Она могла сравнивать дом Таррэ только с одним высоким домом — рода Этьер. Другие она видела только снаружи. В доме Этьер чувствовался комфорт и некоторая крикливость в позолоченноей лепнине и инкрустированных полудрагоценными камнями барельефах. Здесь ее окружала роскошь и неуютная старина. Даже не так: роскошь и древность.
Затемненный парадный холл, освещенный лишь магическим светильником, мерцавшим над плечом Таррэ, дышал ею. О древности говорили и неприкрытые гобеленами каменные стены, щеголявшие природным рисунком каменных жил, и потемневшие рисунки каменной мозаики на полу, и растрескавшееся, почерневшее от старости дерево резной мебели с сиренево-голубой обивкой и вышитыми на спинках простыми узорами оберегов.
И общий стиль величественной простоты.
Бывшей рабыне, знакомой с детства с множеством древних синтских храмов, собиравших сокровища всех эпох, удивительно было видеть знакомые орнаменты в настенных росписях дома высшего вейриэна.
— Спасибо. Я… я не знаю, как благодарить вас.
Таррэ поморщился.
— Учись, спарка. О благодарности поговорим, когда ты станешь вейриэнной. Идем, покажу тебе дом и твою комнату. Сто лет тут не был. И я не шучу. С тех пор, как умерла мать, отпустив последних дэриэнов, а я принял наставника и выбрал свой путь, этот дом посещают только духи.
Вейриэн направился к двери, ведущей во внутренние помещения.
«Сто лет. Похоже на то». Сиаль чихнула от пыли, поднятой волочившимся по полу плащом, в который она куталась.
— Вы выглядите моложе ста лет, — дипломатично заметила она.
— Милое дитя, я старше императора Севера на полвека.
Это ничего не говорило бывшей рабыне. Сколько лет далекому императору, она понятия не имела, но уважительно помолчала. Она едва поспевала за мчавшимся впереди вейриэном. Тот явно торопился, взмахом руки то направо, то налево показывая и называя:
— Первый этаж — холл, большая приемная, гардеробная для гостей, столовая, кухня. Дальше — помещения для слуг. Лестница.
Они поднялись по широким ступеням черного мрамора, отполированным за века до зеркального блеска, теперь припорошенного толстым слоем пыли, на котором продолговатыми зеркальцами выделялись следы сапог Таррэ, их тут же смазывал широкий шлейф, оставленный плащом, свисавшим с плеч его гостьи.
— Второй этаж — бальный зал, малая приемная. Отсюда вход в башни, там кабинет и библиотека. А там — арсенал. Вряд ли он тебе понадобится. Спальни на третьем, но мы туда не пойдем. Ты там сама разберешься, если захочешь. В подвал тоже не пойдем. Там кладовые. Ярусом глубже — пыточные.
Девушка ойкнула, а Таррэ засмеялся:
— Я пошутил, Сиаль. Там кладовые, но они давно пусты. Здесь уже несколько веков никто не живет, кроме невоплощенных духов.
Ее глаза в ужасе округлились, и вейриэн снова расхохотался. В родном доме он словно помолодел. Кончики его пальцев любовно гладили завитушки вмурованных в стены оберегов, прикасались к черным прямоугольникам картин, на которых ничего не разглядеть. Девушка примечала, как разгладилось его лицо, исчезли презрительные складки, разгладился вечно нахмуренный лоб.
— Вот уж кого тебе не стоит бояться, Сиаль, так это духов моего рода, — уверил ее Таррэ. — Им запрещено тебя беспокоить, но охранять они тебя обязаны так же, как охраняют замок и территорию рода. Тебе придется стать здесь хозяйкой и взять на себя заботу о порядке. Я дам помощников, пусть тебя не пугает объем работы. Приведешь в жилой вид столько помещений, сколько тебе понадобится для жизни.
«Так вот зачем я ему понадобилась, — фыркнула про себя будущая вейриэнна, — бесплатной уборщицей!»
— От тебя потребуется только приказывать духам-помощникам, — оглянулся шедший впереди мастер, словно подслушал ее мысли.
— Но я не умею. Я не риэнна.
— Они в курсе. Риэнной тебе и не стать, это врожденная сила. Но ты уже не чужая этому дому. Ты моя приемная дочь, этого пока достаточно. Полную церемонию принятия в род проведем позже, сейчас на нее нет времени. Мне нужно срочно отлучиться, а я тут застрял.
— Подождите. Вы взяли меня ученицей, и я согласилась. Но как вы будете учить меня, если я не маг?
— Кто тебе сказал такую чушь? Ты — дочь вейриэна. От отца ты унаследовала достаточно силы, иначе как бы ты говорила с его духом? Как бы ты бегала по скалам, ни разу не сорвавшись в пропасть? Вчерашний случай не в счет. Твоя сила пока не развита и дремлет, но она есть. Мы и займемся ее пробуждением, пока меня не призвали братья высшей халайры.
Девушка, шедшая по пятам за вейриэном, остановилась как вкопанная.
— И что тогда со мной будет, мастер?
Таррэ как раз распахнул дверь в кабинет, тут же осветившийся мягким светом — так же ненавязчиво, как флюоресцирующие грибницы в пещерах синтов.
— Варианта два, — сказал вейриэн, пройдя вперед. — На выбор. Если захочешь, выдадим тебя замуж за какого-нибудь лорда. Многие горные дома сочтут за честь породниться с древним домом Антаре даже через приемную кровь и принять в наследство этот замок и мои земли. А риэнны родятся уже в следующем поколении.
— Как в наследство? — опешила девушка.
— Так. Это все стало сегодня твоим наследством. Думаешь, зря тебе поклонились все синты Лазурного Лепестка?
— Бирюзового. И не мне.
— Какая разница! — отмахнулся странный лордвоин. Он добрался до стола, выдвинул кресло, сел и начал рыться в ящиках. Удивительно, но в кабинете пыли совсем не чувствовалось, воздух тут был куда свежее. — Ты теперь единственная наследница. Честно скажу, Сиаль, этот вариант с твоим замужеством предпочтительней для всех. Мои духовные братья молиться на тебя будут так же, как теперь синты.
— Не понимаю.
— Ты не представляешь, какое великое одолжение мне сделаешь. Я освободил тебя, ты — освободишь меня. Узел судьбы будет развязан. Мне будет на кого спихнуть ответственность, которая держит меня, как последнего из угасшего рода, привязанным к этому клочку гор уже не первое столетие. Это родовое гнездо — мой персональный кошмар, гиря на моих ногах. Оно мне не нужно.
С этими словами Таррэ, вытащив из ящика лист пожелтевшего пергамента с гербовым тиснением, взял перо, сдунул с него пыль, открыл крышку чернильницы, откуда выбежал шустрый паучок.
— Надо было чаще сюда заглядывать, — пробормотал сконфуженный вейриэн. — Присядь, Сиаль. Я помню, что тебе еще надо помыться, одеться и пообедать по-человечески, но потерпи минутку. Это важно.
Девушка, кивнув, завернулась в его плащ поплотнее, осторожно села на краешек кресла, обитого вышитой тканью. Тут же почувствовала, как кресло начинает меняться, приспосабливаясь к ее фигуре, и через миг она уже утопала в его уютных объятиях. А Таррэ, прочистив чернильницу от паутины, накрыл ее ладонью, и предмет превратился в ослепительный сгусток света.
