«Смерть» – было словом, к которому Маруся примерялась вот уже как часа два. Она приехала домой и поняла, что жизнь зашла в окончательный тупик. Оставалось… что? А может быть, разом покончить с той ненужной опостылевшей жизнью, в которой ее не ждет ничего хорошего? Кости – нет, денег – нет, с работы она уволилась… Смерть – это было знакомо, Маруся уже умирала однажды в детстве, когда прыгнула с обрыва в речку, а там была коряга и длинные водоросли, ударившись о корягу и запутавшись в водорослях, она пошла ко дну; на берегу сначала ничего не поняли, а потом закричали и бросились за ней в воду. И что она помнила от того момента? Только собственную тяжесть и испуг. А потом – удивительную легкость и солнце, просачивающееся сквозь зеленую воду, и этот зеленый свет был таким спокойным, таким ласковым… Говорят, что когда ее вытащили из воды, на губах была улыбка. Ее с трудом откачали, и когда она открыла глаза, соседка тетя Валя перекрестилась, а Маруся спросила громким шепотом: «Что это было?»… И с тех пор Маруся боялась плавать одна. Только с кем-то. Она боялась воды. Боялась глубины…
Но сейчас все по-другому. Маруся глубоко вздохнула, встала на подоконник. Она стояла и смотрела вниз как зачарованная.
Ей почему-то казалось, что это все легко и совсем не страшно и больше не будет слез, нелепых объяснений и жалоб. Сейчас все закончится, шепнул ей внутренний голос. И будет хорошо… Ей осталось сделать последний шаг, но она все медлила и медлила, а по карнизу в доме напротив прошел толстый рыжий кот, взявшийся непонятно откуда, остановился и застыл, глядя на нее. И Маруся тоже стояла на подоконнике и смотрела на него. Ей казалось, что в кошачьих глазах читалось презрение к Марусиному времяпровождению и тому, что могло за ним последовать… Не сочувствие и внимание, а именно презрение. Еще минуту, он повернет голову и пойдет дальше, по своим кошачьим делам, а Маруся останется на подоконнике и сделает шаг вперед. Или не сделает… Или… не… сделает… Почему-то кот изменил ракурс. Еще минуту назад она все видела по-другому, а сейчас… Маруся увидела небо с красноватыми от заката облачками, собственный облупившийся в нескольких местах подоконник, клумбу ярко-желтых цветов, которая сверху смотрелась как желтый одуванчик, она услышала собственный голос, Маруся что-то шептала сама себе, но не могла понять что. То ли она саму себя уговаривала, то ли просила… Порыв ветра взметнул волосы, и они закрыли лицо. Маруся рукой отвела пряди, пошатнулась и схватилась рукой за раму. Рука скользнула по стеклу, и она качнулась назад. Кот исчез.
– Дура! – сказала она уже громко.
Маруся спрыгнула с подоконника и пошла на кухню. Открыла холодильник и увидела, что он пуст. А ей вдруг захотелось приготовить себе мясо с тушеными овощами или, на худой конец, яичницу с беконом и помидорами. Она переоделась и вышла на улицу. Глазами поискала кота. Но его нигде не было…
«Не сквозь землю же он провалился», – подумала Маруся.
Коты не проваливаются. И не исчезают в никуда, они появляются в самые важные моменты твоей жизни. Особенно рыжие…
На всякий случай она обошла вокруг дома. Никого. На лавке около соседнего подъезда сидела старушка. Маруся подошла к ней и спросила про кота.
– Не видела, – сказала та после недолгой паузы. – А зачем он тебе? Много тут всяких котов ходит.
– Просто так….
На это ей ничего не ответили.
Маруся обошла вокруг дома второй раз. Кот исчез, а может быть, это была галлюцинация? Вряд ли… Она ходила по окрестным кварталам и звала «кис-кис». Иногда выбегали черно-белые, серые, полосатые коты и кошки. Но того, единственного, рыжего – не было… Уже начинало темнеть, пора было идти домой. Но ведь дома у Маруси не было. Что такое дом для женщины? Там, где ее любят и ждут. А такого угла у нее нет. Есть стены, холодные неуютные стены, и окна, которые не хочется распахивать, потому что солнечный свет беспощадно высвечивает пустое место рядом с ней в кровати и подушку, мокрую от слез.
Она присела прямо на бордюр и поежилась. Это был момент, когда было непонятно, что делать дальше. Работа, карьера – все расплывалось мутным пятном, как будто было в другой жизни. Не с ней. Она так старательно шла вперед, так радовалась, когда ее хвалили и давали ответственные задания. Ей нравилось чувствовать себя нужной и полезной, быть частью команды. Карьера, статус – это были для нее не пустые отвлеченные слова, а нечто конкретно-осязаемое. Новая машина, новые шмотки, собственное новое отражение в зеркале. Когда подбородок – выше, а глаза блестят ярче. И в большом зеркале отражается тоненькая фигурка, она каждое утро делала па. Вскидывала ногу вверх и улыбалась. Она – победительница.
А завтраки, как она любила эти завтраки… Хорошо поджаренные румяные тосты, мюсли, кофе. И музыка, которая вдохновляла и бодрила, настраивала на новый день, такой щедрый, замечательный, яркий…
И все было хорошо, но черт дернул ее однажды познакомиться с обладателем ярко-синих глаз. Одна мимолетная встреча, и она попала-пропала. И все…
Пронзительное мяуканье вырвало ее из размышлений.
Маруся подняла голову. На дереве что-то смутно белело, и оттуда раздавалось мяуканье.
– Эй, – позвала она. – Кис!
Взбираться на дерево было нелегко, пришлось вспомнить утраченные навыки. Дважды ветка под ней подозрительно скрипела, и Маруся с ужасом представляла, как сук обламывается, и она летит на землю. И в довершение ко всем ее несчастьям приобретает переломы и ушибы. Милая картинка, учитывая, что навещать ее в больнице некому.
«Крепись, Маруська, – говорила она сама себе, стиснув зубы. – Ну, давай же… Давай!»
Кот наблюдал за ней со снисходительным любопытством. Это был он! Рыжий чертяка! Она взяла кота под мышку, теперь спускаться с дерева было еще труднее. И все-таки последняя толстая ветка треснула, и Маруся полетела вниз, не успев даже крикнуть. Она упала и несколько мгновений лежала без движения, кот выскользнул из ее хватки, что-то мягкое и пушистое полоснуло по рукам и исчезло в темноте. Марусе хотелось плакать, досаднее всего было, что кот ускользнул.
– Ну и черт с тобой! – сказала она, вставая и отряхиваясь. – Шляйся по помойкам. Не видать тебе куска колбасы и нежных сливочных сосисок.
Мяуканье раздалось совсем рядом, и Маруся повернула голову. Кот сидел в двух метрах от нее. Наблюдал, склонив голову набок.
– Ты здесь! – обрадовалась Маруся и, схватив, потащила домой. – За мной должочек, дружок, не могу я тебя оставить!
Кот не упирался.
Дома, осмотрев найденыша, Маруся поняла, что он с кем-то подрался. Вырванный сбоку клок шерсти, царапина в опасной близости от глаза, которая кровоточила.
– С кем же ты так? – спросила Маруся. – Чего не поделили? Давай-ка я тебя обмою.
Кот не дался, а молча и серьезно оставил на руке Маруси две непересекающиеся багровые полосы. И тем самым показал, что последнее слово – за ним.
– Ах так! – не сдалась Маруся. – Тогда добро пожаловать в ветеринарку.
