– Ты кто такой? – звенящим от негодования голосом спросил Романов и нервно дёрнул головой.
– Подождите в приёмной, – презрительно бросил в ответ самозванец. – Вас пригласят.
– В приёмной? – задохнулся от гнева Пётр. – Да я тебя сейчас…! Да я тебе за эти слова головёнку твою плешивую оторву!
– Руки коротки! – ехидно заметил незнакомец и снова обратил свой лик в сторону главбуха. В ответ Романов ещё сильнее задёргал головой, на губах его появилась пена, и он, издав нечленораздельный крик, одним рывком выдернул незнакомца из-за стола и с силой бросил его костлявое тело в закрытое окно. Удар был такой силы, что тело самозванца вместе с осколками рамы перелетело клумбу с увядающими пионами и приземлилось на асфальт пешеходной дорожки.
– Всё! Хана! После такого приземления не поднимется! – подвёл итог Иван Дурак, который на своём электрокаре проезжал мимо здания резиденции и стал случайным свидетелем происшествия. Однако, к всеобщему удивлению, незнакомец закряхтел, встал на четвереньки, по-собачьи отряхнулся и рывком поднялся на ноги.
– Или я полностью соответствую своей фамилии, – удивлённо произнёс Ванька, – или я чего-то не понимаю!
– Как был Петрушкой пустоголовым, так им и остался! – высказался старик, словно старый ворон прокаркал. – Ну-с, за неуважение к старшим и за костюмчик придётся ответить! – злобно прошипел незнакомец, осматривая разорванные на коленях брюки. – Будет тебе, Петенька, о сегодняшнем дне память, вернее, памятник!
После этих слов старик трижды хлопнул в ладоши, закружился в странном танце и обернулся чёрным коршуном, голову которого венчала усыпанная бриллиантами маленькая золотая корона. Огромная чёрная птица захлопала крыльями, тяжело поднялась в воздух и, сделав над резиденцией круг, влетела в разбитое окно кабинета начальника строительства.
Высоко в небе, словно в предчувствие неминуемой беды, тревожно закурлыкали гуси-лебеди.
Коршун точно спикировал в кресло начальника строительства и снова обернулся высоким худым старцем, на плечи которого теперь был накинут чёрный с алым подбоем длиннополый плащ, а костлявые руки скрывали тончайшей выделки перчатки из змеиной кожи. На шее незнакомца, на потемневшей от времени серебряной цепочке болтался искусно выполненный амулет – бриллиантовый череп в окружении лавровых ветвей.
– На твою беду, Петруша, я бессмертен! – проскрипел старец.
– Кто ты? – холодея от догадки, произнёс Пётр.
– Я директор развлекательного центра «Тридевятое царство»…
– …Кощей Бессмертный! – озвучил догадку Скупой рыцарь.
– Был Кощей, да весь вышел! – заносчиво произнёс новоиспечённый директор. – Отныне у меня другое имя – Иннокентий! Иннокентий Бессмертных!
– Нет никакого директора! – нервно дёргая головой, возразил Романов. – Подтверждение о ваших полномочиях я от Высшего Совета не получал.
– Плевать я хотел на мнение Высшего Совета! – засмеялся Бессмертных, и смех его был подобен звуку несмазанных дверных петель. – В нашем «тонком» мире есть организации сильнее и могущественнее Высшего Совета.
– Что-то я о таких организациях не слышал, – продолжал упорствовать Пётр.
– Не слышал, потому как оторвался от нашего мира. Сидите тут, как огурцы на подмосковных грядках, и ничего не знаете! А ведь не далее как вчера две могущественные корпорации – «Чёрная материя» и «Бездна-лимитед» осуществили процедуру слияния и организовали супергигантскую корпорацию «Чёрная Бездна». Мир не знал более могущественной организации, чем эта! Так что Высший Совет будет теперь у неё на посылках, – с удовольствием закончил Иннокентий и снова засмеялся своим противным скрипучим смехом.
– Я с тобой, Петруша, хотел по-хорошему, а ты, варнак, неуважение ко мне проявил – в окошко выкинул, костюмчик испортил, – серьёзно произнёс Бессмертных и задумчиво забарабанил пальцами по крышке стола. – Достоин ты наказания за дерзость свою!
– Не пугайте! Я о слиянии всяких там тёмных корпораций ведать не ведаю, указаний от Высшего Совета никаких не получал, так что освободите кабинет!
– Обещал я тебе, что ты этот день запомнишь, – продолжил Иннокентий, словно не слыша последних слов Романова. – Строительство «объекта» ты почти закончил, то есть мне ты больше не нужен, заключительный аккорд холопы твои и без тебя выполнят, так что прощай!
С этими словами Бессмертных словно монокль вставил бриллиантовый амулет себе в левый глаз и через него взглянул на Романова.
– Дзинь! – произнёс ставленник корпораций, и из монокля вылетела маленькая белая звёздочка, которая ударила в грудь начальника строительства. Пётр почувствовал, как нестерпимая боль пронзила его сердце, и как по всему телу словно живая ртуть разлился обжигающий холод. Он попытался что-то сказать, но не смог: всё его тело превратилось в камень.
– Я забыл сказать, о том что, даже обратившись в камень, ты будешь продолжать чувствовать боль! Это вечная боль! – похлопывая каменное изваяние по плечу, произнёс самопровозглашённый директор, после чего вызвал в кабинет перепуганного секретаря.
– Вызывай сюда всех! – категоричным тоном приказал новоявленный директор.
– Как это всех? – не поняла Джульетта.
– Всех – это значит всех руководителей, независимо от ранга!
– У нас что, внеплановое совещание? – лязгая зубами от страха и косясь на каменную статую начальника строительства, уточнила секретарь.
– Что-то вроде этого, – усмехнулся Бессмертных.
– А какая повестка дня?
– Передай, что на повестки дня один вопрос: «Проверка благонадёжности руководящего персонала в свете требований корпорации «Чёрная Бездна». Поняла?
– Не очень, – призналась Джульетта.
– А чего здесь непонятного? – развёл руками Иннокентий. – Будем памятники ваять… из несогласных!
* * *
Несмотря на поздний час, в кабинете начальника службы безопасности банка горел свет. Двое мужчин сидели за столом, забыв о налитом по чашкам и уже порядком остывшем чае. После смены руководства «объекта», банк был единственным местом, где полночное бденье персонала не вызывало у нового руководства подозрения. Напольные часы пробили полночь, и звук этот пугающим эхом прокатился по длинным полутёмным коридорам банка. Начальник службы безопасности банка Лев Гуров и майор Пронин сидели друг напротив друга, уткнувшись лбами.
– Напоминает рейдерский захват, – наконец произнёс Пронин и отпил глоток остывшего чая.
– Напоминает, – нехотя согласился Гуров, – но только в первом приближении.
– Что ты имеешь в виду?
– При рейдерском захвате предприятия меняют руководство, охрану, иногда меняют уставные документы, но не выстраивают из несогласных функционеров аллею памятников.
В ответ Пронин только вздохнул. После последнего достопамятного совещания в кабинете директора, вдоль центральной аллеи появилась дюжина каменных изваяний. В этих окаменелых фигурах легко угадывались верные соратники прежнего руководства: главный врач Устименко, главный санитарный врач Татьяна Власенкова, верный слуга Малюта Скуратов, главный архитектор Матвей Козаков, думный дьяк Никита Зотов, и главный специалист по подземным работам гном по кличке Груздь, как всегда явившийся на совещание в облике пожилого шахтёра. Последним в этой алее Непокорённых был Соловей-Разбойник с выбитыми передними зубами и поднесёнными ко рту для боевого свиста двумя мизинцами. Кощей опередил его буквально на пару секунд, после чего вместо контрольного выстрела лично посохом выбил статуе передние зубы.
