой обороны ВМФ, системе подготовки кадров, политико-моральному состоянию личного состава флота.
Например, в агентурном донесении от 1 сентября 1928 г., переданном в германскую разведку под грифом «Совершенно секретно», приводились данные о подводных лодках, находившихся в состоянии строительства. Так, наблюдатель, направленный агентом «Н», обнаружил в одном из ленинградских доков три строящиеся подводные лодки, строительство которых тщательно маскировалось и охранялось. По мнению наблюдателя, строительные работы подходили к концу
[87].
Анализ изъятых документов показал, что немецкая разведка имела хорошо подготовленную агентуру, которая предоставляла достоверные сведения. В ходе следствия также было установлено, что часть агентурных сообщений о ВМФ СССР попадала к Янке от сотрудников спецслужб Франции, Великобритании и Латвии, которые и сами вели активную разведывательную работу против Советского Союза. Так, в ноябре 1922 г. закордонный источник ИНО ГПУ направил в Москву копию подготовленного разведкой Франции обзора «о русском советском флоте». Посылая данные, источник сообщал: «Представляю этот обзор, как: 1) дающий понятие о французских наблюдениях и о собирании сведений французскими агентами по морской части; 2) показывающий, что французское правительство имеет своих агентов в самой России; 3) предостерегающий против постороннего изучения фарватера из открытого моря через Кронштадт в Петроград»
[88].
Активно занимался добычей разведывательной информации, в том числе о советском Военно-морском флоте, судостроительных и ремонтных заводах в городах Ленинграде и Мурманске, военный атташе Германии в СССР Отто Гартман (Хартман), который располагал широкими связями среди немецких, австрийских и советских специалистов, работавших в СССР на объектах оборонной промышленности.
10 августа 1934 г. сотрудниками 7-го отделения Особого отдела ГУГБ НКВД СССР по подозрению в шпионаже в пользу германской разведки были арестованы немецкий и австрийский специалисты Ф.К. и Г.К., а также один гражданин СССР П.П.Б., у которых были изъяты схема Севастополя, планы Ленинграда и Мурманска с обозначением заводов оборонного значения, военные учреждения, аэродромы, электростанции, список с названиями 45 пароходов и 24 номерных судов, пометками о строительных верфях и фирмах, где строились пароходы и суда. Задержанные лица дали показания, что они собирали разведывательную информацию по заданию Морского отдела государственной тайной полиции (гестапо) Германии
[89].
Морская контрразведка фиксировала, что маневры Балтийского флота в 1926–1927 гг. и его большой поход по Балтийскому морю привлекли внимание специалистов иностранных флотов, которые отмечали, что работа советского Балтийского флота в сентябре 1926 г. достигла своего кульминационного пункта. Иностранцы отмечали значительный прогресс в развитии Балтийского флота, в особенности его службы разведки, в которой «легкие единицы успешно сотрудничали с авиацией». Иностранцы фиксировали, что «ночные атаки, сопровождавшиеся стрельбой прошли без всяких несчастных случаев»
[90].
Летом 1927 г. флотские контрразведчики выявили в Кронштадте агента английской разведки — бывшего офицера Е. Клепикова, служившего на одном из кораблей Балтийского флота. Однажды квартиру Клепиковых посетил бывший казачий офицер Тегенцев, нелегально прибывший в СССР из-за границы. Он передал Клепиковым рекомендательное письмо от родственников из Финляндии и предложил им снабжать англичан сведениями о Военноморском флоте, обещая за это крупные вознаграждения. Клепиков и его жена согласились с предложением Тегенцева, однако уже после первой передачи шпионских материалов английскому разведчику они были арестованы кронштадтскими морскими контрразведчиками. При обыске у Клепиковых был изъят ряд данных о советских войсках, справочник по Морским силам СССР и несколько секретных военных приказов
[91].
В период советско-китайского вооруженного конфликта (10 июля—22 декабря 1929 г.) на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД), контрразведчики Дальневосточной военной флотилии
[92] вели обеспечение боевых действий в ходе сражений с китайской Сунгарийской военной флотилией. В октябре 1929 г. оперативная группа в составе восьми работников особых отделов участвовала в боевой операции по овладению городом-крепостью Лахасусу. Их задачами было изучение и выявление недостатков по боевой готовности войск; выявление и пресечение антисоветских проявлений, борьба со шпионажем и с фактами перехода отдельных военнослужащих на сторону врага. Руководство оперативной группой находилось на флагманском корабле военной флотилии, что давало возможность поддерживать связь с командованием и Особым отделом Отдельной Дальневосточной армии, однако затрудняло общение с уполномоченными при полках. 12 октября 1929 г. корабельная артиллерия Дунайской военной флотилии подавила китайские береговые батареи, а части 2-й дивизии к 15 часам овладели Лахасусу. К вечеру войска возвратились на советскую территорию. 30 октября — 2 ноября Дальневосточная военная флотилия, которой были оперативно подчинены два полка 2-й дивизии, вошли в устье реки Сунгари и при содействии авиации полностью уничтожили остатки китайской флотилии. Высаженный на берег десант разгромил части противника и занял город; при отходе советских войск все его укрепления были взорваны
[93].
