– Тебе повезло, что я не зануда. Иначе долго бы тебе объяснял, что обещал родителям, чуть ли не клялся, что с тобой все будет хорошо. Я же прекрасно понимаю, что максимум, что тебе грозит – это превратиться в большое красное пятно на капоте какого-нибудь грузовика!
Я обернулась и непонимающе посмотрела на Прайма. Он стоял, скрестив руки на груди и ждал, видимо, моего оправдательного лепетания.
– И не подумаю извиняться! – сказала я воинственно и добавила: – Сам как гоняешь? Думаешь, что только тебе нравится скорость? Ты бы видел, как мой папа носится! Его радары засечь не могут! – сказала я и с чувством собственного достоинства отвернулась. Я услышала, как Прайм довольно хмыкнул за моей спиной, и направилась в дом, при этом, правда, демонстративно подняла обе руки вверх и шла, пытаясь ни за что не зацепиться. А на лестнице, держась за перила, со всем почтением к древним половицам, осторожно поднялась наверх. Прайм не стал меня обгонять и позволил первой зайти в кабинет.
– Ну, как продвигаются дела? – спросила я, по обыкновению усаживаясь на подоконник. Это было «мое» место в этом доме-музее. Я уселась на него в первый день совместной работы над книгой, и теперь там заботливый Прайм положил небольшой пуфик, чтобы было удобнее. Конечно! Ему же надо вернуть меня родителям в целости и сохранности.
– Пролог сыроват. Думаю, что ты не до конца изучила первоисточники. Как-то неубедительно, – сказал он, усаживаясь в кресло за рабочим столом.
Я тут же вспомнила весь текст и вынуждена была признать, что он прав. Сейчас я увидела в нем только недостатки – написано было поверхностно и немного небрежно. Я лихорадочно соображала, как исправить положение. Думаю, что мне нужно будет еще раз заглянуть в библиотеку аббатства, чтобы перечитать их альманах.
– Да зачем в аббатство? – спросил он спокойно.
– Оу… никак не привыкну. Знаешь, телепаты обычно скрывают то, что читают чужие мысли. В смысле, не афишируют это, – осторожно сказала я.
– Хорошо, буду делать это аккуратнее. Вот, держи свой первоисточник! – сказал, протягивая мне коробку.
Я спрыгнула с подоконника и взяла ее, чуть дыша. Дрожащими руками раскрыла ее, достав увесистый том, завернутый в чистую ткань. Я не удержалась и с удовольствием вдохнула запах старины, который источал альманах аббатства. Это была совершенно потрясающая смесь запахов мирры, ладана, воска, сырости и вековой пыли.
– Вот еще книжный червь, каких поискать! – сказал Прайм, улыбаясь.
Я подошла к специальному столу с подсветкой. Потом надела перчатки и развернула это сокровище. Стала жадно вчитываться в написанное – на этот раз осторожнее и внимательнее. Страница за страницей. Новая информация укладывалась в голове в нужные ячейки, добавляя уже известную, либо становясь открытием. Когда я очнулась от щелчка, то за окном уже было темно, а Прайм выжидающе смотрел на меня, стукнув карандашом по столу.
– Ты есть не хочешь? Сегодня день охоты, – напомнил он.
Я промычала что-то в ответ, приходя в сознание и пытаясь выгнать из головы всех вместе взятых Медичи.
– Хотя, если хочешь, могу свозить тебя куда-нибудь поесть. Мой садовник говорит, что есть небольшая харчевня недалеко отсюда. Очень хвалит ее.
Я задумалась, что же мне выбрать: Прайм будет вежливо улыбаться и не дышать в харчевне, пока я буду жевать малоприятную мне пищу, а вот Брукс… – это совсем другое дело! Он объел бы весь ресторан и заказал бы еще пончик! При воспоминании о Бруксе стало тоскливо на душе. Мне так его не хватало!
Прайм вскочил на ноги и казал:
– Значит, охота. Собирайся! Я, правда, планировал ехать туда на байке, но мы возьмем машину…
Я очнулась от своих страданий, представив, что Прайм, как настоящая дуэнья, будет носиться со мной, как с той самой вазой… Бр-р…
– А может, на байках прокатимся, а? Я обещаю не лихачить! – сказала я с максимально покорным видом.
Как же хочется снова погонять по горной дороге! Ой, он же прочитал это! Вот блин!
Прайм задумался.
– Хорошо, только пункт «погонять по горной дороге» мы не будем осуществлять, хорошо? Я еду первым, просто потому что я старше, а ты за мной. Будешь хитрить – заставлю ездить на автобусе!
– Согласна! – сказала я и, осторожно положив альманах обратно в коробку, помчалась вниз, в свою комнату. Это было небольшое помещение, с окнами, выходящими во внутренний двор, а если посмотреть вверх, то можно было увидеть горы. Я бы хотела жить на втором этаже, но там была единственная комната – спальня Адель. А Прайм на это не согласился бы.
Я быстро переоделась в чистые джинсы и футболку, надела кожаные сапожки и куртку для мотогонок. Потом взяла на всякий случай паспорт и любовно посмотрела на водительские права. Я их получила, сдав просто супер-экзамен! Сначала Джек и Диксон долго расспрашивали меня о правилах дорожного движения, потом я водила машину перед всеми Ричардсонами на поляне около дома вокруг затейливо поставленных столбиков, «убив» при этом мамину лужайку. Когда я и это сдала, то пришлось еще сдать стресс-тест для Лили – я «вписывала» машину в мнимые повороты и уклонялась от «лобовых» столкновений. Только после того, как я со всем справилась, мама и папа вручили мне фальшивые водительские права. Они так гордились мной, я это видела. Просто светились от счастья! Келлан даже сфотографировал нас на память!
На фото я улыбалась и называлась Ханна Ричардсон. День рождения и месяц были настоящими, а год был на 13 лет больше, чем в действительности. Но не это главное. Главное, что это были права! Мне порой казалось, что я унаследовала отцовскую страсть к быстрой езде. Было такое чувство, словно меня выпустили на свободу – дали в руки руль.
Раздался деликатный стук в дверь.
– Ты готова? Я буду в гараже! – сказал Прайм.
– Да, минутку, уже иду! – сказала я, рассматривая свое фото в документе. Даже сейчас, через две недели я выглядела заметно старше, чем эта девушка на фото. Через пару месяцев нужно будет делать новое фото. Я вздохнула и, положив права и мобильный во внутренний карман куртки, вышла из комнаты.
Прайм был уже в гараже и закручивал какую-то гайку на топливном насосе моего мотоцикла.
– Это немного уменьшит скорость, – сказал он просто и сел на свой шикарный «Харлей». Я иногда подумывала, как бы уговорить Прайма дать мне на нем прокатиться…
– Даже не думай! – сказал он.
Я фыркнула и пошла заводить свой байк. Ворота снова открылись, мы выкатили байки на площадку за воротами, и Прайм снова пошаманил своим «космическим» пультом. Я знала, что он так включил все мыслимую и немыслимую сигнализацию в своем «музее».
– Не отставай! – бросил он мне и рванул с места.
Я от радости чуть не задохнулась – думала, что, словно две старушки будем ехать, но Прайм удивил меня – он выжал из своего байка все лошадиные силы и мы под рев моторов укатили в сторону набережной.
