Шахидка в черной одежде взрывает очередную бомбу в Иерусалиме…
Тель-Авив, март 2002 года.
На следующий день была суббота. Но Соня, как это происходило постоянно уже почти три года, в гости к Панову не приехала. Сказала, что ей надо встретиться с друзьями в Иерусалиме. Она, дескать, училась с ними в университете. И у них – день встречи. В одном из кафе в центре города.
Зато во второй половине дня позвонил Марк. Он с ужасом рассказывал Алексею Константиновичу, что стал свидетелем настоящей перестрелки, произошедшей в районе набережной Ницца. Два араба, говорил Марк, открыли стрельбу из автоматов по стоявшим в «пробке» автомашинам. Несколько человек убиты, десятки ранены. Вся мостовая залита кровью. Сами стрелявшие были застрелены на месте полицейскими.
– Ну, сколько еще весь этот кошмар может продолжаться? – вздыхал Марк. – Я чудом жив остался. Успел забежать в гостиницу. Своими глазами видел мертвых детей, женщин. Арабы – просто бандиты какие-то. Убийцы…
– Не забывай, что в Газе также происходят убийства, – возразил Панов. – От израильских ракет. И часто там гибнут также не командиры ХАМАС, а мирное население. Те же женщины и дети.
– Ну, не знаю, в Газу я, в отличие от тебя, к счастью не езжу. А вот в Нетании видел убийства собственными глазами. И, как ты знаешь, они убили моего сына. Поэтому я вправе говорить о них как об убийцах.
– А где во время перестрелки была твоя жена? Соня? – несколько сменил тему Панов, решивший не спорить с разнервничавшимся другом. – Они не попали в теракт?
– Ну, Даля, как всегда, в субботу сидит дома. А вот Соня уехала в Иерусалим, встречаться с друзьями. Мы очень волнуемся.
– И где они встречаются?
– В каком-то кафе. По-моему его название – «Момент». Как говорила Соня, это на углу улиц Азза и Бальфур. Я уже ей несколько раз звонил на мобильный телефон. Говорит, что все в порядке, что часам к восьми уже будет дома.
– Да, действительно, чего волноваться? Если сильно переживать по поводу каждого взрыва или перестрелки, никаких нервов не хватит. Отдыхай, Марк. Вечером созвонимся. Когда завершится Шабат.
Панов повесил телефонную трубку и включил радио. В этот момент как раз шли новости. И ведущий на русском языке рассказывал про очередной террористический акт. Уже не в Нетании, а в Иерусалиме. Панов даже невольно подскочил на месте, когда услышал, что бомба взорвалась у входа в кафе «Момент», в центре города. Всего, согласно передававшимся данным, за субботу в Нетании и Иерусалиме погибли 13 израильтян. И около ста получили ранения. Здание кафе полностью разрушено.
Панов снова взял телефонную трубку и позвонил Марку.
– Ты слышал?
Марк не дал ему договорить.
– Да, мне уже позвонили знакомые и рассказали о взрыве у кафе в Иерусалиме. И, ты знаешь, Сонин телефон не отвечает. Все время женский голос повторяет, что «номер временно не доступен». Мы с Далей просто в панике.
– Я сейчас позвоню знакомым израильским журналистам. Они быстро все узнают – кто погиб и кто ранен. И, если Сони в этом списке не будет, значит все в порядке…
Но все было далеко не «в порядке». Уже через час, поговорив с одним из репортеров, как раз только что прибывшим в редакцию из Иерусалима, Панов знал: Соня убита. Причем убита зверски. Как говорил репортер, тело девушки в результате взрыва было почти что разорвано. Пострадало и еще несколько молодых людей, поскольку их столик оказался ближе других к входу.
– А кто был террорист? Это известно? – спросил Панов.
– Имя пока не называется. Полиция только указывает, что это была молодая палестинка. Вся одетая в черные одежды. Шахид. Точнее шахидка…
«Неужели Азиза? – моментально подумал Панов. – Что же получается, что Соню убила ее подруга по московской школе? Да, неожиданный поворот судьбы».
На утро в воскресенье телевиденье показало «портрет террористки». Лицо Азизы было закутано черным платком, так что видны были только челка густых черных волос на лбу и глаза, которые, как казалось, смотрели с телеэкрана, прямо в лицо Панова. Это были глаза молодой девушки, широко раскрытые и с огромным любопытством взиравшие на окружающий мир. Совершенно мирные, невинные, почти ангельские глаза, как бы ищущие ответов на самые сложные жизненные вопросы. Было просто невозможно поверить, что именно эта полная жизненной энергии молодая девушка смогла взорвать бомбу в кафе, погибнуть сама, убить и искалечить десятки людей.
Сообщалось также, что в ответ на два террористических акта в ночь на воскресенье вертолеты израильских ВВС нанесли ракетные удары по объектам в палестинских городах Рамалла, Хеврон и Вифлеем на Западном берегу реки Иордан, а также по сектору Газа. Обстрелам в основном подверглись здания штабов палестинской полиции и служб безопасности, а в Газе еще и канцелярии руководителя Палестинской национальной администрации Ясира Арафата. Побережье Газы было также обстреляно с моря израильскими патрульными катерами.
Позже Панов узнал, что в момент обстрелов все здания палестинских учреждений на Западном берегу и в Газе были пусты. Их сотрудники покинули свои кабинеты сразу же после информации об очередных террористических актах в Иерусалиме и Нетании. Обстрелы, как ответ Израиля на теракты, согласно очень многим оценкам, были четко предсказуемы, и поэтому израильские ракеты в очередной раз крушили пустые здания и стоявшую в них мебель.
В те дни Панов просто не находил себе места. Он, естественно, присутствовал на похоронах Сони, организованных уже на следующий после ее гибели день. Смотря на черты прекрасной девушки, над телом которой рыдала обезумевшая от горя Даля, Алексей ловил себя на мысли, что вместе с Соней погибло и еще одно существо – их так и не родившийся ребенок. И это казалось Панову ужасным.
В последовавшие недели он старался избегать разговоров с Марком. Хотя это ему удавалось далеко не всегда. Ведь просто не возможно повесить телефонную трубку, когда друг детства говорит, как ему трудно пережить смерть детей. Как переживает его жена, и что теперь они остались совершенно одни. Во всем мире.
– Хотя бы Натан, или Соня, оставили нам внуков. Это было бы большим утешением, – почти всхлипывал Марк, и Панову казалось, что он обо всем знал и реально сожалел о так и не родившемся у дочери ребенке. Его ребенке…
Насилие разворачивается на полные обороты…
Тель-Авив, октябрь 2003 года.
Панов пробыл в Израиле еще более года. Он пережил в этой стране еще множество взрывов бомб, организованных арабскими шахидами. Пережил и многочисленные израильские армейские операции в палестинских городах на Западном берегу реки Иордан, обстрелы ракетами жилых кварталов Газы, результаты которых он также мог наблюдать лично.
Пик «Интифады Аль-Акса», как считал Алексей Константинович, пришелся на март 2002 года, вскоре после гибели Сони. Тогда в Нетании, на пасхальный Седер, была взорвана гостинца «Парк-отель». Погибли более двадцати человек.
