Мама и Старшенький, пришедший на выходные в увольнительную, пьют кофа с молоком и печенюжками.
Не диетично, но вкусно.
В общем, лепота, тишина и полное спокойствие.
Пока…
– Тут слух прошел, что Капитан Америка – агент Гидры…
Утро… Даже с полчашкой кофа… У Мамы мозг в выходные и ранние часы в латентном состоянии…
Ассоциативный ряд какой?
Пра-а-ально.
Агенты. Армия…
В Маминой голове поначалу мелькает: «Это, что? шифр какой-то? Шо иш-шо я должна знать?»
Дальше: «Капитан Америка – что-то знакомое…»
Судя по Маминому пустому взгляду, Старший сам начинает понимать, как оплошал.
Но Мама ж человек с понятием.
Ей, конечно, за перипетиями всех, в последние годы вышедших в прокат, фильмов не уследить, но всегда можно ж начать с наводящих вопросов…
– Это он там… против Супермена?
– Ты что-о-о-о?! Капитан Америка в последний раз был против Железного Человека… Раньше они вообще дружили…
– А-а-а, – у Мамы в голове проскакивают кадры из трейлера (Мама вообще только их в последнее время и успевает просмотреть), – а против Супермена – Бэтмен.
Старший ребенок радостно кивает.
– Фигня, – не верит Мама, – это тебе кто-то лапшу на ухи навешал. Не может Капитан Америка быть агентом Гидры.
В голове же мелькает о том, что хоть бы знать, кто такая энта Гидра…
Но с ребенком же разговор поддержать надо. А потому приходиться делать мину «шо таки да, я в курсе».
– Не фигня, – ответствует великовозрастное Мамино старшее счастье, – я в каком-то анонсе видел в инете о ближайших планах создателей фильма….
Мама, естественно, с умным видом покивала, прокручивая в многострадальной, раньше времени разбуженной голове:
«Аспади-ты-ж-боже-мой, как раньше-то проще было – Бэтмен отдельно, Супермен отдельно. За Железного Человека вообще говорить нечего…»
* * *
«Каждый год, 31 декабря…»
О чем это Мама?
Да, сейчас совсем не декабрь.
И за окном +40, но… есть в Маминой жизни так же, как и известном советском фильме, один, все время повторяющийся факт.
Прибавление чемодана.
Каждый раз с возвращением Папы после длительной командировки в Мамином доме появляется совершенно новенький чемодан-чемоданчик-чемоданище.
Разнокалиберность размеров сей, необходимой в путешествии вещи зависит обычно от нескольких факторов: продолжительность периода отсутствия Папы дома; смены сезонов (а с ними и формы одежды) и наличие в близком грядущем будущем дней-рождений-праздников.
И если первый и третий пункты из выше перечисленного объясняются просто – количество и размеры подарков жене-детям, то второй…
Мужнина одежда в Мамо-Папином доме плодится так же, как и чемоданы, потому как если он улетает из дому ранней осенью, когда в стране еще +30 и вещи-обувь совсем летние, а более теплые брать еще рано и присутствует надежда на скорый прилет обратно в семейное гнездо (то есть чемодан один и полупустой), а в итоге возвращаться приходится в середине зимы и с полным обновленным комплектом одеться-обуться…
В общем, сами понимаете – мужской гардероб в Маминой семье обновляется даже чаще, чем женский.
Привезенные, оставленные, купленные вновь вещи складируются-складируются-складируются… и так может длиться до бесконечности.
И если его вещи, после генерального шмона в Мамином исполнении, можно раскидать по знакомым, то вот чемоданы…
Разве что только солить.
Но до подобного еще дойти надо, а пока… остается только в очередной раз изыскивать еще свободный закуток, куда впихнуть еще одну дорожную путешествовательную красоту.
* * *
На некоторых сборищах Мама чувствовала себя, как тот несчастный герой Андрея Миронова на собственной свадьбе в фильме «Блондинка за углом».
Ну, помните…
Догилева – продавщица универсама, которая всех знает и у которой всё схвачено (нормальное положение вещей для тогдашних Советов)…
Миронов – непризнанный гений-ученый, вынужденный зарабатывать на жизнь грузчиком в том же универсаме…
Их любофф...
Свадьба с кучей народа, совмещающих приятное с полезным…
И запоминающаяся фраза «…а это у нас главный по тарелочкам…».
Так вот, это самое «главный по тарелочкам» каждый раз настойчиво лезет Маме в голову, когда рядом произносят: «…а это человек с алмазной биржи… отличный ювелир… глава отделения такой-то партии от такого-то города… главный по мясу… специалист по недвижимости…» (вариации меняются, костяк фразы остается тот же).
Не-не, Мама всех этих людей любит, уважает и даже хорошо с ними общается, но (!) не в таких масштабах.
Когда собирается толпа и пытается громко со всеми и обо всем говорить, перемежая рабочее с нерабочим… (рабочее, почему-то превалирует).
Честное слово, у Мамы возникает дикое желание найти тихий угол и пересидеть бурю, потому как, по ее скромному разумению, рабочее нужно оставить работе.
Иначе и шашлык из барашка будет не таким вкусным, и отличное вино на пользу не пойдет.
* * *
«Пора брать деньги!» – носилась в Маминой голове очередная сумасбродная мысль.
Нет, ну правда!
Пора брать деньги за собственные идеи.
Так и хочется Маме сказать: «Бедные! Бедные писатели-фантасты! Писать им скоро станет совсем не о чем…»
(Они таки, правда, часто бедные.)
Расписывали во всей красе в своих опусах автопилотируемые машинки без водителей?
Нате вам, получите! Ну и что, что это грузовик?! Зато какой красавец! И вообще, то ли еще будет, скоро и до легковушек дойдут!
За японские роботы, которые почти что человеки, Мама вообще молчит.
Вот, теперь добрались и до языков!
Захотел – на одном пообщался, еще – на другом…
Скоро еще заговоришь на чужих языках, не учивши (мечта любого подростка)!
Так скоро дело и до внеземных цивилизаций дойдет.
И кто, спрашивается, сливки собирать будет?
В смысле, инопланетных гостей встречать?
Уж если такое и будет, виделось Маме, то точно с теми самыми фантастами – у них психика и логика уже под это дело заточены.
У мамы уже и слоган-призыв для уважаемых фантастов нарисовался: «Товарищи, тренируйте фантазию и стригите после этого купоны – не теряйте время!»
* * *
