– Слушай, ты сам не хотел, чтобы твоя тетя узнала. И вообще лучше, чтобы нас не видели вместе.
Особенно когда я еле уломала и Райана, и Би погулять потом, потому что мне «надо к экзаменам готовиться».
Дэвид немедленно потянулся к радио. У меня прямо руки зачесались двинуть ему – я, как Би, терпеть не могу, когда трогают мое радио, – но уж лучше музыка, чем неловкое молчание или ссора.
В Алабаме осень наконец-то вступила в полные права. Листья окрасились в рыжий, золотой и красный цвета. Небо над головой сияло невозможной голубизной, как бывает только осенью. Если опустить стекло, то точно почувствуешь запах дымка. В каждом доме окна или почтовый ящик уже украсили ко Дню благодарения. Я насчитала трех индеек из папье-маше, двух пилигримов и с полдюжины рогов изобилия. М-да, в Пайн-Гроув ради праздников пускались во все тяжкие.
Мы отъехали от города на милю, и Дэвид наконец-то выключил музыку.
– Тупо будет, если там правда стипендию предлагают, да?
– Мне нет, а вот тебе – еще как. Кто идет на собеседование в джинсах-узкачах и футболке с «Доктором Кто»?
Дэвид отодвинул сиденье назад до упора и закинул ноги на бардачок.
– А ты-то? Мастер конспирации – девчонка в сомбреро.
– Это не… а, забей. Мне головной убор сейчас до лампочки. Надо решить, что будем делать, когда доберемся. Если тебя действительно пытаются выманить и выкрасть, по фиг, мы должны быть готовы.
Дэвид поерзал на сиденье.
– А это не по твоей части?
– Наверное, по моей, – передернула плечами я.
Снова тишина.
– Ты убьешь его? – все-таки спросил Дэвид. – Или ее.
Задачка по моей части, да… Если бы я реально собиралась стать паладином. А я не собиралась.
– Можем допросить, – сказала я. – Узнаем, сколько их всего, что планируют.
– Ты слышала Сэйлор. Скорее всего – меня убить.
– Хотя бы разберемся что к чему. Мол, мальчики – хреновые оракулы, или еще в чем проблема. Например, ты пишешь о людях гнусные статейки.
Дэвид фыркнул и обхватил колени руками.
– Не, я только тебя так мучаю.
Ну и зачем? Но я не спросила вслух. Сейчас не до наших путаных взаимоотношений.
– У тебя были еще… ну, ты понял… – Я оторвала от руля руку и помахала. – Видения?
– Пророчества? Нет. Ничего с того вечера.
Я повернула на Мерлингтон.
– Ну, все правильно? Раз ты парень, видения не ахти.
Дубы, растущие вдоль дороги, отбрасывали тени на машину. По лицу Дэвида плясали пятна света.
– Если только я не долбану по себе бешеным заклинанием, которое сделает меня мегаоракулом, – пожал он плечами.
Я развернулась к нему, чуть не снеся знак «стоп»:
– Ты ведь не станешь?
Дэвид опустил ноги и одернул край футболки.
– Положим, я даже не знаю, с чего начать.
От его голоса словно кольнуло под кожей, будто заноза впилась.
– А если бы знал? Ты же не стал бы? Ну, Сэйлор говорила. Заклинание дало Аларику крутые видения и силу, но прожарило мозги, да еще и куча народу полегла.
Дэвид вздохнул, потирая шею.
– Угу, помню. И все равно, корявые недовидения – это хреново, понимаешь? Неважно, что там тету… – Он уронил руку на колени. – Никак не отвыкну.
– Ничего, называй ее тетушкой. В смысле, она все-таки тебя вырастила.
Дэвид издал непонятный звук и откинулся на спинку сиденья.
– Понимаешь, быть способным видеть будущее, однако видеть его хреново – капец как грустно. Как тут заклинание не использовать.
Мы проехали большой указатель «Колледж Западной Алабамы», и я повернула на узкую улицу, ведущую к территории самого колледжа. Библиотека располагалась в конце дороги и торчала посреди газона, как средневековый храм. Я даже витражные окна разглядела.
– Вспомни, что Аларик от заклинания и умер.
Я припарковалась, и Дэвид повернулся ко мне. Хм, отражение в его очках действительно отдавало образом Кармен Сандиего. Я стянула шляпку.
– Так, пока мы не вошли… Ничего больше рассказать не хочешь?
– Не-а. – Дэвид сосредоточенно расстегнул ремень безопасности.
– Никакой из тебя лжец.
Мимо машины прошли девчонки, ветер играл с их длинными волосами. А так – парковка пустовала.
– Да не вру я! – заспорил Дэвид.
– Слушай, мы, конечно, далеко не лучшие друзья, но познакомились чуть ли не когда в животах у мам были. Помнишь, как во втором классе ты пролил синюю краску и доказывал, что это не ты? Вот то же выражение лица у тебя сейчас.
– И какое? – закатил глаза Дэвид.
Я выпятила челюсть и насупилась.
– Где-то так, – процедила я сквозь зубы, и он удивленно хмыкнул.
– Ну нет, я так не делаю. Больше смахивает на… Дика Чейни?
– Не-а, это ты, когда врешь. Как тогда с краской.
Улыбка Дэвида померкла. Он одернул рукав футболки. Стоп, это у него там мышцы? Откуда?! Как можно накачать руки, когда ты способен только на то, что печатать за компом и бесить?
– Честно, босс, – проговорил Дэвид, открывая дверь машины. – Поверь. Я все рассказал.
Он хочет, чтобы я ему верила, Сэйлор хочет, чтобы он ей верил, а я хочу, чтобы все это уже закончилось. «Ну и зачем ты тогда сюда приперлась?» – прошептал тоненький голосок у меня в голове. Но я не стала долго думать, а выбралась из машины и поспешила за Дэвидом.
– Так, собеседование через десять минут, на втором этаже библиотеки. То есть… – Он ткнул в невысокое здание из красного кирпича. – Здесь.
Я все ждала резкой боли в груди, знака, что Дэвид в опасности. Но мне только ветерок волосы в лицо задувал и становилось прохладно, все-таки начало ноября. Ни тисков на сердце, ни покалывания.
– Пойдем? – спросил Дэвид, и я кивнула.
Внутри пахло, как во всех старых постройках: поеденными молью коврами и горелым кофе. А в остальном все было… спокойно. Нормально. Может, это и в самом деле обычное собеседование?
Мы поднялись на второй этаж в полной тишине. Разве что кеды Дэвида поскрипывали на линолеуме.
– Чувствуешь что-то? – спросил Дэвид.
– Не-а, ничего, – покачала головой я. – Странно.
Дэвид криво усмехнулся:
– Только у нас «ничего» может быть странным.
Кабинет 201-А мы нашли легко – после лестницы сразу направо. Дверь открыла симпатичная миниатюрная брюнетка, просиявшая белозубой улыбкой так, что на щеках появились ямочки. Пусть над нами зависла опасность, но где она взяла такую помаду? Такой шикар… уф, нет. Стоп. Сосредоточься.
