– Хорошая мысль, но попасть туда будет не просто, тем более что для медалистов со следующего года отменили льготу поступления без экзаменов.
– Я серьезно готовлюсь. Надеюсь на успех…
– Вижу, вижу… Ты даже, смотрю, девочками совсем не интересуешься… Никто не нравится?
Такой поворот разговора несколько насторожил Ваню.
– Да как вам сказать?.. Интересуюсь… Может быть, не так серьезно…
– Это, наверное, не совсем правильно… Времени впереди у тебя много… Но и затягивать сильно не стоит… А я могла бы тебе понравиться? – неожиданно, после паузы, спросила Ольга Ивановна.
Ваня растерялся… Он не сразу нашелся, что сказать… Краснея, он ответил:
– Ольга Ивановна, вы мне нравитесь как замечательный человек, как умный учитель…
– Я пошутила, Ваня… Ты хороший мальчик… даже парень, конечно… Ты очень похож на одного из моих однокурсников… Нахлынули воспоминания, какие-то чувства…
Они проговорили до полуночи.
– Мне, наверное, пора, – сказал Ваня. – Завтра в школу…
– И мне спать пора. Ты доедешь домой?
– Конечно, доеду, не переживайте.
– Спасибо тебе, Ваня, за вино и за вечер. Ты только никому не рассказывай о нашей вечеринке.
– Я секретов не выдаю, Ольга Ивановна! Спокойной ночи!
– Выходи тихонько, без шума. Спокойной ночи!
Ваня напряженно продолжал учиться. Проблемы у него были только с украинским языком и литературой. Надежда Ивановна, учитель украинского языка, очень требовательно относилась к письменным сочинениям. За все время она поставила всего лишь две или три отличные оценки за его сочинения. Она говорила:
– Ваня, ты пишешь грамотно, но суть надо раскрывать глубже.
Он расстраивался, в надежде поправить ситуацию с родным языком.
Ваня любил украинскую поэзию. Она очень разнообразная – здесь и глубокая лирика, и патриотическое звучание, и острота социальных проблем… Он был знаком с творчеством многих украинских поэтов – Е. Гребинки, П. Грабовського, И. Франка, Л. Украинки, М. Рыльского, В. Сосюры, А. Малышка…
И действительно, кого может оставить равнодушным удивительные лирические стихи Ивана Франка:
Ой, ты, дивчыно, з гориха зэрня,
Чом твое сэрдэнько – колючэ тэрня?
Чом твои устонька – тыха молытва,
А твое слово гострэ, мов брытва?
Чом твои очи сяють тым жаром,
Що то запалюе сэрцэ пожаром?
Ох, тии очи тэмниши ночи,
Хто в ных задывыться, – й сонця не хочэ!
И чом твий усмих – для мэнэ скрута,
Сэрцэ бэнтэжить, як буря люта?
Ой ты, дивчыно, ясная зорэ!
Ты мои радощи, ты мое горэ!
Но были среди них и такие, творчество которых вызывало в лучшем случае улыбку своей конъюнктурностью. Таким, например, было творчество П. Тычины. Ваня делал пародию на его стихи с примитивным рифмованием поэта. Например, у него есть такие строчки:
Та нехай соби як знають —
Божэволиють, конають.
Нам свое робыть!
Всих панив до днои ямы,
Буржуив за буржуямы
Будэм, будэм быть!
Будэм, будэм быть…
В пародии Вани это звучало так:
Та нэма ничего гиршэ
Ниж Павла Тычины вирши,
Та вси ж як одын,
Та вси ж як одын…
Дайте в рукы кырпычину,
Як ударю ным Тычину
Прямо сред грудей,
Прямо сред грудей!..
Когда Ваня на перемене в классе читал свою пародию под смех одноклассников, в класс вошла Надежда Ивановна. Он не сразу заметил ее присутствия. Увидя ее, он запнулся на полуслове…
– Продолжай, Ваня, – сказала Надежда Ивановна. – И чье это творчество?
Ваня молчал.
– Мне говорили, что ты занимаешься стихами, но я не представляла, что ты так грубо искажаешь творчество одного из наших лучших поэтов. Это тебя не красит и как ученика нашей школы, и как комсомольца. Я думаю, подобное творчество должно стать предметом разбирательства, по крайней мере на педсовете школы.
До педсовета дело не дошло, но Ванино вольнодумство все же сказалось впоследствии.
По-прежнему он любил послушать рассказы дяди Мити. Вот и сегодня, в воскресенье, дядя Митя пришел пропустить стаканчик-другой вина.
– Здравствуйте, дядя Митя! Что-то давненько вы к нам не наведывались. Тетя Шура опекает?
– Привет, Ваня! Жена – большой мудрец! Ее тоже иногда надо слушать. Иногда и погладить надо, как кошку… Кстати, ты кошек любишь?
– Не очень, если честно…
– А зря! Иногда кошка может сыграть важную роль в жизни человека. Сейчас я закажу бутылку вина и расскажу тебе один случай.
Мама принесла бутылку вина. Дядя Митя сел за стол, налил в стакан вина, перекрестил его и выпил полстакана. Вытерев губы, он начал:
– Свой путь к вершинам материального благополучия Рома Кацман начал с того, что переселился с женой и детьми в будку для продажи газированной воды, в которой он и работал, а свою квартиру, что досталась от родителей, он сдал в аренду какой-то пожилой американке, приехавшей в Одессу по заданию заокеанской компании с целью разобраться, действительно ли в этой стране живут законченные придурки. И если да, то незамедлительно открыть где-нибудь в центре города дорогой магазин по продаже американского ношенного белья.
Нужно сказать, что договариваться Роме с этой дамой было непросто.
– Ит из комната, – показывал он квартиру. – Ит из кухня. Ит из свежий воздух со всеми удобствами. Я думаю, такой хауз стоит тысячу долларов в месяц?
– О, йес! – согласилась старушка. И протянула Роме пятидесятидолларовую бумажку.
– Ит из есть задаток? – спросил Рома.
– Ит из есть полный расчет, – ответила американка. – Не подходит – верните, плиз!
Рома чуть не заплакал. Ну откуда могла узнать эта капиталистическая акула, что, взяв в руки денежную купюру любого достоинства, он уже никогда, ни при каких обстоятельствах не мог вернуть ее обратно?
Дядя Митя допил вино в стакане, наполнив его снова.
– О’кей! – скал Рома. – Так уж и быть… Но в доме есть еще посуда, мебель… За них тоже нужно платить. Тут уж, согласитесь, меньше, чем сто пятьдесят долларов в месяц…
– Конечно! – опять согласилась американка. – И всучила ему десятку.
Они вышли во двор. И тут во дворе появился кот. Рыжий бездомный бродяга, которого Рома до этого никогда и в глаза не видывал. Появление кота произвело на американку неизгладимое впечатление.
– О, мой бог! – запричитала она. – Очень прекрасный кот! Это есть ваш?!
Рома понял, что наконец-то наступил и его час…
