— Прости, я вел себя как дурак, — в ответ облек свои мысли в слова он. — Но меня немного оправдывает то, что ты действительно необычная девушка, Шагренья.
— В смысле красивая? — спрятав зевок, дотошно уточнила я.
— Красивых много, — не согласился жених. А потом почти неслышно добавил: — Жаль, что принцесса.
Следующие мои слова шли, казалось, из самых глубин души:
— Может, именно у нас все получится!
— А знаешь, — жених, уже не таясь, поцеловал меня в висок и сжал объятия крепче, когда я дернулась, — вся эта ситуация настолько абсурдная, что даже я начинаю верить в это.
Прозвучало не слишком-то оптимистично, но… романтично. Да уж, повезло ему нарваться на одну из редких Черных Королев, которая считается с желанием жить будущего супруга.
Мейхем кратко пересказал, что тут было, пока я не очнулась от сна. Но я все это воспринимала рассеянно, поэтому ничего нового не узнала.
— Молчи про мой уровень магии, ладно? — Он едва заметно напрягся подо мной, но говорил все так же тихо и мягко. — Пусть лучше меня убьет прекрасная девушка после бурной ночи, чем один из палачей ее величества.
Опасения были здравыми. Ведь управлять нитями на таком уровне могут только члены нашего рода, и вряд ли мама потерпит это умение в ком-то другом.
— Слушай, ты мне случайно не брат? — Я извернулась и опасливо посмотрела на развеселившегося жениха. — Как-то страшно выходить за тебя замуж.
Вот будет сюрприз, если опаснейшим хищником из нас двоих окажусь совсем не я…
— Ничего подобного, расслабься, — вернул меня в исходное положение будущий муж.
— А как тогда…
— Расскажу, если переживу брачную ночь, — провокационно пообещал он.
Я, конечно, в восторг не пришла, но правила игры приняла.
Пусть только попробует скрыться от меня таким бесчестным способом! Я же от любопытства умру, и уж тогда-то он от меня никуда не денется!
Огонь в камине горел необычный, оранжевый с красноватыми всполохами. Иногда он выстреливал искрами, непривычно потрескивал, но смотреть на него было больно. Наверняка Мейхем и тут своей магией что-то намудрил.
— Для твоего же блага было бы лучше, если бы ты поскорее перебралась в замок мужа, — вдруг заявил он, снова превращаясь для меня в брачный кошмар.
О том, что будет после инициации, я старалась не думать. И обсуждать это не хотела.
— Ты выживи сначала, и это станет неизбежным, — попробовала отшутиться и свернуть тему.
Не вышло. Настырность и бесцеремонность моего будущего благоверного уже давно не являлись для меня новостью.
— Серьезно, Шагренья, — не пожелал угомониться он, — здесь и сейчас кому-то ты очень мешаешь.
— Прекрати! — упреждающе зашипела я.
Куда он клонит, мне заранее не понравилось.
— Сама подумай, — не впечатлился жених. — Ты ведешь себя неправильно, копаешься в старых книгах, выискиваешь информацию, собираешься сохранить мне жизнь. У тебя сильная магия и сильная ипостась. Надо объяснять, почему это плохо?
Волшебство момента было убито, затоптано, словно нежный цветок грубым сапогом. И ведь прав он, кругом прав, Теония меня, такую сильную и уникальную, не потерпит. Но Шанаси пока еще мой дом… Тут родители, сестра. И я не претендую на нити и все в этом духе! Как ей доказать?!
Понятно, что уехать однажды придется. Новая правящая перевезет во дворец свою семью, будет другая королева, но пока… Я еще не готова перестать быть любимой дочкой и выпасть в большую жизнь. А ведь так и произойдет, если Мейхем выживет.
А еще мне нужно забрать с собой в новую жизнь подругу и сестру. Как жених отнесется к такому? Надо было бы прямо сейчас прояснить этот момент, но я уже спряталась в свою раковину. Будет еще время. И все как-нибудь образуется.
Вечер начался с поцелуя в нос и невнятного бормотания. Потом наступил очередной сонный провал, а еще позже над ухом заверещала Лалисса:
— Ты спала на ковре у камина?! Твое высочество!
Мм… какой же пронзительный у нее голос… Мозг словно несколькими десятками иголок прокололо. Я застонала, приподняла голову и с усилием разлепила глаза.
— Кровать была занята.
— Ой, извини, — приняла покаянный вид вейла и бросила быстрый взгляд на еще не до конца проснувшуюся Ашису.
— Ничего, Мейхем только недавно ушел, а до этого служил мне большой горячей подушкой, — поспешила утешить подругу.
Угрызений совести у нее вмиг поубавилось.
— Стало быть, у вас налаживается?
Я не ответила и приложила все силы, чтобы не покраснеть.
Войти в ванную после вчерашнего оказалось настоящим испытанием. Лали это поняла и выступила с рациональным предложением сделать там ремонт, но пока его сделают, я могу и уехать, так что особого смысла не было. Пора прекращать быть нежным цветочком! Иначе просто не смогу пережить возможных последствий инициации. А если жених останется жив… Породниться с моим родом для него, конечно, честь и вообще выгодно, но отсутствия любви это не отменяет. Памятуя о происхождении, он будет относиться ко мне уважительно, но по ночам, как многие аристократы, наверняка станет посещать вейл. Хотя бы для того, чтобы почувствовать себя свободным.
Часть меня подобное вполне устраивало. Это была рациональная часть, которая твердила, что в первый раз мне вряд ли что-то понравится, а посему чем меньше неприятных обязанностей, тем лучше. Но была и другая часть. И вот она обиженно скукожилась, ощетинилась и уползла дуться в тот темный угол души, где спала паучиха. Уязвленная гордость, что ли?
Лалисса, пока мыла и сушила мне волосы, успела рассказать об итогах вчерашней суматохи. Все посчитали, что Залла свихнулась после гибели сына. Логично в общем-то. Но лично меня напрягали участившиеся проблемы. Да и…
— Хрупкая женщина, являющаяся слабым магом, угробила нескольких белых воинов? — сморщила нос шер-лаше, натягивая на меня тонкую нижнюю рубашку. — Ой, не верю!
Слова вейлы наложились на мои собственные подозрения и дневной разговор с женихом. Только поэтому я решилась развить тему:
— И как же, по-твоему, все было?
Отточенным движением вейла выставила щит от подслушивания и принялась строить предположения:
— У одной небезызвестной нам наследницы с паршивым характером за пределами дворца, в городском доме, есть внушительное хранилище артефактов. Она их коллекционирует. А белых воинов убили магически, одновременно высосали из них жизнь, тут нужна мощная штуковина.
— Опять досужие обвинения в адрес моей сестры, — проворчала я, упаковываясь в темно-синее платье с серебристой каймой. — Никаких же доказательств!
Вейла смерила меня задумчивым взглядом, заправила за ухо белокурую прядь и предложила:
