Девушка глубоко вдохнула.
Вот так, без паники.
Сердце учащенно билось, а ужин ворочался в желудке. Только выдержка некромантки помогла избежать конфуза.
Легкий шелест возвестил: Ибрис уселся рядом.
— Платок есть? — Эвиса ожидала услышать совсем другое.
— А? — Она недоуменно взглянула на вампира.
Действительно, это был он, второй наследник рода шан Ленов, растрепанный, в парадной одежде. Волосы заплетены в косичку.
Небеса, как же девушка рада его видеть! Пожалуй, обняла бы, только не знала, как вампир отреагирует.
— Кровь вытереть хочу, — терпеливо пояснил Ибрис и махнул рукой. — Ладно, в реке искупаюсь. Жаль, костюм на выброс! — пожаловался он. — Только на заказ сшил. Между прочим, ради совета надел. — Неспящий бросил короткий взгляд на Эвису и убрал что-то над ее головой. Девушка подозревала, неоформленное проклятие. — Не успел переодеться, и вот…
Вампир помолчал, смял пальцами добычу и с презрением бросил в мертвеца.
— Жить будешь, — обнадежил Ибрис, ответив на невысказанный вопрос.
Неспящий наклонился и провел пальцем по разорванному рукаву жакета.
— Кровь.
Эвиса напряглась, понимая, чем может обернуться царапина.
Свой не свой, а кровососущий. Убить не убьет, только все прелести донора испытать придется.
— Не бойся, Эва. — Ибрис ласково коснулся ее губ. — Только не бойся, — повторил он и потянул за рукава жакета.
— Нет, сначала объясни. — Девушка тоже перешла на «ты».
Действия вампира вызывали смущенную оторопь. Может, виной всему собственные чувства? Ибрис при всей своей опасности казался родным, притягательным. Пусть он в крови, зато такой мужественный, элегантный, несмотря на помятый и порванный костюм. А еще от неспящего приятно пахло. Вроде аромат прежний, только реакция на него изменилась, стала острее. Эвиса с ужасом осознала, что ей нравится. И вампир тоже. Ибрис из нежити окончательно превратился в мужчину, и девушка занервничала, словно дебютантка на Осеннем балу. Не соображая, что делает, она облизнула губу, которой коснулся неспящий.
«Так, это всего лишь реакция на спасение, Эвиса, не более. А еще шок. Вот так, дыши глубже. Видишь, наваждение спало», — твердила себе некромантка. Помогло. Восприятие Ибриса стало прежним, волнение улеглось.
Интересно, зачем вампиру нужно, чтобы она сняла жакет?
Эвиса нахмурилась.
Оставалось надеяться, что намерения неспящего не связаны с недавней лаской. Положим, девушка благодарна Ибрису, но не настолько.
— Догадайся! — шепотом ответил вампир и неожиданно поцеловал ее.
Не успев сориентироваться, Эвиса очутилась во власти неспящего. Он подмял ее под себя, мягко, но надежно прижав руки к земле. Губы вампира неспешно изучали девичье лицо. Клыки царапали кожу, причиняя легкий дискомфорт, но вскоре некромантка забыла о них. Губы ее дрогнули, отвечая на поцелуй. Она целиком и полностью растворилась в чужом дыхании. Одна часть сознания вопила: «Остановись!», другая подталкивала продолжить. И девушка послала к тварям за Гранью здравый смысл, поддалась напору Ибриса и собственному желанию. Давненько Эвиса так не целовалась с мужчиной, успела забыть, каково это. Не когда чужие губы, слюнявя, торопливо торкаются в ее рот, а когда партнер увлекает в сладострастный танец, заглушая все прочие звуки и желания.
Вампир уже не держал ее, но некромантка не пыталась вырваться. Она положила ладонь на шею Ибриса. Та оказалась прохладной и совсем не влажной, хотя неспящий недавно дрался. Пальцы робко погладили, коснулись волос, зарылись в основание косы. Вторая рука легла на спину. Страх ушел, Эвиса обнимала спасителя, дарила ласки и щедро делилась поцелуями.
Шаловливый вампир скользнул ладонями под юбку.
— Нет!
Наваждение спало. Магия момента пропала.
Эвиса оборвала поцелуй и уперлась руками в грудь Ибриса.
Губы покалывало. Они требовали продолжения, но девушка понимала, чем все закончится. Может, Ибрис отменно целуется, может, ей нравится, только некромантка не собиралась становиться бесплатным развлечением.
— Жакет снимай. — Вампир улыбался, скалясь во все зубы. — Хочу взглянуть на ранку, заодно почищу. Это безопасно, ничем не заразишься.
— Ах ты!.. — Не удержавшись, Эвиса вскочила и в гневе запустила в Ибриса камушком.
Щеки горели.
Он специально, клыкастый гаденыш!
Камушек угодил в плечо неспящему. Тот и не думал уклоняться, расхохотался и убрал волосы с лица Эвисы. Интимный жест, обыденный и невинный, вызвал панику. В животе завертелся горячий клубок, сердце запрыгало как сумасшедшее.
— Поцелуй меня! — выдохнул ей в лицо Ибрис. Его губы были так близко, и Эвиса, не выдержав, гулко сглотнула. — Как-никак жизнь спас.
Девушка тяжело вздохнула и, приняв неизбежное, подалась вперед. Будто в омут бросалась!
Сердце билось в горле, как на первом свидании.
Ибрис не помогал, все пришлось делать самой. Эвиса ощущала себя жутко неуклюжей, злилась, понимая, что ей самой хотелось треклятого поцелуя. То ли из упрямства, то ли по другой причине возникла острая потребность стереть самодовольную усмешку с лица вампира, оживить твердые губы, коснуться языком клыков, таящих на острие смерть.
На мгновение перехватило дыхание, когда неспящий вступил в игру. Она оказалась столь сладкой! Подумать только, совсем недавно Эвиса не терпела вампиров, а сейчас беззастенчиво целовалась с одним из них, доверчиво подставив шею. И не просто целовалась — оплела руками, гладила лицо.
Запах крови, исходивший от неспящего, отрезвил ее. Девушка вздрогнула и оттолкнула вампира. Пальцы судорожно сжали магический жезл. Неспящий в недоумении посмотрел на уткнувшееся в грудь острие, затем хмыкнул и отвел его в сторону.
— С огнем играешь, Эва! — От его интонации пробежали мурашки по позвоночнику, а желудок завязался тугим узлом. Когда хотели, сыновья ночи умели очаровывать, только вот конечная цель вызывала омерзение — убийство. — Видела же, насколько силен, а тыкаешь разными палочками. Да и как можно, сладкая моя, — чары обольщения спали, позволив вдохнуть полной грудью, — поднимать руку на спасителя? Его нужно приласкать.
Некромантка закашлялась и провела ладонью по губам. Может, она и благодарна Ибрису, но предпочла бы отделаться материальным вознаграждением.
— Сладкий мой, — в тон Ибрису ответила Эвиса, сделав шаг вперед; жезл легонько щелкнул по носу, — а не пошел бы ты в длинное эротическое путешествие. Один. Я, так и быть, еды в дорожку соберу.
Вампир расхохотался и, игнорируя злобное шипение некромантки, сгреб ее в объятия и самым бессовестным образом поцеловал. Безнаказанным, однако, не остался: девушка прикусила ему язык. Теперь шипеть пришлось Ибрису, Эвиса же довольно улыбалась, оправляя одежду.
