– Начиная с этого момента?
– Да.
Начиная с этого момента, начиная с этого момента. Джорджи крепко ухватилась за эти слова.
– Хорошо. Я тебе обещаю.
– И я тебе обещаю, – сказал Нил.
– Я стану лучше, чем сейчас. – Джорджи уперлась спиной в кровать. – Я не буду относиться к тебе как… как к чему-то само собой разумеющемуся.
– Ты и не относилась ко мне так.
– Увы, относилась.
– Это просто так получалось.
– Я привыкла, что могу сколько угодно заниматься своими делами, а ты будешь терпеливо меня ждать. И что бы ни случилось, ты будешь меня любить. К этому я тоже привыкла.
– Привыкла?
– Да, Нил. Мне очень неловко. Прости.
– Не надо просить прощения. Я хочу, чтобы ты и дальше так считала. Что бы ни случилось, я буду тебя любить.
Джорджи почувствовала, что вновь теряет контроль над происходящим.
– Не говори таких слов, Нил. Возьми их назад.
– Нет.
– Возьми их назад.
– Это нелепая… даже безумная просьба. Не возьму.
– Ты хоть понимаешь, какие возможности мне даешь? Получается, я могу вести себя как угодно, совершать самые эгоистичные поступки, а для тебя это будет нормально. Ты заранее меня прощаешь. Выдаешь мне индульгенцию.
– Джорджи, это и есть любовь. Она защищает от всех случайностей.
– Нет, Нил. Я такого не заслуживаю. И потом, это не совсем правда. Будь это правдой, ты бы не уехал.
– Прости меня. – Чувствовалось, его губы были прижаты к микрофону трубки. – Больше я не уеду.
– Уедешь, – возразила она. – И случится это по моей вине.
– Джорджи, я тебя не понимаю. Ты как будто нарочно рушишь все, что я пытаюсь построить. Я не могу разговаривать, когда ты в таком состоянии.
– Это еще цветочки, Нил. Ты узнаешь и другие мои состояния. Я бываю гораздо хуже, чем сейчас.
– Я вынужден прекратить наш разговор, – сказал он.
– Нет, – замотала головой Джорджи.
– Тогда нам нужно вернуться к его начальной точке.
– Нет!
– Да. Мы начнем с самого начала, как будто я только что позвонил.
Нил не кричал, но в его голосе что-то нарастало. Может, сила? Может, он готовил словесный удар?
– Я не хочу начинать с самого начала, – тяжело дыша, сказала Джорджи. – Это ничего не даст. Все хорошее и все плохое уже произошло.
– Джорджи, я сейчас повешу трубку. Мы оба успокоимся. Потом я позвоню снова, и мы начнем говорить так, словно прежнего разговора у нас не было.
– Нет.
Он выполнил обещание. Повесил трубку.
Джорджи попыталась глубоко дышать. Ей мешал застрявший в груди камень.
Она повесила трубку, встала, вышла в коридор, открыла дверь ванной Хизер. Джорджи не узнала себя в зеркале. Бледная, выжатая как лимон. Призрак, только что увидевший призрака. Она промыла лицо холодной водой и всплакнула.
Вот так Джорджи убедила мужа сделать ей предложение… всячески отговаривая его от этого и придя в крайнее возбуждение.
Нил бы сейчас тоже пришел в крайнее возбуждение, будь у него волшебный телефон…
А ведь у него был волшебный телефон, а он и не догадывался.
Боже, зачем она наговорила ему столько всякой жути? Джорджи снова посмотрела на себя в зеркало. На женщину, которую Нил выбрал себе в жены.
Она сказала ему сущую правду.
Джорджи вернулась в комнату и встала, глядя на желтый телефон. Потом нагнулась, подняла трубку, слушая гудок.
Гудящая трубка улеглась на пол, а Джорджи – на кровать.
Проводная телефонная связь устроена так, что, если снять трубку и не набирать номер, сигнал через какое-то время отключится.
Вторник
Канун Рождества 2013 года
Глава 27
Проснувшись, Джорджи не поверила, что она спала. Как она могла заснуть? С такими способностями она могла бы дрыхнуть и под бомбежками. Часы показывали девять утра. На ковре у кровати стоял желтый телефон со снятой трубкой.
Что она наделала?
Руками вперед Джорджи сползла с кровати и сразу же схватилась за телефон. Ей пришлось несколько раз постучать по рычагу, прежде чем появился гудок. Как только он появился, она торопливо завертела диск, набирая номер Нила. Так торопливо, что совала палец в прорезь следующей цифры, не дав диску вернуться на место…
Занято.
Что она наделала?
По телефону сейчас вполне могла разговаривать мать Нила. Или его отец.
Боже мой, его отец!
Джорджи вспомнила, что в экстренных случаях можно прервать идущий разговор и освободить линию. Нужно позвонить дежурному оператору, и та разъединит. Джорджи вспомнила, как однажды ее принудительно разъединили. Она тогда училась в старшем классе и два часа подряд висела на телефоне, болтая с Лади. Кому-то из подруг матери срочно понадобилось с ней связаться. Такой услуги, как режим ожидания, тогда еще не было. Когда в их болтовню вклинился голос оператора, Джорджи показалось, что это глас Божий. Потом у нее еще долго сохранялось ощущение, что операторы подслушивают ее разговоры.
Она повесила трубку. Снова набрала номер. Занято.
Стоило ей повесить трубку, как телефон зазвонил.
Джорджи вздрогнула и с опаской поднесла трубку к уху.
– Алло!
– Это всего-навсего я, – послышался в трубке голос Хизер. – Звоню тебе снизу.
– У меня все нормально, – сказала Джорджи.
– Чувствую. Нормальные люди всегда рассказывают, какие они нормальные и как у них все прекрасно.
– Тебе чего-нибудь нужно? – не слишком вежливо спросила Джорджи.
– Я скоро уезжаю. Мама хочет, чтобы ты спустилась позавтракать и заодно попрощаться со мной. Она сейчас делает французские тосты.
– Я не хочу есть.
– Мама говорит, что людям, когда они в депресняке, нужно напоминать о необходимости есть и мыться. Напоминаю: тебе не мешает сходить в душ.
– Схожу, – пообещала Джорджи.
– Тогда пока. Я люблю тебя.
– Я тебя тоже. Пока.
– Но ты ведь спустишься, чтобы проститься со своей единственной и неповторимой сестрой?
– Да. Обязательно.
– Люблю тебя. Пока.
Джорджи повесила трубку и еще раз набрала номер Нила. Занято.
Она взглянула на часы. Пять минут десятого. Когда же Нил должен был покинуть Омаху, чтобы к завтрашнему утру быть в Калифорнии? В какое время он тогда появился?
