– Цезарь. Приятель мой. За которым вы наблюдали.
В рации стоял треск. От отчаяния Джуда давила на все кнопки, но связь была утеряна. Что-то случилось. Что-то дурное. Надо было срочно действовать. Она схватила Настин рюкзачок и вышла на бульвар под козырёк ресторана. Чего проще было войти и убедиться, что с Настькой всё в порядке. Но что-то остановило. Ещё казалось, что это не по-настоящему, просто глупая игра, которая выходит из-под контроля.
– Спокойно, спокойно, – уговаривала себя, доставая мобильник. Заметила, как трясутся руки. На проезжей части стояла мёртвая пробка, светили фары, разбивая ночь, работали дворники, разбивая дождь, но людям в этих машинах не было дела до неё и её беды. Джуда поняла, что давно не чувствовала себя так одиноко. В телефоне – железная непробиваемая тётка: «Недостаточно средств для совершения вызова». Вот чёрт! Джуда обругала себя. Кто же идёт на авантюру, не положив деньги на телефон? Побежишь сейчас класть – а они и выйдут. Подъедет чёрная машина, Настьку – хвать! – и не сыщешь ни за что в жизни. Джуда обмерла, так хорошо представила это себе.
– Да, я ему говорил. Да. Не знаю, чем они думали. Слушай, я опаздываю, давай завтра обсудим.
Мимо уверенным шагом шёл мужчина. В одной руке – зонт, в другой – мобильный. Недолго думая, Джуда шагнула к нему:
– Молодой человек! На секундочку! Можно ваш телефон, позвонить? Там человек… девушка… пропадает!
Он остановился и смерил её взглядом. Без удивления, скорее с любопытством. Джуда вдруг почувствовала, как кольнуло сердце. Сбилось с ритма, так что пришлось закрыть глаза. Спокойно, спокойно, сейчас всё пройдёт. Ну и нервы стали…
– Я понимаю, вы торопитесь, но мне очень нужно.
– Хорошо. Раз надо. Держите.
– Я заплачу!
– Ерунда. Звоните.
Он передал ей трубку. Джуда быстро набрала номер. Тишина разорвалась гудками, и Джуда не сразу сообразила, что в ответ на них телефон трезвонит и подпрыгивает в Настином рюкзачке.
– Вот дура! – не сдержалась она. – Извините. Спасибо… – Вернула трубку.
Игра вышла из-под контроля. Пора её прекращать. Надо сейчас же войти и всё выяснить.
– Ну-ка выкладывайте, что случилось? – спросил незнакомец.
– Ничего.
– У вас такой вид, будто речь идёт о жизни и смерти.
Джуда подняла на него глаза. Сухое, серьёзное лицо. Лицо человека, который много знает о жизни. И, возможно, о смерти.
И тут же, не ожидая от себя, всё рассказала. Вот так вот, первому встречному. О странных утренних звонках. О Настиной идее с подменой. Подменились, ничего не скажешь. Надо теперь вытаскивать её, а как?
– Я всё понял. Давайте войдём, – сказал он.
– Нет, погодите! Так нельзя!
– Отчего же? Вам больше нравится стоять под дождём и дёргаться от неизвестности? Что за люди!
И он отправился в ресторан. Джуда ощутила себя девчонкой и быстро пошла следом.
В фойе было тепло. Незнакомец закрыл зонтик и уже проходил к залу. Джуда отчётливо представила, что Насти там нет. Они войдут, а её нет. И никто не заметил, с кем и когда ушла. Что тогда?
– Вам столик на двоих? – перед ними тут же возник молодой человек в косоворотке.
– Мы ищем друзей, – ответил мужчина, оглядываясь. Так уверенно и спокойно, будто каждый день вытягивал глупых барышень из рук негодяев.
– Пожалуйста, – посторонился молодой человек.
– Пойдём, – кивнул новый знакомый Джуде, но та помотала головой:
– Не надо.
Потому что Настасья – вон она. Сидит в глубине зала и хохочет в обществе двух мужчин. Один – высокий, другой – лысый, в белом костюме, он-то и кормит её шутками. А Настасья! Заливается, красавица, зубами сверкает. Вот ведь… гюрза.
– Я так понимаю, с вашей подругой всё в порядке, – сказал незнакомец и вывел Джуду из ступора. Он глядел на неё через зеркало. Она перевела взгляд – и встретилась с его глазами.
– Да. Извините, – сказала, возвращая сдержанность. Игра оказалась по счастью только игрой. Ей было неприятно, что она впутала чужого.
– Ничего, я не обеспокоен. Может быть, кофе выпьем?
– Не стоит. Вы спешили.
Он посмотрел на телефон.
– Уже опоздал. Давайте возьмём кофе, на улице дождь, а вам всё равно подругу ждать.
Чего её ждать! Джуда с досадой фыркнула и только тут поймала себя на том, что всё ещё глядит на Настасью, на то, как весело она смеётся, и всё ещё негодует по её поводу. А чего негодовать? Всё обошлось, девочка жива и счастлива – ну и ладно.
Тогда она обернулась на незнакомца, внимательно вгляделась в его тёмные глаза и вдруг поймала себя на том, что ей хочется узнать, какого вкуса слюна у него под языком.
– Только сядем подальше, – сказала она и кивнула во второй зал, где как раз расставляли столы и стулья.
– Как вам угодно. Меня зовут Яр.
– Яр? Необычное имя.
Он слегка улыбнулся. Конечно, ему все так говорят.
– Ярослав полностью. А вас?
– Джуда.
– Вы не шутите?
– Ни секунды, – сказала она и позволила себе улыбнуться. – Меня уже много лет все называют Джудой.
4
Чувства у людей схожи, как болезни: зная симптомы, нетрудно предсказать развитие и исход. К подобному выводу легко придёт всякий, кто понаблюдает за людьми, обладая должным к ним интересом. Однако сами люди не замечают этого. Для них всякое чувство уникально и случается будто в первый раз. Меня всегда удивляло, с каким восторгом, с каким упоением они готовы рассказывать и слушать о душевных переживаниях, несмотря на то что заранее известно, чем кончаются все эти истории. Но из этой страсти к чужим историям родились человеческие искусства, и уж не нам, нежитям и житям, осуждать людей за то, что подвигает их к творчеству. К сожалению, нам оно чуждо, несмотря на то что чувством прекрасного мы наделены куда как острее, нежели люди. Только это, похоже, не имеет значения: творить мы всё равно не умеем.
Поэтому также не имеет значения, сколько раз после той встречи Яр приходил к Джуде, что они делали вместе и о чём говорили. Все, в ком живы сердце и разум, без труда представят себе, каково было развитие болезни, постигшей обоих.
В общем, совершенно неважно ни то, сколько раз они встречались, ни то, что при этом думали, что говорили, а чего старались избегать. Уже во вторую встречу, после того как они измерили центр Москвы ногами, словно подростки, пьяные от либидо, но ещё не ведающие, что с ним делать, Джуда вспомнила, что до сих пор не знает, какого вкуса у Яра слюна под языком. Ей немедленно захотелось это исправить, и тогда Яр впервые пришёл на чердак далеко за полночь, а после приходил так изо дня в день, и я перестала за него волноваться. Пожалуй, об этом и стоит сейчас рассказать.
