– Я ничего не понимаю, но все же думаю, что нам следует убраться, пока Триумвират не заподозрил нас в применении какого-то гипноза. Даже не хочу думать о том, во что же это выльется!
Лили согласно кивнула головой.
– Ханна, ты отправляйся домой, забирай Брукса! – сказал Эдуард практически на пороге холла.
Я вскрикнула:
– Нет, она нужна нам в больнице, не обязательно внутри, главное – чтобы рядом! Джек, я позвоню из больницы и все объясню!
Эдуард на мгновение задержал на мне взгляд, как бы говоря: «Окончательно не понимаю, что происходит!», но не стал ни спрашивать, ни спорить, и мы выскользнули из этого проклятого холла.
Мы все бежали по длинным коридорам, а я думала, что же случится, если мы встретим охрану Триумвирата на своем пути?
Эдвард сказала на бегу:
– В машине довезти к врачу вовремя не успеем! Будем бежать через лес и парк!
Все, не сговариваясь, свернули за угол автостоянки – Эдуард знал правильное направление. Брукс в облике волка несся за нами, на его спине сидела, тесно прижавшись к холке, Ханна. Слишком взволнована – так много событий сегодня. Мы очень много от нее ожидаем, совсем не думаем о том, что она, по сути, еще ребенок. Она тихонько всхлипнула, глядя на закатившиеся глаза бабушки. Брукс жалобно заскулил, и Ханна сказала:
– Все, я больше не буду, правда!
Мне так хотелось обнять ее и утешить, но сейчас главное – спасти Мо.
Огни городских кварталов мелькали мимо нас, и мы остановились буквально перед входными дверями госпиталя. В приемном покое дежурила одна сонная медсестра, которая искренне испугалась толпы бледнолицых красавцев и красавиц, которые взялись неизвестно откуда. Еще и здоровенный Брукс подошел следом, после того, как превратился в человека и оделся. Эдуард прошел просто в больничный бокс и аккуратно уложил Мо на кушетку. Он мог вполне провести процедуру реанимации сам, но вместо этого пришлось ждать, когда спустится доктор. Доктор пришел буквально сразу – благо, что врачи пребывали в режиме повышенной готовности в связи с рок-концертом.
Лили и Келлан пришли первыми, а за ними в холле госпиталя появилась Алиса и Джек. Они усиленно изображали взволнованных родственников, но на самом деле были в состоянии повышенной боевой готовности, потому что нападение незнакомца могло повториться. Джек, Келлан и Эдуард вполголоса обсуждали дальнейшую стратегию – была идея уехать из страны, но Джек настаивал, что это бесполезно, потому что наш враг найдет нас где угодно. Да и Мо была в больнице – не могли же мы просто так уехать, бросив ее одну. Пока что договорились все время находиться вместе, чтобы отбить возможное нападение сообща. Я стояла, обнимая Ханну, и терпеливо отвечала на вопросы медсестры, которая заполняла бланк, поглядывая на нашу компанию. Видимо, решила, что Мо директор модельного агентства, а мы ее обеспокоенные сотрудники.
Когда в холл гостиницы вошли Элиза и Диксон, мама сделала первый судорожный вздох, и Ханна расплакалась. Я бы тоже заплакала, если бы смогла, но дочь сделала это за всех нас.
Из реанимации вышел довольный доктор и, снимая перчатки, сказал:
– Ну, что я могу сказать – пару дней, и все будет хорошо. Только я бы хотел задать пару вопросов о том, что привело ее к такому тяжелому состоянию…
Эдуард посмотрел на Алису, и она кивнула. Эдуард включил свое обаяние и начал рассказывать с таким кротким видом и выражение страдания на лице, что я снова восхитилась его актерским талантом!
– Доктор, понимаете, дело в том, что… – дальше можно было не слушать, потому что я знала, что Эдуард расскажет удивительно правдивую историю и доктор примет ее за чистую монету. Медсестра сообщила, что ранее, чем через двенадцать часов, нас к Мо не пустят.
Оставаться в больнице дальше не имело смысла, и мы вышли на улицу, где растворились в толпе, а потом незаметно юркнули в ближайший лес. Нам было нельзя возвращаться за машинами и вещами Мо – там были очнувшиеся члены Триумвирата, которые могли решить, что мы виноваты в том, что с ними случилось и начать новую войну против нас.
* * *
Посреди ночного леса в гористой местности мы сделали остановку. Брукс держал на руках Ханну, которую утомили все эти перипетии, и она подавленно молчала. Я достала телефон и позвонила папе, чтобы он был в курсе дел. Он очень расстроился, и мне пришлось его уговаривать не мчаться в больницу прямо сейчас. Осторожно и не спеша я рассказала, как Мо стало душно в толпе, и она потеряла сознание, ударившись головой о поручень ограждения. Пообещала заехать к отцу на днях и держать его в курсе состояния Мо. Потом мы попрощались, и я положила трубку.
Генри же долго молчал, видимо, соображая, что из все этого правда, а что – ложь, но потом пробурчал что-то про то, что нельзя и шагу ступить в большом городе, чтобы не вляпаться в неприятности. Он тоже остался в Бейнбридже, потому что ночью паром не курсировал между островом и Сиэтлом.
Настало время для самого трудного – мне нужно было подробно и без эмоций рассказать Ричардсонам все, что случилось с того момента, как они были парализованы. Я говорила долго, в полной тишине, когда закончила, то реакция на сказанное была разной. Лили подошла к Келлану, и они обнялись. Джек все не мог успокоиться и расспрашивал меня о внешности незнакомца, и как тот вел себя в драке. Эдуард просто отвернулся, и я только видела, как играют мышцы на его руках – он то сжимал, то разжимал кулаки.
Алиса первая подошла ко мне и, обняв, сказала:
– Ты снова спасла нас!
– Ну, уж нет! Это Ханна!
Алиса упрямо замотала головой и сказала:
– Нет, все равно – спасибо! Ты могла убежать, но не сделала этого!
Я задумалась на секунду и ответила:
– Я не могу представить мою жизнь без вас…
Эдуард подошел и обнял меня, а Келлан схватил нас обеих в охапку и приподнял над землей. Мы оказались, словно в стальном кольце, но его сила все равно была ничем по сравнению с хваткой незнакомца.
Диксон, осознав, что чуть не лишился всех нас, побледнел и замер, схватившись за голову. Никогда еще я не видела его таким подавленным. Сама возможность остаться без «детей» была для него ударом. Он горестно покачал головой, и Элиза подошла к нему, обняв за плечи.
– Мы все могли сегодня погибнуть! А что, если он вернется? – она с ужасом посмотрела на Диксона, который, видимо, думал о том же. Он взял телефон и позвонил Вилли Вайту, чтобы предупредить об опасности. Он время от времени поглядывал на меня, когда рассказывал о произошедшем, и снова отвечал на вопросы.
– Да, Брукс с нами, с ним все в порядке! – сказал Диксон. – Стоит рядом и держит на руках уснувшую Ханну. Бэль передает вам привет!
Потом он сказал, прикрыв трубку рукой:
– Бэль, позвони Джо, сообщи о том, что произошло.
С Джо я говорила полчаса, наверное. Он до смерти перепугался за жену и собрался прилететь завтра же первым рейсом, но мне удалось его отговорить. Я клятвенно пообещала, что буду сообщать ему о состоянии ее здоровья, и на этом он немного успокоился. Было около двух часов ночи, и нам пора было вернуться домой. Было решено отправиться в Бейнбридж, переплыв через морской пролив. Машины пришлось остануться около концертного холла Олимпии, мы заберем их завтра.
