– А потом? – спросил Сандро.
– А потом появилась Элис.
Ах да, ведь Сандро сам видел легендарную фотографию шестилетней давности. Лео тогда было двадцать четыре, Элис – восемнадцать. Один простой поцелуй навсегда изменил жизнь обоих. И как показало время – к лучшему.
– Признаться, Лиана не горела желанием выходить за меня, – продолжал Лео. – По крайней мере, мне казалось, что это больше выбор ее родителей.
«Наверное, ждала моего возвращения, – подумал Сандро, – чтобы испортить жизнь мне». Вслух же он произнес:
– Все что ни делается – к лучшему. Я рад за вас с Элис.
– Я знаю, брат, – произнес в ответ Лео.
Однако в его голосе слышалась настороженность. Оно и понятно: братья не общались пятнадцать лет. И это после детства, где у обоих не было других друзей, кроме друг друга.
Сандро знал, что должен сказать что-нибудь, прежде чем брат уйдет. Он и так слишком долго молчал. В конце концов, он – старший. Но слова, которые он действительно хотел сказать, сейчас были не к месту.
Вот что значит – вырасти в семье, где принято скрывать чувства. Ты взрослеешь и порой не знаешь, как вести себя в реальной жизненной ситуации.
Но Лео же нашел свою Элис? Младший брат нашел любовь. Чем Сандро хуже?
Ответ напрашивался сам собой. Он не такой. Он король. С кучей обязательств, не допускающих такой глупости, как чувства.
Глава 4
Лиана стояла у позолоченного зеркала в одном из множества гостевых покоев. Это была не та комната, в которой ее разместили шесть недель назад, но не менее роскошная. Тогда она приезжала в Мальдинию обсудить предстоящую свадьбу. А теперь она приехала, чтобы выйти замуж.
– Ты совсем исхудала, – раздался сзади голос ее мамы Габриэллы.
– Да, я немного сбросила в эти полтора месяца, – согласилась Лиана и услышала нотки сожаления в собственном голосе. С ее родителями за все как будто приходилось извиняться.
– Это из-за стресса, – констатировала Габриэлла. Она перекинула вуаль Лиане через плечо, пригладила ткань ее простого шифонового свадебного платья.
Они с Сандро скромно распишутся в дворцовой часовне в присутствии самых близких родственников. После оглушительной свадьбы Лео и Элис и последовавшей за ней шумихи в СМИ требовалось сделать что-нибудь совсем скромное. Лиану такой расклад полностью устраивал.
Что же до Сандро, то эти шесть недель она не видела и не слышала его. Приехав в Мальдинию два дня назад, она лишь однажды встретилась с ним на ужине, где ее представили дипломатам и прочим официальным лицам. Здесь она познакомилась с сестрой Сандро Алексой и с Элис.
Все были очень любезны с Лианой. Кроме, разве что, королевы.
И кроме будущего мужа, словно давшего обет вечного молчания. Глядя на такого Сандро, Лиана даже опасалась перспективы замужества. Глупо было не понять это раньше. Как она будет выглядеть у алтаря, отвечая «да» на вопрос о вечной любви? Актриса из нее не очень.
Неудивительно, что Сандро ей не поверил. Но что-то менять было поздно.
Как ее родители могут думать, что она будет счастливой замужем за чужаком? Или они и не желали ей счастья? Ее личное счастье давно ушло на второй план. Лиана знала: родители просто хотят избавиться от нее. В глубине души она понимала: каждый раз когда они видят ее, то вспоминают Кьяру.
Лиана была для них вечным напоминанием о ее смерти. А выйдя замуж за Сандро, она исчезнет с горизонта. И о ней можно будет забыть.
По традиции Мальдинии, невеста следует к алтарю одна. Там, спиной к ней, ожидает ее жених.
«Интересно, когда Сандро повернется, что будет выражать его лицо? – думала Лиана. – Отвращение? Раздражение? Ненависть?»
Или желание?
Она надеялась, что ей будет все равно. Но на деле выходило иначе.
Ей было не все равно уже в первую встречу. Она начала испытывать что-то, что волновало ее сильнее день ото дня. Как этот человек мог пробудить в ней нечто казавшееся не просто спящим, а давно умершим?
Как хотелось Лиане вернуться в привычную спокойную жизнь, которую она вела с восьми лет.
Восемь лет. Когда она стояла бледная и дрожащая, глядя на убитых горем родителей и говоря им правду.
«Я была там. Это моя вина».
И следом – их молчаливое согласие. А как иначе, если это правда? Правда, что Кьяра умерла по ее вине.
– Леди Лиана? Пора.
Лиана безучастно кивнула и проследовала за Паолой – одной из дворцовых секретарш – в маленькую часовню.
Несмотря на отсутствие прессы и вспышек фотокамер, Лиана чувствовала себя в центре внимания всего мира.
– Все хорошо, – успокаивала Паола, видимо, заметив ее волнение. – Вы выглядите потрясающе. Только не забывайте улыбаться.
Лиана поджала губы. Было заметно, что это нисколько не удовлетворило Паолу, но та вежливо кивнула и указала жестом на двойные двери.
Двери, ведущие в часовню, к гостям… и к Сандро.
Набрав в грудь побольше воздуха, Лиана выпрямилась, расправила плечи и гордо подняла подбородок. Она сделает все, что от нее требуется. Забудет про собственные чувства, и без того похороненные давным-давно. Она отдает себя Сандро, чтобы наполнить жизнь новым смыслом. Ради родной сестры.
На секунду Лиана вспомнила добрые глаза Кьяры, ее невинную улыбку, задорный смех.
– Я делаю это для тебя, Кики, – чуть слышно прошептала она, и слезы проступили в уголках ее глаз. Впервые за двадцать лет.
– Леди Лиана?
Лиана повернулась и увидела Элис Баррас, ставшую теперь Диомеди. Она шла к Лиане с теплой улыбкой на красивом лице. На ней были платье выше колен из розового шелка, легкое пальто в цвет платью и шляпа. На руках – длинные, выше локтя, перчатки. Элис выглядела по-королевски элегантно.
Они уже встречались вчера за ужином, но им удалось обменяться не более чем формальными любезностями.
– Жаль, что не получилось поговорить, – сказала Элис, протягивая Лиане руку, которую та сжала неестественно сильно. Наверное, так она хотела отвлечь внимание от своих увлажнившихся глаз. – Дорогая, я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Идти одной к алтарю действительно страшновато. И одиноко.
– Спасибо, Элис. Я справлюсь.
Лиана слышала это наигранное спокойствие в своем голосе и ничего не могла поделать. В такую минуту это была ее единственная защита.
– Конечно, – подбадривала Элис, чувствуя, что от любого лишнего слова Лиана может расплакаться.
Два лакея открыли двери часовни, и Лиана, гордо подняв голову, ступила в свое неизвестное будущее.
В часовне было так тихо и напряженно, как будто здесь проходила не свадьба, а похороны. Везде – незнакомые лица, лишь в первом ряду слева – ее родители. Слезы снова подступили к глазам.
