– Ату! – и город наполнился невесть откуда взявшимися чёрными крысами. – Прости, Ганс, но я спешу, – насмешливо произнесла Бубонная Чума, перешагивая через труп стражника. – У меня в вашем городе очень много дел. Думаю, что если мой замысел удастся, то Masterburg обретёт новое имя – Город Мёртвых Мастеров. Ах, как это красиво звучит: Город Мёртвых! Я уже сейчас вижу, как Masterburg наполняется мертвецами. А какая прелестная музыка при этом звучит! Никогда не слышала ничего лучше: пронзительные нотки детского плача на фоне предсмертных хрипов, душераздирающие проклятия и крики отчаянья только что заразившихся! Возможно, для кого-то это какофония Смерти, а для меня – волшебная музыка!
– Однако пора браться за дело, – с нескрываемым удовлетворением произнесла Чёрная Дама и накрыла своим чёрным плащом весь город.
Город Мастеров спал, когда, стуча подковками своих новеньких ботфорт по брусчатой мостовой, Чёрная Дама брела его пустыми улицами. Возле таверны «Большая качка» она увидела молодую черноволосую проститутку и подошла к ней.
– А ты красивая, – задумчиво произнесла Чёрная Дама и погладила пьяную девушку по щеке. – Как тебя зовут, дитя порока?
– Ева, – равнодушно ответила проститутка и снова приложилась к бутылке с крепким элем, которую держала в правой руке. Левой рукой она держала приподнятый край своей юбки так, чтобы была видна её стройная белокожая нога.
– Ты мне нравишься, Ева, – сказала Чума и наклонилась к лицу девушки так близко, что её смертельное дыхание коснулось уст юной развратницы. – Ты, так же как и я, глубоко порочна, и в этом мы с тобой похожи, поэтому я сделаю тебе, Ева, необычный подарок, – и с этими словами Чёрная Дама впилась поцелуем в девичьи губы.
От неожиданности проститутка выронила из рук бутылку с элем.
– А теперь ступай в трактир, – повелела Чёрная Дама, оторвавшись от девичьих уст. – Отныне ты моё дыхание – крепко запомни это! Ты будешь жить до тех пор, пока будут умирать твои клиенты, а когда в твоих объятиях умрёт последний мужчина этого города, ты сама испустишь дух, но смерть будет к тебе милосердна: ты просто уснёшь и больше никогда не проснёшься. Разве это не королевский подарок? Ступай, не медли! – топнула ногой Чума, и девушка покорно побрела в наполненную хмельным шумом таверну.
– Этого мало! – произнесла вслух Чума, после того как девушка скрылась за дверью таверны. – Моя душа жаждет праздника! Большого смертоносного праздника! А это что такое? – удивилась Чума, подойдя к висевшей на стене здания театральной афише.
– «Жизнь и смерть юного Авраама и его возлюбленной цыганки Азы». Любовная драма в трёх частях, – прочитала она вслух. – Хм, хорошее название, надо зайти! Кажется, я успеваю к финалу. Эй, извозчик! Где тут у вас театр?
Она появилась на сцене в тот самый момент, когда все актёры, занятые в пьесе, вышли на поклон.
– Ниже! – приказала Чёрная дама комедиантам. – Ниже кланяйтесь!
Через мгновенье всех, кто был на сцене, скрутила судорога, и актёры вместе с режиссёром и автором пьесы упали на колени.
– Так-то лучше! – удовлетворённо произнесла Чума. – А Вы продолжайте аплодировать, – обратилась она к зрителям. – Я намерена сегодня повеселиться, поэтому эти лицедеи на сцене будут жить до тех пор, пока под сводами зрительного зала звучат аплодисменты.
Вопреки требованиям Чёрной Дамы, аплодисменты в зрительном зале смолкли, и наступила тревожная тишина.
– Понятно, – усмехнулась Чума. – Недоверие – всегда было визитной карточкой вашего города. Я так понимаю, что раз вы находитесь в театре, то вы жаждете зрелищ, требуется наглядная демонстрация моих возможностей. Хорошо! Пусть будет по-вашему. Первый слева! – прокричала Чума и щёлкнула пальцами левой руки.
Первый слева актёр вздрогнул, на мгновенье замер, словно прислушиваясь к ощущениям в своём теле, а потом с душераздирающим криком упал на сцену. На глазах зрителей его тело покрылось ужасными чумными нарывами – бубонами, которые тут же лопались, и на их месте появлялись ужасные язвы. Через минуту тело актёра дугой выгнула предсмертная судорога, раздался нечеловеческий крик и несчастный упал на сцену, уже будучи мёртвым.
– Вуаля! – произнесла Чёрная Дама и вскинула руки вверх. – Аплодисменты!
Это были самые продолжительные и самые страшные овации в истории Masterburga, но человек не может аплодировать бесконечно, и комедианты стали умирать один за другим. После того, как на сцену падал очередной, обезображенный язвами труп, аплодисменты вспыхивали с новой силой, но потом снова шли на спад. Настал момент, когда зрители уже не могли ни плакать, ни аплодировать.
– «Finite la commedia»!
[14] – произнесла Бубонная Чума и сделала мощный выдох в сторону зала.
Утром перепуганные горожане обнаружили в театре страшную картину: мёртвые актёры лежали на сцене, а из зрительного зала остекленевшими глазами на них взирали мёртвые зрители.
По горькой иронии судьбы, а возможно, по прихоти Чёрной Дамы, актёры, игравшие юного Авраама и его возлюбленную цыганку Азу, даже будучи мёртвыми, продолжали держаться за руки.
Всю ночь и всё утро Чума бродила по Городу Мастеров, оставляя после себя страдания и смерть. На рассвете она забрела на городской рынок, где покупала всё, что предлагали ей торговцы, щедро расплачиваясь сильно затёртыми медными монетами.
– Берите, берите! Это из моих старых запасов, – поясняла Чёрная Дама. – Так уж повелось, что серебро я не переношу, а меди у меня без счёта!
И всё, что покупалось, тут же на рынке раздавалось ею случайным прохожим.
– Это всё вам, берите, не стесняйтесь! – говорила Чёрная Дама, раздавая кочаны капусты и целые корзины спелых помидор.
– Спасибо, госпожа! – бормотали растерянные горожане.
– Потом помянете меня! – криво усмехалась Чума.
– Когда потом? – уточняли счастливые обладатели дармовой капусты.
– Скоро! – заверяла их Чёрная Дама. – Очень скоро! Ещё не забрезжит рассвет нового дня, как вы меня вспомните.
К полудню она столкнулась с выходящей из церкви свадебной процессией.
– Свадьба! – обрадовалась Чёрная Дама. – Как это трогательно! – шмыгнула она носом и даже приложила чёрный кружевной платочек к глазам, промокая воображаемые слёзы.
– Вы ведь поклялись перед алтарём жить вместе долго и счастливо и умереть в один день? – спросила она молодожёнов.
– Поклялись! – качнули головами счастливые новобрачные.
– Хорошая клятва! – с чувством произнесла Чёрная Дама. – Особенно её последняя часть! По своей природе я лишена жалости и чувства сострадания, но это не мешает мне делать людям очень необычные подарки, – и она трижды хлопнув в ладоши, протянула молодожёнам невесть откуда появившийся в её руках красивый резной ларец. – Это вам на память обо мне, не скажу, что на долгую, но всё-таки…
