Согласно приводимым газетами данным, новый израильский кабинет министров, получивший уже название правительства национального единства, был самым большим по числу министров – 27. То есть на три министра больше, чем в правительстве Эхуда Барака, и на девять больше, чем в правительстве Биньямина Нетаньяху. Он опирался в кнессете более чем на 80 из 120 депутатов. Это было устойчивое парламентское большинство, что, согласно оценкам, давало Шарону возможность «гнуть свою линию», не смотря ни на что.
– Возможно, Шарон и найдет выход из тупика, – печально говорила Соня. – Мне вообще кажется, что сейчас в Израиле необходим именно такой глава правительства.
– Ты разочаровалась в левой идее? – спросил Алексей Константинович.
– Да, несколько разочаровалась. Ведь ты же помнишь, как я верила в Барака! А он мои надежды не оправдал. Как и надежды сотен тысяч израильтян. Вполне можно даже допустить, что правые тогда, в мае 1999 года, стояли на более верных позициях. Ведь они же предупреждали, что Барак доведет Израиль до тупиковой ситуации.
– Но ведь ты сама тогда радостно рассуждала о «весне надежд для Израиля», говорила, что разумной альтернативы переговорам между израильтянами и арабами нет. Что если они будут сорваны, если не будет создано палестинское государство, начнется новая Интифада. То есть не будет переговоров, будет новая кровь…
– «Весна надежд» закончилась. И поезд под названием «Мир для израильтян» ушел, причем, как говорят русские, «с громким свистком». Я сейчас не вижу выхода из создавшегося положения. Скорее всего, нам все же придется применить против арабов силу.
– Но тогда противостояние продолжится. Победить в нем вы все равно не сможете. Как не смогут победить и палестинцы. Единственный разумный выход из создавшегося положения – договариваться. И идти на уступки…
– Вряд ли и это поможет…
И противостояние продолжалось. Продолжались и террористические акты.
От взрывов бомб шахидов гибнет все больше израильтян
Нетания, март 2001 года.
Свидетелем одного из терактов стал Панов, когда он приехал в Нетанию, в гости к Марку. В результате взрыва бомбы в оживленном центральном районе погибли три человека и более пятидесяти получили ранения.
Эти данные сообщил Алексею Константиновичу представитель службы «Скорой помощи» города. Панов разговаривал с ним в некотором отдалении от места происшествия. Ближе представителей прессы не допускали. Полиция опасалась, что террорист был не один и «там» могла быть еще одна или даже несколько бомб, в расчете на то, что любопытство соберет множество людей.
Рядом, прислонившись к полицейской машине, стояла невысокого роста немолодая женщина. На ее лице были следы крови. Темная жидкость пропитала и ткань легких брюк на коленях. Очевидно, она упала на асфальт. Женщина была явно в шоке. Голова и руки немного тряслись. Полицейский предлагал отправить ее в больницу. Но женщина отказывалась, говоря, что ей очень надо домой, и в конце концов пошла в направлении расположенной рядом центральной автобусной станции. Но станция была закрыта. Автобусы никуда не ходили. На местах их парковок работали саперы. Они искали возможные взрывные устройства.
Между тем полицейский офицер уже, очевидно, в который раз рассказывал журналистам, как все произошло, подчеркивая при этом, что его рассказ – лишь версия, истину все узнают позже. Итак, в 8.50 по местному времени молодой араб с рюкзаком за плечами пытался сесть в остановившийся на улице Герцля на остановке автобус. Однако водитель, заподозрив неладное, к счастью для пассажиров, закрыл перед ним дверь. Тогда араб, оказавшийся террористом-смертником, свернул за угол, на улицу, ведущую к рынку. И почти сразу же произошел взрыв. Не исключено, что террорист привел в действие взрывное устройство в надежде, что взорвется также и расположенная примерно в десяти метрах от него бензозаправочная станция. В таком случае число жертв, несомненно, было бы намного больше.
Однако и без этого, как рассказывал офицер, в первые минуты после взрыва картина происшедшего была ужасна. К моменту разговора с журналистами все человеческие останки с тротуара и мостовой уже убрали. Но следы крови на асфальте остались. Что касалось самого террориста, то он погиб сразу же – его разорвало на куски.
Возле заграждения собралось множество народа. Все активно обсуждали произошедшее. Многие общались на русском языке. Выходцев из бывшего СССР в Нетании проживает много, по некоторым оценкам, чуть ли не треть города.
Но самое ужасное Панов узнал несколько позже, придя в дом Лурье. Он застал там рыдавшую Далю и безуспешно пытавшегося как-то успокоить жену Марка. Сони дома не было, но, как знал Алексей, она должна вернуться с работы уже примерно через полчаса.
– В нашей семье произошло большое несчастье, – сказал Марк. – В сегодняшнем теракте погиб наш сын Натан.
Подробности происшедшего Панов узнал несколько позже, поскольку в тот момент о чем-то расспрашивать Марка, или тем более Далю, он не решился. Оказалось, что Натан приехал к родителям неожиданно, просто решил навестить их. Он вышел из автобуса на центральном автовокзале города и пошел вниз, по улице Герцля, в направлении к набережной. В принципе он мог бы тогда выбрать и другой путь, мимо рынка. Но почему-то решил пойти именно так. Навстречу своей смерти. Рассказывают, что Натан был убит сразу, на месте, едва свернув в переулок, возле бензоколонки. Осколок бомбы террориста-смертника попал ему в голову.
– Хотя бы наш мальчик не мучился, – позже сказал Марк.
Что касается Сони, то она восприняла смерть брата очень тяжело.
– Надо убивать этих бандитов, – все время повторяла она, едва войдя в квартиру и сев на краешек стула. – Они не достойны жалости.
– Успокойся, Соня, – попытался заговорить с ней Панов. – Что ты говоришь? Кого убивать? Кровь за кровь? К чему это может привести?
– Да, кровь за кровь, – уверенно говорила девушка. – И никаких иллюзий. И никакого левого бреда. Натан был совершенно прав. Арабы понимают только язык силы. А когда мы с ними пытаемся говорить по-хорошему, им кажется, что мы даем слабинку. И они еще больше наглеют.
Алексей Константинович не стал долго задерживаться в доме Лурье. Он вернулся в Тель-Авив в очень подавленном настроении. Прежде всего, ему было очень жаль Марка, его жену. Было жаль Соню, которая, как тогда казалось Панову, сама не ведала что говорит. Ну, как это можно, кровь за кровь? К чему это приведет? Насилие только продолжится. Но в целом Алексей Константинович отлично понимал, что у девушки погиб близкий ей человек, а поэтому и спрашивать с нее за какие-то сказанные в запале слова было бы совершенно неправильно и даже не справедливо.
«Вот она отойдет немного, – думал Панов, – тогда мы и поговорим».
Вечером того же дня израильское радио передало об имевших место в Нетании нескольких случаях избиения арабов, работавших на местных стройках. Полиция арестовала нападавших. Но вряд ли с задержанных будет строгий спрос. Всем ясно – нервы у израильтян напряжены до предела.
