— Сама разберусь, — огрызнулась Рамина. — Принеси запить чего-нибудь. Да похолоднее!
Служанка покачала головой, но спорить не стала, решив не напрашиваться на новую грубость.
Постояльцы продолжали коситься на странную посетительницу, одетую в дорогое платье, но лишенную всяких манер. Привлекла она и внимание двух мужчин не самой приятной наружности, до этого с упоением резавшихся в карты.
— Узнаешь? — толкнул один мордоворот другого.
Последний скосил взгляд на Рамину.
— Так это же та пигалица, что опоила хозяина и стырила его камень! — спустя пару минут усиленной мозговой деятельности осенило громилу.
— Пойдем побазарим.
Мужчины поднялись и двинулись к ни о чем не подозревающей Рамине.
— Не против компании, дорогуша?
— Против, — исподлобья взглянула на них Рамина и, отодвинув от себя опустевшую тарелку, занялась рисовой похлебкой. Если б только у нее было больше денег, она бы ни за что не переступила порог этой задрипанной забегаловки и не терпела бы приставания вонючих бомжей.
— Выбирай, солнце: поднимаешься и выходишь сама или я тебя за волосы отсюда выволоку, — «ласково» предложили ей.
Рамина сглотнула застрявший в горле кусок хлеба и в изумлении воззрилась на говорящего, чья физиономия кривилась сейчас в злобной усмешке. Вот теперь ей стало страшно. И, наверное, оттого кровь прилила к лицу. Сейчас она действительно чувствовала себя зажженной свечой.
Рамина огляделась. Судя по тому, как все дружно сосредоточились на еде и выпивке, выручать ее никто не собирался. То есть номер с рыданиями и мольбами о помощи не пройдет. В заклинаниях она тоже была несильна. Все, что выучила в прошлом году, уже давно успело выветриться из ее головы.
— Не пойду, — мотнула головой Рамина.
Мужчины резко дернулись, попытавшись ее схватить. Она подскочила и, понимая, что выбора у нее все-таки нет, припустила к выходу. На улице у нее хотя бы появится шанс от них скрыться.
Оказавшись снаружи и почувствовав короткое облегчение от ледяных капель дождя, холодящих кожу, Рамина побежала по полуночной улочке. К сожалению, далеко удрать не удалось. Высокие каблуки мешали двигаться быстро, да и не привыкла она к столь внезапным забегам.
Попав в глухой проулок, Рамина хотела рвануть обратно, но путь назад был отрезан. Мерзко скалясь, мордовороты шли на нее. Она отступала до тех пор, пока не уперлась в бугристую стену.
Увидев, как тянется к ней рука одного из преследователей, Рамина зажмурилась. И почувствовала, как ее уносит во тьму.
Отгремели салюты, разъехались приглашенные, и замок погрузился в тишину. Лишь мерный шорох дождя да далекие раскаты грома, изредка сотрясавшие небо, нарушали покой академии.
Высокая фигура в длинной мантии, спрятавшись под покровом ночи, неспешно брела в сторону ангаров. Миновав длинный ряд построек, остановилась возле небольшой полянки. Взмах руки, усталый шепот губ, и морок растворился, явив взору могилы с изрытой землей. Некоторые надгробия раскололись надвое, другие и вовсе были выкорчеваны из земли, словно здесь совсем недавно бушевал ураган. Но теперь на кладбище было зловеще тихо.
Осторожно ступая меж поваленных белых плит, темная фигура приблизилась к единственному уцелевшему надгробию, исписанному темными символами. Рядом, на земле, оплетенная высохшими стеблями розы, лежала раскрытая шкатулка. Унизанная перстнями рука потянулась к ней, и, повинуясь этому движению, стебли поползли прочь. Подхватив свою находку, фигура развернулась и так же неспешно направилась обратно в сторону замка.
ГЛАВА 16
Утро наступило неожиданно. Кажется, только-только сомкнула веки, и вот уже кто-то тормошит меня за плечо и настоятельно просит проснуться. С трудом открыв глаза, увидела склонившуюся надо мной Фабиолу и стоящего позади нее Кайна.
Ойкнув, натянула повыше одеяло. Куратор в моей спальне, а я — в одной ночнушке, да и вообще, наверное, похожа на чучело огородное! Запоздало вспомнила, в каком состоянии меня вчера нашел маг. Вспомнила и решила, что стесняться своего внешнего вида теперь уже поздно.
— Доброе утро. — Откинув одеяло, попыталась подняться и тут же со стоном повалилась обратно. Тело ныло и ломило, словно меня всю ночь мешком с мукой колошматили.
Следом за неприятными ощущениями стали возвращаться и воспоминания прошлого вечера. Кладбище, ритуал, освобождение Лаллы. Вроде все шло как задумано, а потом мир будто обезумел. И после агонии нечеловеческих мук пришла я в себя уже в объятиях мага. Единственное приятное воспоминание за всю дархову ночь.
— Я вас оставлю, — ободряюще улыбнувшись мне, Фабиола подхватила со стола учебники и мышкой юркнула в коридор.
Я снова попробовала подняться и снова почувствовала ноющую боль в мышцах.
— Лежи, — на удивление ласково посоветовал Кайн и подсунул мне поднос с бутербродами и дымящимся кофе. Н-да, завтрака в постель мне еще никто не подавал. Очень приятно.
С жадностью набросилась на еду, напрочь позабыв о манерах. Как говорится, голод не тетка, и против природы не попрешь. Больше всего мне сейчас хотелось наесться до отвала, чтобы утолить зверский аппетит.
Маг молча ждал, пока я поем. Забрав опустевший поднос, вернул его на стол и присел на краешек кровати.
— Как ты себя чувствуешь?
— Как загнанная лошадь, — призналась я, прислушиваясь к собственным ощущениям.
— Это скоро пройдет. Я добавил в кофе настойку агари, она поможет справиться с болью.
И замолчал, явно чего-то ожидая.
Я прекрасно понимала, чего именно от меня хотят, но не находила в себе силы вот так взять и во всем ему признаться. Он ведь не мой закадычный друг. Он мой учитель. И по совместительству якобы жених. И вообще дарх знает кто для меня. В общем, задачка не для средних умов.
Метаморф не выдержал первым:
— Мина, ты помнишь, что вчера произошло?
— В общих чертах, — покаянно опустила я глаза на цветастое одеяло. Потеребила ленточки сорочки, покусала губы и снова осторожно перевела взгляд на мага. Все еще ждет отчета и, похоже, не уйдет отсюда, пока не вытрясет из меня всю подноготную.
— Рамина, — вкрадчиво начал зеленоглазый, — будет лучше, если ты расскажешь все мне, а не злу Барольду.
— Ой! — испуганно пискнула я. — Ему не надо! Он ведь с нас три шкуры сдерет! А Фабиола и Эрик… Они ведь ни при чем! Клянусь тебе! Ритуал проводила я, и мне одной отвечать за случившееся!
Улыбнувшись одними уголками губ, Кайн успокаивающе проговорил:
— О твоих друзьях он не узнает. Это я тебе обещаю. Но молчать о ритуале я не имею права.
Я тяжело вздохнула. Хочешь не хочешь, а рассказывать придется. Но так как времени все взвесить и обмозговать мне не дали, решила пока ограничиться полуправдой. Сказала, что не так давно со мной «познакомилась» одна из неупокоенных жертв прежнего хозяина замка и попросила о маленьком одолжении — освободить ее несчастную душу из многовекового плена. Уточнять, что этой несчастной душой являлась Лалла и что она с Вараоном — мои как бы дальние родственники, я не стала.
