И вот наступило время «Ч», когда весь их отряд, предварительно снаряженный сухпайком, здоровенными котлами, алюминиевыми большими чайниками, палатками и спальниками, отправили в трехдневный поход в сопровождении лагерных же «вожатых».
(Не путать тюремными конвоирами. Функции хоть и схожи, но методы отличаются.)
Вожатые сами были ненамного старше некоторых членов отряда.
В общем, компания подобралась веселая и почти семейная – там и кроме Мамы хватало младших братьев и сестер, за которыми надо было «присмотреть», кто и делали все без разбору.
Первые полтора дня в походе прошло… весело.
Вожатые и сестринско-классники, оказалось, смогли перед походом сторговаться с местными из ближайшего поселка за самогон, который даже контрабандой не надо было заносить на территорию детского учреждения – забрали на выходе.
А спиртное, сами понимаете, требует усиленной закуски.
В общем, выданная гречка, тушенка и хлеб закончились немного раньше после обеда третьего походного дня.
Отряду предстояло пережить еще вечер, ночь и утро, имея в наличии одну луковицу и гранулированный чай.
Старшие Мамины надсмотрщики, весь мужской состав, нашлись с выходом из ситуации быстро и отправились на охоту… лягушек.
Так Мама в первый и в последний раз почувствовала себя француженкой, поедая за ужином со всеми остальными обжаренные на костре и освежеванные лягушачьи лапки (Мама тогда еще могла поддаться на такие рискованные эксперименты).
В принципе, если не знать – то мясо это могло вполне сойти за куриное.
Думать Маме о том, куда добытчики прикопали остальные части лягушачьих тел после расчлененки и где они смогли в таком количестве наловить этих донорш французского деликатеса, не хотелось.
В общем, ужин состоялся.
Но! Надо было пережить еще и завтрак.
Тут уж действовал принцип, кто раньше встал – того и пряник.
Когда младшая часть отряда поднялась после последней походной ночи, в наличии съестных припасов ничего не изменилось – были все те же луковица и гранулированный чай с остатками сахара.
Луковицу поделили между собой честно, по-братски, хрумкая витаминами и почти не морщась от остроты.
Чая решили набодяжить на открытом огне в большом чайнике сразу для всего отряда, решив хоть так поддержать, немного перепивших прошлым вечером старших.
Когда эти самые старшие поднялись, время было мчаться на всех парах обратно в лагерь.
Потому чай был воспринят на ура, палатки и спальники быстро собраны, а кухонный инвентарь даден в нагрузку менее всех страдавшим от похмелья.
Поход удался во всех смыслах.
Наверное, потому что Мама действительно почувствовала свободу, получила урок о безалаберности и чужой или своей ответственности.
И, самое главное, необычное смешное приключение оставило след в памяти на всю жизнь.
Из незаразного
Ну не виновата Мама, не виновата.
Оно как-то само так получилось, не нарочно же.
Не специально же она на субботу кроме остального приготовила морковный салат с чесноком, свекольный салат с чесноком и даже маринованные баклажаны были обильно сдобрены сим острым и пахнущим дезинфектором.
Маме просто хотелось немножко сильнее укрепить иммунитет детей в такое непростое для здоровья время, да и вкусно же.
Переборщила. Потому что о стойкости аромата вспомнила в последнюю очередь!
Ну и что? Ну запах немножко ядреный, так ведь не смертельно!
Так она Старшенькому и сказала после ужина, намывая посуду.
Ответив на его: «Ты это специально?»
– Сынок, зато к тебе никакая зараза не пристанет.
– А-а-а, так и знал, что ты это специально! Мам, теперь уж точно никто не пристанет.
Мама, наконец, вспомнив, что сынуля собирался еще пойти погулять с друзьями, осознала, о чем речь:
– Не-е-е, сынок от той заразы, что ты имеешь ввиду, так просто не избавиться.
Уже начав потихоньку подхихикивать, добавила:
– Если девушка чего-то хочет, ее даже чесночный дух не всегда остановит. Она же не вампир какой-то.
В общем, мир был восстановлен.
Деть признал, что Мама совершила «проступок» совершенно случайно, без злого умысла и не в целях диверсии.
А зубная щетка, ополаскиватель для рта и жвачка скрыли ненужные последствия смакования съеденного ужина.
Из прибалтийского
Литва, как это ни удивительно, была единственная бывшая советская республика, которая после развала Союза продолжала принимать активное участие в помощи оздоровления детей из Чернобыльских зон.
В те времена тотального обесценивания, инфляции и безденежья ни Мама, ни ее родители и мечтать не могли о том, чтобы попасть в вдруг ставшую закрытой Прибалтику.
Но…
Каждый год, к лету, в школах готовились списки детей, распределялись по срокам заездов и спискам лагерей для бесплатного отдыха на целый месяц.
А дальше для подростковой Мамы начиналось очередное Большое Путешествие!
Представьте себе самый обычный состав без единого купейного вагона – только плацкарт и вагон-ресторан.
«Юго-Западные Железные Дороги» тоже делали подарок детям – возили туда и обратно на отдых совершенно бесплатно, целыми составами.
Собственно, праздник начинался уже в поезде.
Ехать вместе с друзьями, чувствовать себя почти взрослой и угощать всех собственноручно (под бдительным руководством своей родительницы) приготовленными отбивными и курочкой…
Вы себе представили – так на минуточку – целый состав скорого поезда, который идет практически без остановок (если не считать границы?) и полностью забит детьми?
Причем разлет по возрастной шкале от десяти лет и до семнадцати.
Это ли не праздник?..
Особенно для преподавателей, которые ехали на этот отдых сопровождающими.
Маме иногда казалось, что конкуренция за право сопровождения у учителей шла еще яростнее, чем у учеников, за то, кто попадет в смену со середины июля до середины августа – самый оптимальный вариант по времени, если не хочешь весь отдых проходить в свитере или под дождем.
Шауляй, Каунас, Клайпеда, Паланга…
Каждые следующий год подростковая Мама знакомилась с совершенно новыми городами и людьми.
И ни разу не чувствовала сколько-нибудь плохое отношение к себе.
Паланга, в советские времена почти что закрытый город для многих, была тогда чем-то удивительно-импортным.
