А все потому, что выстоять больше двух часов перед самим мероприятием и потом еще час церемонии на каблуках – нереально.
Ребенок сразу честно предупредил – хотите успеть вовремя и что-то увидеть, не приезжайте на машине – либо сразу от дома берите такси; либо направляйтесь в Иерусалим к точке сбора возле каньона «М» и садитесь по армейским автобусам – те вас довезут, куда надо.
Второй, командирский, голос, вторя мамино-сыновьему, поведал страшную «сказку» о том, как его родители приехали к нему на присягу и пока нашли место, где припарковать машину – эта самая присяга собственно и закончилась.
В общем, вняв голосу разума и перепуганному чувству ответственности, Мама и Ко (семейство) добрались со знакомым таксистом даже на полчаса раньше, чем их просили.
Оказалось, не зря, потому что первая линия родственников у выставленного буквой П ограждения уже выстроилась, готовая держать оборону за место до последней капли возмущенного вопля.
Следующей Маминой правильной мыслью оказалась идея взять с собой много попить и всухомятку поесть.
Потому что даже если Мама в состоянии устроить себе разгрузочный вечер, то Папа и младшие на такое однозначно не подписывались.
А аппетит, как известно, на свежем воздухе нагуливается значительно быстрее.
Так что, бутерброды – наше всё в ожидании присяги.
Отыскав, наконец, место напротив таблички с номером плуги (роты) и махлаки (подразделения) Старшенького, все семейство принялось дружно фотогравировать пока еще свободное от солдат пространство с флагами, символикой, оружием и подарочными Танахами.
За время ожидания можно было успеть многое – перезнакомиться с близстоящими соседями.
Пересказать краткое содержание собственной жизни, жизни своих детей в общем и будущего присягающего в частности.
Услышать алаверды от уже знакомых по занятому месту бывших незнакомцев…
И еще пару раз перекусить.
Время шло – Мамина сумка постепенно легчала, бутерброды растворялись, народ прибывал, в толпе становилось все теплее и местами, можно сказать, теснее.
Под конец ожидания фразы типа «пропустите меня – там мой зять/ племянник/ дядя…» или «там для меня заняли» встречали ответное «у нас тоже!», «вас здесь не стояло» и «кто не успел – тот опоздал…».
В общем, народ разогревался…
Послушал соседей…
Хазана, громко повторяющего вечернюю молитву у Стены Плача…
Нытье собственных детей о том, что им надоело стоять, а хотелось бы тут уже погонять…
Выслушали объявление от организации, занимающейся заказами на видео и фотографии с церемонии присяги…
Сбегали все это самое оглашенное ранее заказать, потому как хотелось бы сохранить себе на память не только фотографии затылка родного дитятки, но и так же фейса…
А потом с воплями «меня здесь стояло – вон моя жена стоит!» пробиваться обратно…
В общем, дождались.
Затрубил трубач, начал задавать ритм барабанщик и над площадью понеслось эхо, чеканящих шаг, рыжих ботинок.
Правда, долго этот звук одиноким не оставался – уже минуту спустя толпа дорогих родственников радостно взревела, засвистела, заулюлюкала…
Выкрикивая:
«Йоси-Уди-Миха! Мы тут!»
Или «Покажите мне Шварцмана! Сынок, ты где?!»
Такой себе обычный израильский балаган.
Наверное, какой-нибудь пост-совдеповский военачальник получил бы сердечный приступ и от того самого дружественного, родственниками созданного, шумового сопровождения и от не особо вышколенного строевого шага…
Но Маму все, наоборот, вполне устраивало – потому что привычное, свое, уже родное.
Бедные солдаты все-таки дошли до отведенных им мест и повернулись, как та избушка, к лесу задом.
Вернее к лесу из родственников спинами – к начальству лицами.
Почему бедные, спросите вы?
А вы пробовали не обернуться и не заржать, когда вас так настойчиво к этому склоняют во время марша?
Вот и Мама о том же.
Старшенькому пришлось сложнее всего.
Поставленный в крайний ряд Мамин боевой товарищ был вынужден стоически молчать (не ржать и не огрызаться) – пока Младшие исследовали, вытянутыми над ограждением, руками братову спину…
И хотя бы раз улучить момент, чтобы полуобернуться и скосить орлиный глаз на Мамино «Гюльчатай, покажи личико – в смысле, дай, гад, сфоткать себя хоть раз!».
Дальнейшее, душевное…
Поднятие флага, речи старших офицеров и раввина…
И отдельное «помним» на упоминание каждой из войн, в которой погибли цанханим…
На этой стадии в ход пошла приготовленная заранее коробка с бумажными сопливниками, пошла по кругу, можно сказать – мам вокруг много и у всех глаза на мокром месте.
Впрочем, сами знаете, слезы вместе со смехом всегда рядом идут – и пять минут спустя над мощенной камнем площадью опять раздается радостный рев – дитяткам, уже мужчинам, вручают те самые, заранее заготовленные и родителями сфотканные, Танахи и оружие.
Традиционный балаган не заставил себя ждать вместе с очередной перекличкой от родственников и требованием: «Дорогой, улыбнись пошире! Папа/ мама/ брат (нужное подчеркнуть) тебя фотографирует!».
В общем, народ традиций строго следует этим самым, которые традиционные…
Что уж с них взять?..
Под последние звуки окончания церемонии родственная орда особо оглушающе взревела и, пока их великовозрастные дети не разбежались, ломанулась, рассоединяя блоки ограждения для «обнять и зацеловать».
Тактика поздравляющих оказалась верной – потому что уже минуту спустя в том «море колышется раз…», что образовалось на всем пространстве у Стены, найти, где твоя кровинушка, оказалось занятием непосильным.
Последнее, что усвоила Мама из всего произошедшего, – такси в обратную дорогу стоило заказать заранее.
Иначе пробиться через Интернет или телефон на заказ – нереально.
Иначе вы, подхватив под белы ручки сданное вам на руки военно-обязанное, призывное чудо, будете отстукивать зубами тарантеллу в ожидании, когда вас наконец-то подберут.
Вы думаете уже все?..
Еще чего!..
Полуночный торжественный ужин и тортик «прощай в очередной раз мамина фигура» под рассказ Старшенького об услышанной традиции, где на маса кумта последние несколько километров принято солдатам проходить вместе с родителями, стало всему апофеозом.
В общем, «беги, Лола, беги!» – в смысле, тренируйся, Мама, и готовь очередную удобную пару обуви.
Мимолетное. Сладкое
* * *
