– Уж прямо так и до смерти? – хмыкнул Валя.
– А вам, как я погляжу, смешно, да? – рявкнула Фатиния.
– А вы хотите, чтобы я безутешно зарыдал, слушая вашу «душераздирающую» историю про домового? – огрызнулся Валентин. – Небось хлопнули стаканчик коньячку с устатку, вот вам и мерещится бог знает что, – с сарказмом усмехнулся он.
– Да как же ты смеешь такие вещи про меня говорить? Я порядочная женщина, а не алкоголичка какая-нибудь! – взвизгнула великанша. – Я смотрю, вы здесь все чересчур веселые, – прищурилась она, увидев широкую улыбку молодого человека. – Издеваться над людьми вам доставляет удовольствие? Я этого так не оставлю! Я обязательно сообщу куда следует, будете тогда знать!
– Фатиния, не нужно так волноваться, – миролюбиво произнесла Олеся. – Никто над вами не смеется. Может, и не было ничего? Может, вам просто страшный сон приснился?
– Я что, похожа на идиотку?! – еще пуще взвилась та. – Я пока еще своим собственным глазам верю. Я его вот так же, как вас, видела!
– Ну надо же, какая глазастая, – снова усмехнулся Валентин. – Вы разве со светом спите? – поинтересовался он.
– Почему со светом? – удивилась Фатиния. – Все выключила и спать легла.
– Как же вы тогда могли что-то заметить в темноте?
– Какая вам разница, видела я что-то или нет? – огрызнулась женщина. – Зато я очень распрекрасно почувствовала, что в комнате кто-то есть. Я сначала тоже подумала, что мне показалось, а потом… гляжу в окно, а там… – понизила она голос до шепота. – Нет, вы только посмотрите на него, он снова смеется! – всплеснула руками Фата, рассердившись на Валентина. – Вы не верите мне, что ли? Думаете, я все сочинила? Или, может, вы за сумасшедшую меня принимаете?
– Успокойтесь, Фата, никто ничего такого не думает, – сказала Олеся. – А на Валю не стоит обращать внимания, он у нас всегда такой… подозрительно веселый, – бросила она строгий взгляд на друга. – Лучше рассказывайте, что дальше произошло?
– А что дальше? Откуда-то сбоку кто-то мне на грудь как прыгнет, я прямо оторопела от страха. Правда, быстро опомнилась, рукой его схватила и с себя сбросила. Брр, как вспомню, какого страху в тот момент натерпелась, аж мороз по коже, – передернулась Фата. – Он, черт лохматый, тоже за все у меня ответит! Я с утра пойду в церковь, куплю ладан и святую воду. Обкурю ладаном и окроплю водой всю комнату! Вот тогда посмотрим, кто посмеется, нечисть бесстыжая. Я ему покажу, как надо мной хихикать!
– Что вы сказали? Кто над вами хихикал? – изумилась Олеся.
– Ваш домовой, вот кто! Я бегом из комнаты рванула, а он давай мне вслед смеяться.
– Как это смеяться?
– Так же нагло, как тогда из-под стола, в гостиной, хи-хи-хи, – изобразила Фата, скорчив при этом лицо в страшную гримасу.
– Ах, вот оно что?! – прошептала Олеся и, повернувшись в сторону Валентина, посмотрела на него таким взглядом, что тому сразу же захотелось дать деру.
– Почему сразу я-то? – пожал он плечами.
– Очень подозрительно! Я верно понимаю, это твоих рук дело? – строго спросила его Олеся.
– Ну вот еще! Почему как что, так сразу Валя? – запетушился тот. – И вообще, я тут совершенно ни при чем, она сама во всем виновата, – кивнул он в сторону Фатинии.
– Нет, вы только посмотрите на него, люди добрые, что за наглость! Что значит, сама виновата? – взревела та.
– А то и значит, что нечего валерьянку открытой на тумбочке оставлять, тогда и домовые вам мерещиться не будут, – тявкнул Валентин.
– Какую еще валерьянку?
– Обыкновенную, в пузырьке. Кто пузырек на тумбочке оставил, да еще открытый, Александр Сергеевич, что ли?
– При чем здесь какой-то Александр Сергеевич? Я одна в комнате была, – растерянно захлопала глазами Фатиния.
– Все с вами ясно, мадам, – вздохнул Валя.
– Постойте, постойте, кажется, я начинаю что-то понимать, – произнесла Олеся. – А ну, признавайся немедленно, Кадкин, а не этот ли «домовой» к Фате в комнату забрался? – строго спросила она, показывая на Василия. – Только не вздумай врать и выгораживать его, все приметы сходятся – лохматый и страшный!
– Мой Василий вовсе не страшный, он очень даже симпатичный кот, – возмутился Валя. – А мадам Фатима пусть мне скажет спасибо, что я вовремя заметил, как Васька в комнату к ней нырнул, и не дал ему выцарапать ей глаза. И пусть в следующий раз не забывает закрывать пузырек с валерьянкой!
– Я не Фатима, а Фатиния, – напомнила та.
– А мне без разницы, хоть сама Нефертити, но валерьянку оставлять открытой все равно не следует.
– Ах, вы про валерьянку? Да-да, я вспомнила, что перед сном ее принимала.
– Вот с этого и надо было начинать, – проворчал Валентин. – Разбрасывает всякую дрянь где попало, да еще крышечку не завинчивает, а потом обижается.
– Что там завинчивать, я почти все выпила, увидев, чем вы занимаетесь по ночам, – бурно возмутилась великанша.
– Чем мы занимались, это наше личное дело! И это совсем не повод для того… короче, это не дает вам права не закупоривать валерьянку, приманивая тем самым чужих котов в свою комнату… по ночам, – скаламбурил Валентин, похоже, и сам не совсем поняв, что он такое нагородил.
– Что-о-о?! – взревела Фатиния. – Это кого я в свою комнату приваживаю… приманиваю?! По каким таким ночам?!
– А вот по таким! – огрызнулся Валя. – Какой кошмар! А на вид вроде порядоч…
– Стоп, стоп, друзья мои, – громко хлопнула в ладоши Олеся, резко перебив Валентина. – Перестаньте спорить, это ничего нам не даст. Так значит, это все-таки Васька все устроил? – пряча улыбку, спросила она у Валентина.
– Ничего особенного он не устраивал, просто на запах валерьянки пошел. Я в это время проснулся, в туалет захотел, вышел из своей комнаты, двинулся было в нужном мне направлении и вдруг заметил, как Васька в приоткрытую дверь вот ее комнаты шмыгнул, – кивнул он на Фатинию. – Естественно, я за ним побежал, испугался, что она его придушит ненароком… ну, а дальнейшее вам уже известно.
– Что он говорит такое? – всплеснула Фата руками. – Разве я живодерка, чтобы животных душить?!
– А кто вас знает? – огрызнулся Валентин. – Вы его сразу невзлюбили, как только появились в этом доме.
– Это еще вопрос, кто кого невзлюбил, – нахмурилась женщина. – Я, что ли, в его туфли нагадила?
– Какое счастье, что коты ходят босиком! – парировал Валентин.
– Ну, может быть, вы все-таки прекратите ссориться? – устало спросила Олеся. – На дворе ночь давно. Какой же ты, Вася, оказывается, паршивец, так всех взбудоражил, – улыбнулась она, глядя на кота. – Фата, мы его непременно накажем, даю вам честное слово.
– Мне от этого не легче, – проворчала та. – Ваш кот – самый настоящий хулиган и бандит с большой дороги! Сначала туфли мне испоганил, а теперь и до меня самой добрался. А если бы у меня сердце было больное? Если бы со мной инфаркт, не дай бог, приключился? Или того хуже, вообще разрыв сердца? Вам срочно нужно от него избавиться, а то он такого натворит, что мало не покажется.
