– Это, того… закомурные… как?
Прошка объяснил:
– Ну, разное… Есть такие отеческие еды, их нынче редко готовят, возни много. Но умеют, не забыли… Печёное рысье мясо… Лосиные губы в бруснике… Или вот раньше много было – разварные в молоке медвежьи лапы… Или кукушки, на меду жарены… Журавль под шафранным взваром… Селёдочные щёки опять-таки… Соус из вяленых оленьих языков. Икра в миндальном молоке… Бычьи яйца с солёными яблоками… На сладкие заедки – варенье из огурцов, государем зело любимое. Блины-скородумки. Пряники на чёрной патоке, баклава на фундуке… Мало ли?
Ониська развесил уши на такие блюда – у них в селе, кроме щей, каш, ягод, грибов и по праздникам – куска свинины, ничего не бывало:
– Чего – лосиные губы… того? Медвежья лапа послам? Фряг, чаю, не того…
Прошка усмехнулся:
– Ещё как едят – за ушами трещит! Да ты что думаешь – кто такие эти фраги? Такие же, как мы, свиньи, только красиво одеты и лепо причёсаны, зело языкаты и рты во время трапезы утирают не капустным листом иль бородою, как наши, а платом для утирки!.. Вот упёрся государь – нет, хочу пуляру, чтобы гости видели, что и мы не лыком шиты! Нутки, держали и держали эту иноземную чудь в печи, а когда, видя, что мясо сыро, огня прибавили – пуляра как-то враз и сгорела! Зачадила, обуглилась, смотреть страшно! А государь её требует, стольника прислал!
– О Господи! И чего, понесли?
Лучше бы не носили! Кое-как, на бок сложив и петрушкой с луком присыпав, чтоб горелое скрыть, поволокли это убожество. Крику было! Шуму! Скоблёные рыла ухмыляются, колкости по-заморски меж собой бормочут, а царь от этого совсем взбешён вскочил с ножом, кухарей резать, но опомнился, велел высечь поваров, а, когда послы убрались, стольнику в задний оход самолично обгорелое берцо от той пуляры запихнуть не побрезговал.
– Ты, Ониська, смотри: сам с плохим к царю никогда не суйся, он зело сообщателей о худом не терпит, одному злому гонцу даже ногу посохом пригвоздил к земле! Лето было, сапог тонкий, посох острый, насквозь и прошёл!
И ты, смотри, царя не раздражай, не то схлопочешь… На всё «слушаюсь и повинуюсь» вопи, а там видно будет… Он покричит – и забудет. А вспомнит – отбояришься своей дуростью. Главное, ему в глаза не смотреть, не злить, плохое не сообщать и не перечить, а то – карачун, кирдык, башка с плеч! Ну, пора за письмо, а то с этими горелыми курами заболтались!
Роспись Людей Государевых
Лабутин Безсон, Лаврентьев
Ивашко, Лаврентьев Боголюб,
Лаврентьев Сурка, Лазарев
Баженко, Лазарев Кирилко,
Ланин Васка, Ларин Ивашко,
Ларин Ромашко, Ларионов
Ивашко, Лбовской Внук,
Леверьев Глеб, Леверьев
Григорей Никифоров сын,
Леверьев Мансур, Леверьев
Митка Григорьев сын, Леверьев
Олёша, Леверьев Офоня,
Левонтьев Васюк Иванов,
Левонтьев Третьяк, Левушин
Постник Борисов, Левшин
Васка Семёнов сын, Левшин
Микита Яковлев сын, Легасов
Петруша Борисов, Легасов
Пьянко Борисов, Леонтьев
Аврам, Леонтьев Васка,
Леонтьев Китайко, Леонтьев
Тишка, Лестеров Истомка,
Лехчанов Володка Фёдоров сын,
Лехчанов Куземка Власьев сын,
Лехчанов Лука Васильев сын,
Лехчанов Микула Фёдоров сын,
Лехчанов Олёша Булатов сын,
Лехчанов Постник Васильев
сын, Лихачёв Фетко, Лихачов
Дружина Нечаев сын, Лихорев
Рудак Ильин сын, Лобанов
Васка, Логвинов Михайка,
Логвинов Фомка, Лоза Иван,
Ломнетин Иванко, Лошаков
Колычёв Матвей Третьяков сын,
Лукин Володя, Лукьянов Демка,
Лукьянов Иванко, Лукьянов
Пашко, Лукьянов Петруша,
Лукьянов Семён, Лукьянов
Якуш, Лутовинин Тугаринко
Иванов, Лыков Василей
Фёдоров сын, Лыков Иванец
Семёнов сын, Лычов Зинов,
Лычов Иван, Ляля Фетко…
Синодик Опальных Царя
Из Китая города: Василия,
Воскресенского попа,
священноиерея Григория, от
Петра и Вериги попа Козьму,
ведун бабу волхву Марию,
Василия Неелова, Варлама
Савина москвитина, Юрия
Новокрещенова, Ивана
Вешнякова подклюшника,
Семёна Чебукова, Семёна
Оплечюева, Фторова Фёдорова
Аникиева, Иона Боборыкина,
Андрея Котова, Третяка,
Андрея Колычёвых, Василия
Карпова подъячего, Василия
Кошуркина, Иона Оушакова
старосту, Горяина Пьямова
ямскаго дьячка, Третяка Бакина,
Андреяна Шепетева, сына его
Иона.
В Богороцком:
земского охотника Семёна
Ширяева да псарей 16 человек.
А земских в селе Братошине
псарей 20 человек; в селе
в Озерецком Левонтиевых
людей Куркина два человека.
Новгородский поход:
На заказе от Москвы 6 человек.
В Клине Иона-каменщика.
Декабрь 7077 —
январь 7078 года:
Псковичей с жёнами и с детьми
на Медне 190 человек.
В Торжку сожжены Невзор
Лягин серебреник, Оулян
серебреник, Григорий, Иона
Тёщин, сытник, псковичи
с жёнами и с детьми,
30 человек…
Глава 8. Алтын Иуды
…Лунный свет настырно лезет в глаза. Ночь. Он сидит на скамье, голый, без всего, продрог. Босые ступни стынут на колких камешках дорожки. Этого не хватало!.. Нагой, в чужом саду!.. Ни ножа, ни кастета!.. Даже камней порядочных нет – одна мелочь песочная, мухи не убить…
Вдали зубцы то ли башни, то ли стены. Над ними, высоко, какие-то крылатые тени витают… Птицы?.. Летяги?.. Духи?.. Где он?.. Что это?.. Сад?.. Роща?.. Лес?.. Рай?.. Где одёжа, люди?.. И луна светит нестерпимо нагло и ярко, прямо как солнце!.. Буравит глаза своим рьяным светом, словно выжечь их хочет!..
