– Вы правы, господа, разговор у нас будет не из приятных. Вот ключ от депозитной ячейки № 13, которую в первый же день своего появления арендовал господин директор.
– Бессмертных арендовал в вашем банке сейф? – нетерпеливо перебил его Гуров.
– Совершенно верно, господин полковник, а почему это Вас так сильно удивляет? Он такой же клиент нашего банка, как и все остальные, и как любой клиент вправе рассчитывать на то, что мы, работники банка, сохраним тайну его вкладов.
– Рассчитывать-то он вправе, но я так понимаю, что Вы эту самую тайну сейчас собираетесь нарушить? – снова вклинился в разговор майор Пронин.
– Да, именно это я и собираюсь сделать! – тяжело вздохнул Али-Баба. Было видно невооружённым глазом, что эта затея ему не по душе.
– Если этот поступок, уважаемый Али-Баба, идёт вразрез с вашими нравственными принципами, то Вы можете этого не делать, – вежливо, но холодно произнёс Гуров.
– Не стану скрывать, что в своей банковской практике я впервые отхожу от буквы закона. Директор банка, синьор Помидоро, сегодня утром рассказал мне о вашем вчерашнем разговоре и приказал провести вас обоих в депозитарий.
– Интересно, почему он изменил своё вчерашнее решение? – задумчиво произнёс Гуров, не сводя глаз с заместителя директора банка.
– Не знаю, господа, но в разговоре он обмолвился, что прошлой ночью огромная чёрная птица крушила над его домом и с тех пор он опасается за безопасность своей семьи.
– Понятно! – подытожил разговор Гуров.
– А мне не очень! – нахмурился майор.
– Я тебе всё потом объясню, – заверил его сыщик. – Вы появились как нельзя кстати, теперь ведите нас в свои палестины, – последняя фраза относилась уже к Али-Бабе.
Депозитарий располагался в цокольном этаже банка. Али-Баба привычно отключил тумблером висевшую на стене видеокамеру, после чего снял с шеи цепочку, на которой носил замаскированный под причудливый амулет электронный ключ и разблокировал кодовый замок входной двери депозитария. Тяжёлая дверь из высокопрочной легированной стали, освобождая проход, медленно отъехала в сторону.
– Вы вскроете ячейку, а я останусь возле выхода, – предложил Али-Баба.
– Как Вам будет угодно, – согласился Гуров, а майор Пронин в знак согласия молча кивнул головой. В тот момент, когда они перешагнули порог депозитария, стальная дверь с тихим жужжанием отъехала и встала на место.
– Мы в мышеловке? – не то спросил, не то констатировал свершившийся факт Пронин.
– Успокойтесь, майор, это временно. Давайте быстрее вскроем ячейку, пока сюда не явились другие заинтересованные лица.
Ключ в замке провернулся легко, и через два оборота дверца банковского сейфа открылась, позволяя извлечь из металлического нутра продолговатую титановую коробку.
– Я просто сгораю от любопытства, – почему-то шёпотом признался Пронин.
– Я тоже! – в тон ему ответил Гуров и решительно сдвинул верхнюю крышку.
К всеобщему разочарованию, коробка была почти пустой, если не считать потёртого кожаного футляра для очков. Лев Иванович осторожно взял футляр в руки и внимательно его рассмотрел.
– Судя по весу, эта штуковина металлическая, и обтянута кожей только для вида, – сообщил сыщик своему напарнику.
– А судя по красному сигнальному светодиоду, в этот футляр вмонтирован электронный замок, – дополнил Пронин.
– И не просто замок, уважаемый коллега, а замок с секретом! Я уже сталкивался с подобной механикой, – доверительно сообщил Гуров.
– Не с механикой, а электроникой! – поправил его майор.
– Не цепляйтесь, майор, к словам, я выразился фигурально! Конечно, это электронное устройство для считывания папиллярных узоров с любого пальца руки хозяина этого футляра, то есть, чтобы открыть этот электронный замок, нам необходим отпечаток пальца Кощея!
– Всего лишь? – горько усмехнулся Пронин. – И как мы его добудем?
– Пригласим нашего худосочного Иннокентия сюда и попросим нажать пальчиком на вот эту ложбинку.
– А если серьёзно?
– Если серьёзно, то пожелайте мне, майор, удачи! Есть у меня одна задумка, но получится ли она – это большой вопрос. А теперь дайте, коллега, мне сигарету.
– Вы хотите покурить?
– Не столько покурить, сколько добыть замену порошку под названием «сажа», коим пользуются криминалисты.
– У меня только папиросы «Смычок».
– Ладно, давайте вашу «музыку», а заодно и спички.
После того, как Гуров прикурил, Пронин замер в томительном ожидании, но ждать пришлось недолго: старый курильщик Гуров справился с папироской в четыре затяжки, после чего аккуратно собрал табачный пепел в ладонь левой руки и размял его указательным пальцем.
– Порошок готов! Давайте, коллега, сюда футляр. Так, держите его параллельно пола и не допускайте с ним никаких самопроизвольных действий, даже не дышите в его сторону.
После этих слов Гуров двумя пальцами взял щепотку пепла и аккуратно «посолил» им углубление на крышке футляра.
– Полдела сделано! – довольным тоном произнёс Гуров, после чего осторожно сдул с футляра остатки пепла. – Коллега Вы случайно не располагаете лупой?
– Случайно располагаю, – ответил Пронин. – Я, знаете ли, имею вредную привычку не выходить из дома без лупы, наручников и семизарядного револьвера.
– Тогда взгляните через неё на углубление в крышке футляра. Взглянули?
– Взглянул.
– И что, позвольте спросить, Вы там видите?
– Вижу довольно сносный потожировой отпечаток большого пальца.
– Очень хорошо! Теперь мы снимем этот отпечаток на специальную прозрачную плёнку, почти такую же, какой пользуются криминалисты, но только с небольшим секретом.
– А откуда у Вас при себе такая плёнка?
– Знаете, майор, я тоже имею кое-какие вредные привычки.
– И в чём секрет этой чудо-плёнки?
– Сейчас, коллега, Вы сами всё увидите!
С этими словами Гуров снял отпечаток пальца на прозрачный отрезок плёнки, после чего отделил верхний слой плёнки от основы и положил его себе на большой палец левой руки. Прозрачный лепесток мгновенно прилепился к пальцу и обвил его словно вторая кожа.
– Был бы верующим – перекрестился! – хриплым от волнения голосом произнёс Гуров и нажал пальцем на углубление в крышке футляра. Внутри футляра что-то зажужжало, провернулось, раздался металлический щелчок, и крышка футляра открылась.
– Ух! – шумно выдохнул сыщик и заметно повеселел. – Кушать подано! – изогнулся в шуточном поклоне довольный собой Лев Иванович и поднёс футляр к самому носу Пронина. – Извольте, коллега, полюбопытствовать!
