Мамино сердце дало сбой на мгновение, а глаза по строкам заскользили в ускоренном режиме.
В чате тем временем уже вовсю начали выскакивать возмущенно-вопросительные сообщения – мамочки еще не могли окончательно определиться, чего в них бурлило на тот момент больше.
– …У них сломалась машина для генерирования льда, – продолжала вещать навестившая ребенка мамочка, – питьевая вода теплая – совершенно невозможно пить. А киоск с бутилированной водой стоит далеко, и они не могут туда сбегать купить сладкую воду! Что будем делать?
В ответ тут же посыпались предложения готовых то ли саму машинку для льда на своем горбу притащить, то ли поставить на уши все армейское (вплоть до министра обороны) начальства ради собственных детей мамочек.
«Ничего в этой жизни не меняется», – удовлетворенно кивала, успокоенная недавним разговором с чадушком, Мама и посмеивалась над особо деятельными особами.
Из старше-сестринского, незабываемого
В Маминых детских воспоминаниях ее старшая сестрица была чем-то средним между Шварценеггером в роли «детсадовского полицейского» и просто-таки нечеловеческой язвой…
Обличенной властью «старшей сестры» язвой.
«Скорпион», одним словом! Что с нее взять?
Школьные каникулы каждый раз в противостоянии старшего и младшего поколения обостряли, находившееся до того времени в перманентном состоянии, противостояние в возложенном родительницей на собственных дочерей деле «привести в порядок дом».
Проще говоря, между Мамой и ее старшей сестрой всегда начиналась война, когда дело заходило о двух таких простых вещах: мытье посуды и подметание пола.
Вы не подумайте, пылесос в Маминой жизни тоже присутствовал, но…
Громоздкий, утробно ревущий, как целый львиный прайд, больше смахивавший на космическую ракету и по форме, и по звуку, чем на пылеуборщика «Буран-какой-то-там-номер» стоял в доме на почетном месте в кладовой и доставался исключительно в тяжелые периоды генеральных уборок.
Потому простой веник и совочек – вот удел ежедневных Мамино-сестринских упражнений по борьбе с грязью.
И все бы ничего, но… посуду ни Мама, ни ее сестрица не любили никогда.
Устанавливать между собой очередность тоже не хотели.
Справедливо полагала, что если уж и делать очередность, то по всем правилам и без отлыниваний.
Старшая же сестрица, наоборот, имела мнение, что вполне могла бы на правах старшей переложить нелюбимую, мокрую, посудо-помывочную обязанность на Маму и тоже не стремилась «встать у станка», в смысле у мойки.
Брошенный жребий же упорно вызывал между ними потасовку из серии «я видела – ты смухлевала…».
Потому вечная борьба за право воспользоваться веником, а не мыльной мочалкой, иногда доходила до просто-таки батальных размеров.
Итогом которых часто являлись покусанные руки, расцарапанные лица, стоящие дыбом волосы и местами порванные вещи… В общем, обычный девчачий набор.
Победившая в битве чаще всего бодро хваталась за веничек (а вдруг противница очнется после нокаута и заберет его первым?!) и гордо удалялась в комнаты зализывать раны легкими движениями руки уничтожать даже намек на грязь на полу.
Проигравшей же ничего не оставалось, как плестись на кухню и заниматься посудомоечными мероприятиями.
Из особенного, воспитательного
«Только дурак нуждается в порядке – гений господствует над хаосом» – один из афоризмов от Альберта Энштейна больше всего подходит к определению жизни в Маминой стране, по ее же сугубо субъективному мнению.
Знаете, чему учатся мамы здесь в первую очередь?
Правильно – терпению, Мама бы даже сказала, легкому пофигзму.
Причем учат мам этому не их дети (хотя и они дают своим родительницам жару).
Нет, дети чужие.
Потому что если своим чадам любая среднестатистическая мама может высказать всё, что она думает о произошедшем инциденте (в разумных пределах, конечно), вылавливая из мысленного потока словоизлива наиболее культурные словечки, то с чужими детьми эта же мама будет в десять раз осторожнее.
Во-первых, потому что прекрасно понимает – у этого «чужого» ребенка тоже есть еврейская мама, которая не просто «пасть порвет, моргала выколет» за свое чадушко, но и такой хай в восточно-базарных традициях поднимет, что привлечет внимание не только прохожих, но и полиции.
Народ в стране отзывчивый, в стороне стоять или мимо проходить не привык, так что вполне себе обычная перебранка двух мамаш вполне себе могла бы перерасти в разборки просто-таки глобальных масштабов. А там уже и до полиции недалеко.
Во-вторых, любая местная мама просто не может держать зла на любого ребенка больше минуты по одной простой причине – это же ребенок! И не важно ее или чужой, потому что прекрасно понимает – не существует в этой стране такого понятия, как «чужой ребенок» – все дети общие и сильно любимые…
В общем, причин Мамочкового терпения здесь можно было бы перечислять до бесконечности и все равно это не объяснило бы в полной мере такой титановой выдержки.
Мама же, следуя местному колориту, вывела для себя простую формулу: детушке можно почти всё, что не вредит здоровью и жизни ребенка и окружающих.
Для постсоветских мамочек, привыкших к послушным, аккуратным, прилежно себя ведущим, проще говоря, выдрессированным детям, местный детский хаос покажется, наверное, сплошным кошмаром.
Все эти вечно лезущие в каждую дыру карапузы, прыгающие, визжащие, носящиеся туда-сюда-обратно в возрасте от трех и выше девочко-мальчиковые группки могут вполне создать впечатление начала конца света даже в простом торговом центре.
Так же, как и вызвать возмущение в отношении спокойно болтающих между собой родительниц, одним глазом наблюдающих за этими детскими бандами и совершенно не мешающих им беситься…
Но Мама уже давно привыкла к подобным вещам относиться проще.
Ну налетела на нее гурьба малолетних крышесносов, не достающих ей даже до пояса. Оттоптала все ноги… Зато улыбки такие, что солнце можно от них зажечь заново – так тепло внутри стало.
Уже за такое точно никого убивать не стоит.
Вся эта перманентно появляющаяся пятнистость на детской одежде, сто-тысяч-миллионов «почемучек» и «мама, а ты знаешь…», местами пропаленные или подрезанные пледы-штаны-занавески-скатерти – полная ерунда по сравнению со здоровым, живым и любознательным ребенком.
По простому Маминому размышлению кажущаяся расхлябанность и безалаберность, демонстрируемые местным населением по отношению к собственным чадам в первую очередь, учит тому, что быть мамой не должно являться каким-то тянущим все жилы подвигом, а просто быть счастьем.
Счастьем видеть каждый день улыбчивые мордашки и замечать на своей физиономии ответную, не сходящую с лица (иногда даже слегка идиотскую) усмешку.
