— И что же придумает хозяин, чтобы его знакомому было приятно? Тоже прыгать на одной ножке, как та девушка?
— Это что ещё за тон? — прикрикнул на меня норн. — Сейчас договоришься, получишь по всей строгости закона.
Не выдержав, смело, с вызовом глянула ему в глаза и процедила:
— Вы тоже находили это забавным? А ведь там унижали человека…
— Она рабыня, ничего предосудительного не произошло.
Я едва не захлебнулась от накативших чувств. Значит, это нормально?! Хотя, чего ещё ожидать от араргца. Они люди, а мы, все остальные, нет. Да, я могу быть сколько угодно любимой, но изменит ли это отношение к тем, кто живёт за пределами Восточного архипелага, тем, кого загоняют сюда, как скот?
— Чудесная ситуация, Лей, просто прелестная! — цокнул языком хозяин. — Ну, чего замолчала? Изображай, что тебя до смерти избивают.
— А вы разве не станете? — я удивлённо взглянула на него. — Вы же блюдёте законы, защищаете их… А торх положено избивать.
— Нет, не стану, — резко отрезал норн. — Бесполезно. Лучше скажи, зачем ты это сделала? Я же говорил, что этот человек мне нужен. Столько месяцев подходы к нему искал, столько сил угробил…
Первые, самые сильные, удары приняла на себя стена, я же стояла и, слушая отповедь хозяина, старательно изображала крики боли. Потом норн всё же занялся мной.
Я удивительно легко отделалась: за оскорбление норна должно достаться так, что дышать было бы больно. А так хозяин только ремнём немного по мягкому месту прошёлся.
— А теперь домой! А мне ещё извиняться перед треклятым Саваршем… И нечего на меня так смотреть — когда я тебя в последний раз избивал? Уже два года пылинки сдуваю, — усмехнулся он. — На улице осторожнее, по тёмным переулкам не шатайся.
Но я пошла не домой, а сбежала к Тьёрну.
Уже вечер, значит, он не в Университете, а дома. Если, конечно, куда-то не зашёл.
Мы столкнулись в начале улицы Белой розы, ещё немного — и разминулись бы.
Тьёрн удивился моему визиту, но тут же отменил планы на остаток дня. Заметив пунцовевший синяк, скрипнул зубами. Наверняка послал мысленное проклятие хозяину.
Напоив меня чаем с печеньем, он положил ладонь на скулу и, что-то беззвучно приговаривая, начал водить подушечками пальцев по часовой стрелке.
Кожу на миг обдало жаром, и маг отнял руку. От синяка не осталось и следа.
— Это он? — тихо спросил Тьёрн, погладив по щеке.
Пальцы скользнули к уху, коснувшись мочки и серебряных полумесяцев, которые я купила сама и носила в повседневной жизни. Золотые серьги — подарки хозяина — надевала только по праздникам, либо когда шла с норном на прогулку.
— Силу не рассчитал. Но я сама виновата, спровоцировала скандал на важном приёме.
— Он тебя избил? — нахмурился маг. — Скажи, где больно?
— Нигде, — немного приврала, умолчав о пятой точке. — Он не бил. Тьёрн, давай не будем об этом! Я пришла вовсе не затем, чтобы жаловаться на хозяина. Он не зверь, Тьёрн, и, если честно, мне повезло, что попала к нему.
Маг промолчал и пошевелил поленья в камине.
Не знала, как начать нужный разговор, и тоже не решалась нарушить воцарившуюся в комнате тишину.
За окном валил крупный снег — по улицам, наверное, будет не пройти…
Не выдержав, встала, подошла к окну и, опершись руками о подоконник, некоторое время наблюдала за падением мягких хлопьев, скрадывавших звуки, превращавших мир в одну гигантскую декорацию к сказке. Только сказки, увы, сбываются лишь в рассказах у очага на кухне.
Я не слышала, как подошёл Тьёрн, просто почувствовала, как его руки легли на плечи.
Он тоже стоял и смотрел на снег, а потом наклонился и поцеловал в висок.
— Так зачем пришла?
— Просто я так давно вас не видела, а тут представился случай…Он ведь теперь гуляет с сынишкой, а заодно следит, чтобы я не купила капли. Тьёрн, не знала бы, как благодарить, если бы вы…
— Я приготовлю один отвар. Он, конечно, ненадёжен, но лучше, чем ничего. А капли я тебе куплю. Обещаю!
Оставив ненадолго одну, маг ушёл и вернулся со стаканом тёмной парящей жидкости. Протянув его мне, Тьёрн велел пить осторожно, маленькими глотками — «Не обожгись: горячо!».
Несмотря на гадкий вкус, выпила всё до дна.
— А вы не боитесь, Тьёрн? Вы совершаете противозаконное действие.
Маг усмехнулся:
— Поступок становится противозаконным, когда о нём узнают. И это не первый, который я совершаю ради тебя, Лей. Просто ты… Ты замечательная, единственная и неповторимая.
Шагнув, он взял меня за руку, сжал пальцы, а потом спросил, не голодна ли.
Мы сидели в столовой, друг против друга, и ужинали.
Тьёрн разлил по бокалам вино и провозгласил тост: за меня и мою долгую счастливую жизнь. Я улыбнулась и отпила.
Чтобы сбежать, мне нужен маг. Да, это подло, что я пользуюсь чужими чувствами, но, с другой стороны, меня тянуло в дом Тьёрна, тянуло к теплу и уюту простого человеческого общения. Здесь я свободна, здесь я не сижу на полу, меня ни в чём не обвиняют, ничего не требуют. Здесь меня ценят и любят, здесь я равная, человек.
Не хотелось бы причинить Тьёрну боль, чтобы из-за меня с ним случилось что-то плохое. Я много думала об этом и поняла, что он мне дорог. Может, это даже разновидность любви — понятия не имею, что при этом чувствуют.
— А теперь выпьем за исполнение твоего самого заветного желания. Только не говори, какого, иначе не сбудется!
— Оно и так не сбудется, — покачала головой я. — Я мечтаю в один прекрасный день стать свободной.
Маг сразу сник, помрачнел и молча осушил бокал.
— Он может отпустить, — наконец произнёс Тьёрн. — Сходи в храм, помолись Небесным заступникам. Прости, Иалей, но тут я ничем не могу помочь.
Взглянув на часы, он заметил, что уже поздно. Действительно, мы засиделись.
Маг настоял на том, чтобы проводить меня («В такой-то снегопад!»). По дороге поинтересовался, не могла бы я как-нибудь зайти к нему в Университет:
— Понимаешь, ты оказалась хорошим проводником… Словом, мне опять поговорить кое с кем надо. Как всё происходит, ты уже знаешь, не испугаешься. Если бы ты согласилась, я бы ещё одну вещь провёл.
— Связанную с магией Смерти? — вздрогнув, остановилась, испуганно уставившись на него. — Тьёрн, у меня же Рагнар, я не могу…
— Что ты, никакого риска! Ну, почти никакого, — потупившись, добавил он. — Просто там кое-что нужно, для чего только ты подойдёшь. Но не бойся, я всё просчитал, из побочных эффектов — максимум головокружение и слабость.
— Я могу отказаться?
